Он подтвердил кивком головы.
– После этого вы покинули башню?
Он снова кивнул.
– Но я был вынужден туда возвращаться снова и снова…
Свет лампы резко потускнел, и в комнате воцарился привычный полумрак.
– Как вы думаете, что может значить этот сон?
Он поднимает на неё глаза, укрытые тенью.
– Я хочу выбраться отсюда.
– Не беспокойтесь, думаю мы скоро закончим… – произносит она, а затем меняется в лице. – Вы это видите? – её взгляд устремляется к наблюдательному окну.
Он тоже поворачивается к отражению и замечает – в глубине его глаз разгораются два синих огонька.
– Вы не понимаете, – продолжает он, возвращаясь к ней, – я говорю не об этом. Я хочу выбраться из всего этого…
Он поднимет глаза и обводит взглядом всё темное помещение, а затем переходит на собственное тело, осматривая его, словно оно чужое. Грудь, предплечья, ладони и пальцы на руках. Завершив круг, его сияющий взор возвращается к ней. Но блеск в её глазах, кажется, безвозвратно потух.
«Это что? Приступ?» – подумал он и стал приближаться, заглядывая ей в лицо.
Но внезапно планшет вспыхивает и её лицо озаряется – она приходит в себя из-за вибрации в руках.
Он отшатывается назад.
Входящий вызов.
– Прошу прощения, – растерянно произносит она, сперва взглянув на экран и мельком – на зеркало и пациента.
Она принимает звонок и, немного согнувшись, прикрывает ладонью рот:
– Питт, я же просила не звонить сюда.
«Извини сестренка, но я снова влип».
– Что? Как?
«Это снова произошло. Там была куча народу и повсюду камеры… На этот раз меня точно упекут».
– Ты что, перестал принимать их?
«Извини, но под ними – это не жизнь».
– Нет, нет, – повторяет она. – Подожди секунду, мне надо подумать. Нам обоим нужно успокоиться, и мы что-нибудь придумаем. Всё будет хорошо…
«Зачем ты говоришь все это, КЭрри? Мы оба знаем, что это не так…»
Она резко встает. Эхо прогудевшего по полу стула на мгновение задерживается в помещении.
– Мне нужен перерыв, – объявляет она и направляется к двери. – Выпустите меня!
Дёргает за ручку, но дверь не подаётся.
– Да что такое… – шепчет она и, пошарив по карманам, достает из одного из них пластиковый ключ.
Писк считывателя карт, щелчок магнитного затвора – и она выходит в коридор. Ещё пара шагов, и звук её голоса становится практически неразличим за захлопнувшейся дверью.
Он остаётся в комнате один.
Тук. Тук-тук. Тук…
Он перебирает по столу ногтями.
Тук. Тук-тук…
Линия эквалайзера подрагивает ударам в такт. Запись по-прежнему идёт… Он берёт пачку и заглядывает внутрь: там остаётся лишь пара сигарет – достаёт одну и подносит зажигалку.
Щёлк-щёлк
Но перед тем, как прикурить, он на секунду задумывается, уставившись на пламя. Затем переводит взгляд на отражение: там всё ещё переливается тускнеющее сияние его глаз.
Посидев так ещё немного, он гасит зажигалку и кладет вместе с сигаретой обратно на стол. Но как только он встаёт, чтобы подойти к подозрительно тихому окну, в коридоре снова раздаётся звук шагов, щелчок затвора, и дверь открывается.
– Сядьте, нам надо закончить. – говорит она и шагает к столу.
– Всё в порядке? – спрашивает он, когда она опустилась на стул напротив.
– На чём я остановилась? – она растерянно уставилась на документы, разбросанные по столу. – Точно. Нам осталось выяснить причины вашего состояния в тот вечер, – она поднимает на него красноватые, опустошённые глаза. – У вас есть какие-нибудь предположения, чем могло быть это вызвано?
Он неуверенно помотал головой.
Её пустой взгляд опускается обратно на документы и некоторое время бесцельно блуждает, но позже возвращается к пациенту:
– Давайте прямо, – предлагает она изменившимся, жёстким голосом. – Ваши симптомы напоминают пагубные последствия приема сильнодействующих веществ. Вы когда-нибудь приобретали специализированные медицинские препараты без назначения врача?
Он вновь отрицательно помотал головой.
– Превышали рекомендованные дозировки?
– Может быть, употребляли психотропные вещества? – допрашивала она, не дожидаясь ответа пациента.
– Диссоциативы, стимуляторы, – продолжает она, – галлюциногены, психоделики?
– Вы когда-нибудь пробовали плоды?