Дьявол моего рода. 1 том

– Это, несомненно, одни из самых важных качеств настоящего мужчины, доченька. – Королева одобрительно улыбнулась. – Я с нетерпением буду ждать встречи с ним. И помни, настоящая любовь крепче всяких ограничений, и её ничем нельзя разрушить, а тем более, нельзя запретить кому-то любить.

В комнате поселилось приятное, тёплое чувство. Мириам была довольна, что её дочка, возможно, так же, как и она обретёт настоящую любовь, а Хиллари была безгранично рада тому, что мать её поддержала, для неё это было самым главным. Но всё-таки, это было далеко не всё, что она хотела сказать королеве.

– Я уверена, что мы с ним друг друга полюбим, я это чувствую! – Хилари сжимала заветный портрет в кармане платья. – Даже несмотря на то, что он является представителем совершенно другой расы!

– Конечно, конечно…что??? – Королеву словно окатило холодной водой. – Что ты сказала? Как это, другой расы? – Удивлённая женщина непонимающе смотрела на девочку и заметила, как та не спеша достаёт из кармана листок бумаги.

– Вот он. – Хиллари протянула листок матери и засмущалась.

Королева развернула бумажку и взглянула на портрет. Она смотрела на него, и её удивление сменялось досадой и тоской.

– Мама, что с тобой? Ты так побледнела.

Мириам вернула девочке портрет.

– Хиллари, понимаешь, дело в том, что это невозможно.

– Что невозможно? – Улыбка спала с лица принцессы.

Королева села рядом с ней.

– Я хочу, чтобы ты поняла, я не могу тебе позволить выйти за мальчика другой расы. Это против правил, Хиллари.

– Но почему, мама? – Хиллари подорвалась с места. – Я не понимаю, что в этом плохого? Ты же сама совсем недавно говорила, что любовь нельзя разрушить, что она сильней всяких разграничений, а сейчас говоришь, что это невозможно! Ты противоречишь самой себе.

– Но я думала, ты говоришь об астарианце. – Мириам приобняла расстроенную дочку. – Хиллари, среди астарианцев тоже достаточно достойных женихов. Но даже это не самое важное! Подумай о своей родине, ведь ты совсем скоро станешь королевой, тебе придётся взять всю ответственность за неё на себя. И если ты выйдешь замуж за принца другой расы, тебе придётся покинуть дом, и кто, по-твоему, будет сидеть на троне вместо тебя?

– Хиларем, конечно же! Он ведь мой родственник, его мать – ваша с Тризаром двоюродная сестра, и если бы со мной что-нибудь случилось, то право на трон перешло бы к нему, верно? – Хиллари раскинула руками, уверенная в своей правоте, думая, что эта идея является для неё выходом из ситуации.

– Нет. – Коротко ответила королева. – Его мать давно мертва, и ты не права, Хиллари. Если бы это действительно было возможно, то я бы не стала тебе препятствовать. Никто, кроме тебя, не может занять трон Астарии, тем более, Хиларем.

Хиллари была в ступоре, она совершенно не понимала, что за идею поддерживает её мать.

– Но как? Я тебя не понимаю, он ведь член нашей семьи, так? Кроме нас с ним больше некому занять трон, и если я выйду замуж за другого принца, то трон никуда не денется, и его по праву может занять Хиларем! – Хиллари выделила последнее слово.

– Нет, Хиллари! – Немного раздражённо ответила женщина.

–Аааааа!!! – Хиллари закатила глаза, приложила руки к щекам и раздосадовано заревела. – Да почему же? Ты меня уже совсем запутала! – Хиллари сорвалась на нервный смешок.

– Я не могу тебе этого объяснить. – Мириам уже не смотрела на девочку. Её взгляд был устремлён в пол, Хиллари не могла увидеть её глаз.

– Разговор окончен, мама. – Хиллари оторвалась от пола и стрелой вылетела из комнаты. Из-за этого сильный поток воздуха взметнул светлые волосы Мириам.

Королева подняла голову, глядя в след Хиллари. она убрала волосы с лица, из её глаз катились мокрые дорожки слёз.

