Трансформация

– Совсем скучно, да? – интересуюсь у неё.

– Да нет, – зажато жмет плечами. – Вроде нормально.

Я продолжаю внимательно рассматривать её, чем вскоре вызываю у неё чувство дискомфорта.

– Проблемы с коллективом? – спрашиваю.

За доли секунды черты её лица приобретают жесткость:

– Тебе про меня что-то сказали?

Мотаю головой:

– Нет, – отвечаю. – И без этого видно.

Это классика. Незавидная участь любой помощницы-секретарши: либо ты спишь с боссом, и все тебя презирают, либо ты не спишь, но это никому не доказать.

Лея неуверенно отводит глаза.

– А знаешь, что ещё видно? – привлекаю её внимание к себе обратно. – Им всем плевать, – указываю взглядом вниз на сотрудников офиса, что скопились возле стойки. – Каждый из нас занят исключительно самим собой. Так что зря паришься.

Признаться, в тот момент я даже не подозревал, насколько сейчас прав.

Она секунду смотрит на меня, затем делает ещё глоток коктейля:

– А кто тебе сказал, что мне до этого есть дело? – произносит она с наносным безразличием.

От такого неумелого притворства я не выдерживаю и ухмыляюсь. А вместо того, чтобы ответить, я продолжаю смотреть на неё так внимательно, что где-то в глубине души она начинает чувствовать себя голой. Кажется, она ощущает, что я вижу её насквозь…

– Что?

В тот момент жду нами пробежала похожая искра, как с той девушкой в вагоне метро.

И как-то так вышло, что к концу вечера мы отправились к ней домой.

Однако до этого произошло ещё кое-что удивительное.

Пока мы продолжали разговаривать, сидя на балконе, музыка из колонок после очередного трека вдруг умолкла, и на сцену над танцполом внизу вышла группа неказистых мужичков. Они стали готовиться к выступлению, а один из них, самый пожилой, взял бас-гитару и, даже не подключая её к колонке, стал так забвенно разыгрываться, что до меня сразу дошло, чего мне не хватало – вот чего именно я не понимал…

Но к тому моменту Лея уже допила коктейль и пред тем, как подняться, спросила меня:

– Ну что, пойдём к остальным?

* * *

А вот утро было холодное…

Хотя… сперва, наверно, стоит упомянуть о снах, которые я видел в ту ночь.

Дело в том, что я впервые спал без инъекции накануне, и это был полный улёт. Вы не представляете, насколько яркими, запоминающимися и фантастически реалистичными могут быть сны. После них даже было немного больно возвращаться в этот серый, будничный мир реальной жизни. В ту ночь я побывал в странных местах, оказывался на мгновенье в других странах, наблюдал за необычайными явлениями природы, встречал людей, которых не видел больше половины жизни…

Но во всём этом присутствовала капелька бреда, присущая снам, а те фантомы – друзья и родственники из прошлой жизни – были молчаливые, как тени…

Когда же я открыл глаза, Лея уже встала.

Алкогольное опьянение прошло, и ей стало стыдно из-за нашей связи. Всё утро она избегала моего взгляда. Мы вышли из квартиры без завтрака, а в лифте она сказала: «Знаешь, по-настоящему, у меня кое-кто есть». Конечно, это была неправда. Просто она боялась – неудачный жизненный опыт. Разумеется, я бы мог всё исправить, но жениться, заводить детей, строить дом и сажать деревья не было у меня в планах.

Я вызвал ей такси до работы, а сам поехал на метро.

Перед отъездом она неуверенно махнула мне рукой через мокрое от утренней влаги окно.

День был странный.

Город заволокло туманом – густым, как молоко, – от чего все многокилометровые небоскребы бесследно растворялись через считанные десятки этажей над головой.

Но, когда я поднялся в офис, в глубине одного из стеклянных коридоров я увидел солнце – на такой высоте бескрайний океан облаков остался где-то далеко внизу.

Потом я снова увидел Лею – она лишь коротко взглянула на меня и тут же опустила глаза, даже не сказав ни слова.

Зато тимлид, когда я проходил мимо его ряда, поздоровался и сказал:

– Попрошу больше не опаздывать.

И подмигнул.

Усевшись на свое рабочее место, я поздоровался со всеми, а толстяк Боб спросил:

– Ну чё? Как ты после вчерашнего? Нормально добрался?

– Ты что глупости спрашиваешь? – опережает меня Спайк. – Он в том же костюме, что и вчера, не видишь? Стало быть, кого-то подцепил, правда?

А Кеннет – азиат слева – отвечает за меня:

– Спайк тоже в той же одежде, что и вчера, – перекидываются через меня взглядами. – Это ничего не значит.

«Парни правы, – подумал я, – надо мне ещё пару костюмов прикупить».

Потом включил комп, проверил почту. На ней уже висело задание: написать какой-то бесполезный код.

Справился минут за двадцать. Впервые подумал, что нужна нейро-мышь, так бы справился минуты за три. Потом помог другим, позанимался своими делами, а на обеденном перерыве, когда зал офиса подопустел, я снова перепрочёл ту книгу, которую я оставил со вчерашнего дня у охранников в ячейке. Подумал о том, что многое вчера понял не так. Параллельно я слушал музыку через наушники, и благодаря тому мужику с гитарой из бара, она открылась мне по-новому. До меня дошло, как её читать. Я пытался взаимодействовать с классикой, как с текстом, но это был ошибочный подход. Как только я понял это, оставалось лишь дать пару минут слуховой коре адаптироваться и научиться различать в отдельности все инструменты. Это было необходимо для того, чтобы установить связь с каждым участником оркестра – только так можно понять, что такое музыка. Между музыкантами и их инструментами таится настолько неразрывная связь, что кажется, в ней ощущения трансформируются в звуки. Я ощущал музыку, как продолжение этих чувств. Вчера в баре тот старик с гитарой показал, чего мне не хватало – чего именно я не понимал. В музыке звуки – не главное. Человек, инструмент, музыка, их чувства – здесь все едино, и между этим лежит непостижимая связь…

Это тавтология, но такое ощущение, будто звуки созвучны их чувствам…

Вскоре обед закончился, и стали возвращаться люди. Они поочередно занимали свои места, а я продолжал за ними наблюдать.

Всё-таки удобные эти гало-экраны – в действительности мало кто обращает внимание, чем ты занят, зато одновременно со своими делами можно следить за всем оставшимся залом. За целым зоопарком лысых прямоходящих обезьян, использующих в качестве орудий труда не камни и палки, а гало-экраны, нейро-мышки и клавиатуры.

В остальное же время я сидел, как дальневосточный мудрец, и, не отвлекаясь от своих дел, раздавал желающим дельные советы.