Шесть бастионов сингулярности

– Много ты понимаешь! – осадил парня Томаш. – В реальной жизни и не такое случается. Это только в вашей виртуальности все предсказуемо как двоичный код.

Микки схлопнул окна.

– Похоже, что все вчерашние записи, на которых мог быть этот чувак, уничтожены, – заявил он. – То ли технический сбой, то ли намеренно кто-то стер. А еще, похоже, этот кто-то стер вообще все упоминания о нем в сети.

Повернувшись к незнакомцу, он развел руками:

– Эй, парень, тебя вычеркнули из жизни!

– Без шансов?

Слова вырвались сами собой. Словно из-под ног выбили опору, и теперь ты летишь в пропасть, пытаясь схватиться за соломинку. Мысли лихорадочно метались в голове, пока не осталась одна: так не бывает!

Томаш опять закусил губу, потер макушку, изрезанную старыми шрамами, чему-то хитро улыбнулся и достал из ящика «Глок». Старый. Еще прошлого века.

– Умеешь пользоваться? – спросил он, протягивая пистолет.

Оружие привычно в ладонь.

В воздух, кувыркаясь, взлетела банка пива.

– Стреляй!

Грохот выстрела сотряс оконные стекла, банка взорвалась, заливая пол пеной.

– Вау! Круто!

Среди парней пронесся восхищенный вздох, но ему было не до восторгов. «Как же ты, такой крутой, умудрился так подставиться?» – хотелось спросить себя. Только ответа он все равно бы не получил – в голове по-прежнему было пусто.

Рыжий Томаш задумчиво почесал затылок – кажется, он готовился вынести вердикт.

– Ладно, – заявил он, вперив в незнакомца глазные протезы. – Идти тебе все равно некуда, так что оставайся. Пока. Сделаем тебе документы. Серые. Сможешь на Петропавловку полюбоваться. Серьезную проверку они не пройдут, но на первое время сгодятся.

– Серые?.. Почему серые?

– Ты и этого не помнишь? – удивился Томаш. – Серые – у персонала, работающего в центре, с белым билетом ты шагу лишнего не ступишь, так и будешь сидеть в Кудрино или Шушарах. Как, кстати, тебя назвать? А?

Ответом было растерянное пожатие плеч.

– Андрей, Александр, Борис, Владимир, – пришла на помощь Клавдия. – Игорь, Илья…

– Илья.

– А фамилия?

Он вновь озадаченно скривился.

– Ну и ладушки. Сами подберем, а дареной квартире в санузел не смотрят.

Томаш довольно ухмылялся – явно что-то задумал рыжий хитрован.

Клавдия тяжело поднялась с ящика.

– Пока поживешь у меня, – сказала она, подходя к теперь уже Илье.

Илья сделал шаг навстречу и чуть не рухнул на бетонный пол – ноги подкашивались. Драка с бандой рыжего отняла все силы, резко навалилась слабость, словно кто-то невидимый вдруг повернул выключатель в организме.

– Да ты совсем плох, полежать бы тебе еще, – протянула Клавдия, поддерживая Илью под руку.

– Андрей должен сегодня зайти, – буркнул Томаш. – Если что – зови.

И, не дождавшись встречного вопроса, добавил:

– Это местный эскулап. Вдруг сможет вправить тебе мозги.

Так, под руку с Клавдией, они и вышли из здания.

Людей на улицах прибавилось. Прохожие щеголяли в очках дополненной реальности и странной, словно снятой с чужого плеча одежде, у некоторых из-за уха свисал проводной шунт. Появились торговцы всякой мелочевкой и просто слоняющиеся без дела личности – любители покурить травку. На удивление, она была тут повсюду – табак и конопля запросто росли на газонах вместо цветов.

Илья заметил, что у многих, бродивших по улицам или просто сидевших на земле, имелись протезы и увечья. Молодежи было немного, а те, кто по возрасту еще мог сойти за молодежь, выглядели гораздо старше своих лет. Поражали их глаза – пустые, безжизненные, словно впитавшие всю безнадежность мира. Похоже, Волковка собрала аутсайдеров со всего города – тех, кого жизнь выжала досуха и выбросила на обочину.

Засмотревшись на стариков, играющих в странную игру с тремя перевернутыми пластиковыми стаканчиками, он не заметил встречного прохожего, врезался в него, задев плечом. Низко надвинутый на лоб капюшон слетел, черные волосы рассыпались по плечам, и Илью обжег возмущенный взгляд.

«Ух! Ну и глазищи!» – только и успел подумать он.

