Галактический рассвет. Книга 1. Точка отсчёта

Его заявление стало поворотной точкой. Некоторые страны, увидев в этом шанс избежать полной катастрофы, начали обсуждать возможность сотрудничества.

Конференция завершилась на ноте напряжённой неопределённости. Однако слова Хармонта оставили отпечаток в умах тех, кто ещё верил в возможность объединения.

После недельных прений и взаимных обвинений на саммите в Давосе наступил переломный момент. Внешне всё выглядело, как обычно: главы государств обсуждали противоречивые планы, избегая открытого признания собственной ответственности за кризис. Но выступление профессора Хармонта, представившего проект «Гелиос», неожиданно вызвало интерес у ключевых игроков.

– У нас нет времени продолжать спорить, – сказал он, возвращаясь к центральной трибуне. – Мы рискуем потерять всё, если не начнём действовать сейчас. Наше будущее – не здесь. Оно там, на планетах, подобных Аурелии.

Зал замер. Некоторые делегаты переглядывались, другие записывали заметки. На лицах большинства читались сомнения, но и проблески любопытства.

– Почему вы уверены, что мы способны на это? – спросил представитель Китая. – Такие проекты требуют огромных ресурсов, которых нам сейчас не хватает даже на Земле.

– Потому что у нас есть технологии, – ответил Хармонт. – У нас есть знания. И самое главное – у нас есть выбор: продолжать спорить и ждать конца или рискнуть ради нового начала.

Эти слова открыли новую волну обсуждений. В кулуарах саммита дипломаты и учёные начали детально изучать проект «Гелиос». Отдельные страны, такие как Япония и Германия, увидели в нём возможность не только выжить, но и восстановить научный престиж.

– Это сумасшествие, – сказала премьер-министр Канады во время частной встречи с делегацией из Евросоюза. – Но, возможно, это единственное сумасшествие, которое у нас осталось.

Однако далеко не все страны разделяли энтузиазм. Лидеры развивающихся государств критиковали проект как попытку богатых стран оставить бедные народы умирать на разрушающейся планете.

– Пока вы строите корабли для избранных, мы будем хоронить своих детей, – заявил представитель Бразилии.

Несмотря на критику, несколько ключевых держав согласились рассмотреть проект более серьёзно. Было решено создать временный альянс, названный «Аурелианским пактом», для разработки базовых этапов миссии. В него вошли Россия, США, ЕС, Япония и Австралия.

– Это не политический союз, – подчеркнул один из инициаторов, министр технологий Германии. – Это научный проект, который требует участия всех, кто хочет внести вклад.

В течение следующих дней были проведены первые совещания, где обсуждались конкретные шаги: выбор экипажа, разработка транспортных средств, подготовка инфраструктуры на орбите Земли.

Однако новость о создании «Аурелианского пакта» вызвала бурную реакцию среди населения. Во многих странах начались массовые протесты. Люди требовали ответов на вопросы, которые оставались без внимания: кто будет выбран для путешествия? Какой ценой будет оплачено это предприятие?

– Мы не станем подопытными кроликами для ваших космических фантазий! – кричала одна из протестующих в Нью-Йорке, держа плакат с надписью: "Спасите Землю, а не бегите от неё!"

Некоторые протесты перерастали в беспорядки. В Париже и Лондоне разгневанные толпы блокировали правительственные здания.

Тем временем в рамках проекта «Гелиос» началась работа по определению критериев отбора колонизаторов. Важнейшим условием было наличие научных знаний, инженерных навыков или медицинского опыта. Профессор Хармонт выступал за максимально широкий и справедливый подход:

– Мы не можем отправить туда элиту. Нам нужны люди, способные строить, исследовать, лечить. Это шанс для всех, кто готов бороться за новую жизнь.

Тем не менее, это заявление встретило критику, так как многим казалось, что отбор будет предвзятым в пользу богатых стран.

– Кто даст бедным доступ к этому "шансу"? – спрашивали журналисты на пресс-конференции.

Параллельно с политическими спорами учёные из всех уголков мира начали работу над ключевыми технологиями. Лидером стала Лаборатория астрофизики и терраформирования в Токио. Именно здесь впервые протестировали компактные системы переработки углекислого газа в кислород, которые могли работать в условиях Аурелии.