– Прости меня, пожалуйста, прости! – Мириам говорила так, словно её дочь всё ещё была рядом с ней в комнате. – Я, правда, не могу тебе ничего рассказать, я не хочу, чтобы ты о чём-либо беспокоилась, я не хочу, чтобы ты знала всей горькой правды! Я желаю тебе только добра, доченька, мы с Тризаром хотим, чтобы ты была счастлива. Мы никогда тебе ни в чём не отказывали, но на этот раз позволь мне не дать тебе того, что ты хочешь. Ты ничего не знаешь о Хилареме, ни о нём самом, ни о его матери.

***

Хиллари гуляла в саду и анализировала то, что сказала ей мать. Ей было действительно очень обидно не только за себя, но и за Хиларема, она не понимала, почему он не может править Астарией, в случае её отсутствия.

– Может, он уже знает о том, что он не может занять трон? Но даже если и так, как можно мириться с этим?

***

Хиларем сидел в своей комнате и думал о предстоящей коронации Хиллари. Он знал, что в отличие от неё, он не сможет занять трон.

– По пр’авде говор’я, я уже давно смир’ился с этим, но я совер’шенно не понимаю пр’ичины.

***

– Я совсем не понимаю причины! А может, это потому, что он слишком далёкий родственник и всё такое? Нет, что за ерунда!

***

– Скор’ее всего, потому что я слишком дальний р’одственник, хотя думаю, это полная ер’унда. Тем более, я, хоть и ненамного, но старше Хиллари. Может, это всё из-за моей неуклюжести и неспособности твёр’до отстаивать свою позицию? Навер’ное. Но иногда мне кажется, что взр’ослые что-то от меня скр’ывают.

***

– Насколько я знаю, он даже немного старше меня. А может, это из-за его неуклюжести и слишком мягкого характера? Не исключено. Но всё-таки, мне порой кажется, что взрослые что-то мне недоговаривают.

2

Я хочу рассказать вам одну печальную историю, произошедшую не так уж и давно. Историю о том, как проклятье разлучило два связанных между собой сердца, две половинки одного целого. А произошло это в самом неожиданном лично для меня месте – на Астарии.

Произошло это тринадцать с лишним лет назад. Как-то раз, глубокой ночью, когда жители Астарии мирно спали, к одной семье забрела одинокая целительница. Обессиленная и голодная, она попросила кров до тех пор, пока не наберётся сил, чтобы вернуться домой. Хозяева были удивлены, ведь Астария находилась в состоянии невидимости, и как целительница смогла к ним попасть – неизвестно. Но безгранично добрые астарианцы, конечно же, не могли отказать несчастной женщине и бескорыстно приютили её. Вскоре о женщине узнали практически все, так как она очень любила ходить по окрестностям, заходить в дома жителей и проявлять интерес к Священному Древу. Но они не знали, что, впуская её в свой дом, накликивали беду. Плыли дни, а незваная гостья как будто больше и не собиралась уходить. Она набиралась сил, а вместе с этим у жителей Астарии, будто эпидемия, уже который раз проносилась череда неудач, словно неведомая сила истощала остров и его жителей. Они вспомнили, что их беды начались сразу после того, как на Астарии появилась эта странная женщина. Их подозрения подтвердились однажды ночью, когда жители застали её у Священного Древа. Ведьма, подобно паразиту, приникла к дереву, глубоко запустив в его кору свои тонкие, крючковатые пальцы. Будто в трансе, она раскачивалась и бормотала странные гортанные слова. Её тощие узловатые руки, напоминающие сочленения дьявольского насекомого, от самых плеч были покрыты чёрной маслянистой жидкостью, которая толчками проникала в дерево, и распространялась куда-то вниз, прямо к корням. Собравшись всей деревней, жители пленили ведьму и привели к королю с королевой. На допросе выяснилось, что ведьма, втеревшись в доверие местных жителей, узнала у них о том, что дерево является источником жизни всего сущего на Астарии, что их души тесно связаны с ним и только благодаря нему жители защищены от угроз извне и обладают уникальными способностями и возможностями. Без Древа невозможно существование Астарии. Ведьма проникла на остров с одной целью: заразить порчей дерево, дабы ослабить защиту Астарии и сделать её легкой добычей для мира демонов.