До квартиры Клавдии Илья дотащился с трудом. Если бы не помощь старухи, так и остался бы в пахнущем кошками подъезде – не смог подняться по лестнице. Ноги не держали, мысли путались, реальность плыла и распадалась на части. Два города, одинаковых и в то же время абсолютно разных, сливались в один. Знакомые и незнакомые лица наслаивались друг на друга, что-то говорили ему, наставляли, требовали, но все перекрывал один голос, твердивший без устали: «Когда падут шесть бастионов, ты умрешь».

Тяжело опираясь на стены, Илья доковылял до уже знакомого топчана и без сил рухнул на постель. Прикрыл глаза и провалился… Нет, не в сон, в забытье – измученное тело нуждалось в отдыхе.

Пять

Осваивать видавший виды компьютер Клавдии ему не пришлось. Едва Илья отлежался, хозяйка принесла старенький терминал-браслет и показала, как им пользоваться. Оказалось, совсем не трудно. Правда, полезная информация перемежалась бойкой, навязчивой рекламой, из которой он узнал, что на руке Клавдии красовался только что выпущенный «JK-2030» – слишком навороченная игрушка, которая была ей явно не по карману. Впрочем, не его это дело, сейчас Илью интересовали лишь имена, написанные на ладони. Пока что они были единственной зацепкой, способной вернуть его личность.

Открыв виртуальное окно поиска, он вбивал фамилии с ладони одну за другой.

Талеб Насонов. На экране возникло совершенно незнакомое лицо – черные волосы, смуглая кожа, умные, глубоко посаженные глаза. Насонов оказался известной личностью. Сеть услужливо подкидывала многочисленные фото, интервью, воспоминания коллег и просто случайных знакомых.

Насонов был полукровкой – мать русская, отец индиец. Еще в школе он показал недюжинные способности в программировании, выиграв все существующие соревнования и получив все возможные титулы. В двадцать лет основал свою фирму, в двадцать три заработал свой первый миллион. Но знаменитым он стал после создания Города – виртуальной площадки, оказавшейся для многих ожившей сказкой, воплощением мечты.

Чтобы попасть в Город, не требовалось ничего – ни денег, ни специального допуска. Есть устройство для выхода в Сеть – добро пожаловать. В Городе каждый мог стать тем, кем хотел. Тем, кем не мог стать в реальном мире. Любая фантазия там была осуществима. В Городе все были равны, деньги и положение здесь не значили ничего. Более того, зачастую богатые, солидные и влиятельные в реальном мире люди в виртуальности выглядели бледнее, чем подростки и аутсайдеры.

Город был изумительно красив, особенно его центр, нарисованный женой Талеба. Илья разглядывал скриншоты, восхищаясь талантом художницы. Набережные, площади, дворцы, соборы лишь отдаленно напоминали реальные объекты и выглядели фантастически прекрасными. Подножия Ростральных колонн обвивали Ктулху и Дагон, скульптуры сфинксов и львов на набережных могли двигаться и разговаривать. Над сказочной громадой Исаакиевского собора летали ангелы, крышу багрового Михайловского замка оседлали злобные горгульи, во рве плескалась стекающая со стен кровь, а Петропавловская крепость на острове посреди залива четырежды за сутки меняла облик.

А потом жизнь Талеба круто пошла под откос. Сначала погибла в автокатастрофе жена. Поговаривали, авария была подстроена – Насонову отомстили за отказ продать права на Город. Потом тяжело заболела дочь. Чтобы оплатить лечение, Талеб распродал все, что имел: фирму, дом, акции, патенты. Далее след Насонова терялся. Больше никакой информации о судьбе Талеба вплоть до его смерти Илья не обнаружил. Происшествие в лаборатории, названное причиной гибели Насонова, вызвало новый всплеск интереса к его персоне. Опять заговорили о правах на Город, вспомнили гибель жены, фантазировали насчет работы Насонова на триаду, но дальше фантазий и слухов не продвинулись. Официальное расследование, если и проводилось, то спустя рукава, Илья нашел лишь скупое сообщение властей, не проясняющее ничего. Некоторое время журналисты и завсегдатаи Сети перемывали слухи и домыслы в поисках криминала, но потом их интерес сошел на нет.

В отличие от Насонова Елена Клаудия Ортис – узкий специалист в области психологии искусственного интеллекта – была совсем не публичной фигурой. Была – потому что женщина погибла через полгода после смерти Насонова. И вновь катастрофа, подробности которой попытались замять.

Терминал вывел на экран немногочисленные изображения немолодой элегантной женщины с добрыми глазами. Как и в случае с Насоновым, Илья был уверен: он никогда с ней не встречался. Он начал читать статью Ортис, напечатанную в русскоязычном издании «Нейчер», но быстро запутался в терминологии. Что ж, зато теперь он знал точно: ни программистом, ни психологом он не был.