– Это наша возможность, – говорил доктор Юки Ханамото, руководитель программы. – Если мы сможем создать автономные экосистемы, то человечество получит шанс на новую эпоху. Споры между странами не утихали, и чтобы доказать реализуемость проекта, было принято решение отправить миссию-демонстрацию. Небольшая группа специалистов должна была отправиться на Луну, чтобы протестировать технологии терраформирования в условиях меньшей гравитации.

Эта миссия стала шагом к объединению. Даже страны, не входившие в «Аурелианский пакт», начали вносить свой вклад. Индия, изначально критикующая проект, предложила свои технологии для создания энергоэффективных баз. На фоне глобальных процессов раскрывались личные истории. Молодая биоинженер Лина Харпер, работающая в одной из лабораторий Лос-Анджелеса, получила приглашение участвовать в проекте.

Лина, чьи родители погибли во время протестов за воду, видела в миссии не только шанс спасти человечество, но и возможность найти смысл своей жизни.

– Это не просто миссия, – сказала она в интервью. – Это возможность искупить наши ошибки.

Её история стала символом новой надежды, которая зарождалась в сердцах людей. Профессор Хармонт выступил перед новой аудиторией, полной инженеров, учёных и молодых людей, готовых посвятить себя проекту.

– Мы только в начале пути, – сказал он. – Перед нами долгий путь, полный трудностей. Но каждый из вас уже стал частью истории. Слова Хармонта вызвали аплодисменты, и в этот момент стало ясно: несмотря на все разногласия, человечество сделало первый шаг к звёздам.

***

Лина Харпер сидела у окна лаборатории, наблюдая за огнями Лос-Анджелеса. Город казался бесконечным, ярким, но для Лины он всегда был символом утраченного. Она выросла в пригороде, где чистая вода стала роскошью ещё в её детстве. Семья Харпер боролась за право жить в мире, который постепенно ускользал из-под контроля человечества.

Воспоминания нахлынули внезапно. Ей было шестнадцать, когда её родители стали жертвами насилия на протестах, организованных против несправедливого распределения водных ресурсов. Толпа разъярённых демонстрантов столкнулась с вооружёнными полицейскими, и кто-то из протестующих поджёг здание, где укрывались её родители.

– Мы просто хотели справедливости… – тихо шептала Лина, перебирая старую фотографию родителей.

Эти события стали переломным моментом в её жизни. Вместо того чтобы замкнуться в своей боли, она решила посвятить себя науке, полагая, что технологии способны решить проблемы, которые политики только усугубляют.

Лина оказалась талантливой студенткой. Её способности в области биоинженерии заметили ещё во время обучения в университете. Она сосредоточилась на изучении замкнутых экосистем – технологий, которые позволяли перерабатывать органические отходы в воду, кислород и питательные вещества.

– Ты не только умна, но и решительна, – однажды сказал её научный руководитель. – Я думаю, ты могла бы стать частью чего-то великого.

На момент приглашения в проект «Гелиос» Лине было двадцать восемь. Она уже имела репутацию выдающегося специалиста, несмотря на молодой возраст.

Приглашение пришло неожиданно. Она только что закончила настройку нового образца биореактора, когда в лабораторию вошёл представитель проекта «Гелиос». Его звали доктор Эдвард Мейсон, человек с железной хваткой и мягкой улыбкой.

– Лина Харпер? – спросил он, оглядываясь.

– Да, это я.

Он протянул ей папку. На ней большими буквами было написано: Проект "Гелиос".

– Мы изучали ваши исследования, и я впечатлён. Ваши разработки идеально подходят для нашего проекта. Мы хотим, чтобы вы стали частью миссии.

Сначала Лина подумала, что это розыгрыш. Но когда она увидела подпись профессора Хармонта, сомнения исчезли.

– Это огромная честь… – начала она, но Мейсон её перебил.

– Это не только честь, но и ответственность. Мы ищем людей, готовых посвятить всю свою жизнь этой цели.

Лина провела бессонную ночь, размышляя над предложением. Её терзали вопросы. Почему выбрали именно её? Готова ли она оставить Землю, друзей, привычную жизнь?

На утро она решила позвонить своей подруге и бывшей сокурснице Анисе.

– Они хотят, чтобы я полетела с ними… чтобы работала над созданием новых экосистем на другой планете.

– Лина, это же шанс всей жизни! – воскликнула Аниса.

– Но что если я подведу их? Что если всё пойдёт не так?

– Если кто и способен сделать это, так это ты, – уверила её подруга. – Помни, зачем ты пошла в науку. Ты всегда говорила, что хочешь изменить мир.