Покушение на Священное Древо являлось смертельным грехом, но астарианцы, насилье для которых было чуждо, не могли казнить её, так как убийство какого-либо человека, даже столь злобного и коварного, было неприемлемым и совершенно немыслимым деянием для астарианцев. Они даже помыслить не могли об убийстве виновницы, поэтому король приказал заключить её в глубоком колодце, так как темницы у них тоже не было. Каждый день ей приносили еду, ведь жители не могли даже допустить её смерти от голода.

Так день за днём, месяц за месяцем ведьма томилась на дне темного сырого колодца. Она молила выпустить её, молила о пощаде, пыталась втереться в доверие местным жителям, чтобы кто-нибудь помог ей выбраться, но горожане слишком боялись её и не приближались к колодцу, из которого доносились стоны и проклятья. Каждую ночь случайные прохожие и жители близлежащих домов с содроганием и ужасом слушали безумные крики и злобное хихиканье, доносящееся из чрева колодца.

Храбрецы, которые поначалу отваживались заглянуть вниз в темноту, тут же падали без сознания или бились в припадке, пока их не оттаскивали на безопасное расстояние. Казалось, будто концентрированное зло изливается из импровизированной темницы. Трава и растения в округе пожухли и почернели, каждую ночь несчастные жители Астарии слышали душераздирающие стоны безумной старухи, но они не могли найти в себе решимость прекратить её страдания, прервать её жизнь.

И вот, в одну из безлунных ночей ведьма испустила дух, сойдя с ума в темноте и одиночестве, но перед смертью она изрыгнула в темноту своё последнее проклятье.

В этот момент двери замка резко отворились как будто от порыва ветра, разбились стёкла на окнах, а прямо над потолком нависла чёрная тень, в которой угадывался силуэт ведьмы. От одного взгляда на неё по их телу пробегали мурашки, она была настолько безобразна, что они даже не сразу узнали её. Все застыли в ужасе, глядя на ведьму, которая вдруг произнесла хриплым, загробным голосом.

– Вы все жалкие трусы! Жалкая Астария! Во всём вашем королевстве даже не нашлось храбреца, который привел бы смертельный приговор в исполнение! Вы обрекли меня на безумие, страшные мучения, и не менее страшную и мучительную смерть в одиночестве, в этой гнилой промозглой яме! Я проклинаю вас за вашу слабость и трусость! Я обрекаю вас на погибель от рук демона, очень скоро от вашей расы останется лишь одно название! – С этими словами она тёмным сгустком метнулась в сторону короля, и, пронзив его тело насквозь, вылетела в окно и больше никогда не появлялась.

Король со стоном упал на пол, крича от боли. Его голос начал меняться, становясь хриплым и тихим, а волосы поседели на глазах. Королева бросилась к нему и перевернув на спину, тотчас побледнела. Её молодой супруг за секунду состарился лет на пятьдесят, превратившись в глубокого старика. Силы покинули его, и он даже не мог самостоятельно подняться.

Королева и жители Астарии долго не могли прийти в себя, череда несчастий прекратилась, но страх перед неминуемой погибелью преследовал их изо дня в день. Каждый день королева собирала подданных на площади у замка, чтобы обсудить, как быть дальше. Всё чаще проскальзывало предложение обратиться к светлым гвариторцам, чтобы те помогли им снять проклятье. Казалось, что их мольбы были услышаны, но на помощь пришёл не совсем тот, кого они ждали.

– Вы все проклятые…раса проклятых… – Вдруг послышался бархатистый женский голос из глубины рощи, и все присутствующие разом обернулись, невольно освобождая дорогу высокой женщине, вышедшей из тени деревьев.

Статная и безумно красивая женщина с иссиня-черными вьющимися волосами, спадающими на изящные плечи и пышную грудь, по-кошачьи скользила вдоль людей, внимательно вглядываясь в их лица своими карими глазами и принюхиваясь к каждому.

– Не сочтите за грубость, – обратилась королева, – но не могли бы вы представиться?