Я – дань

Я – дань
Дарья Ратникова

– Идущий на смерть приветствует тебя! – Марк по традиции поклонился гесту, потом его воинам и только затем вышел в круг. Трибуны взревели, приветствуя его. Я вцепилась руками в мраморный бортик, надеясь, что синтары не сотрут сразу Марка в порошок за его дерзость. Ну я же просила не вмешиваться! Просила ведь! Таков обычай, что раз в десять лет они прилетают, чтобы собрать дань с подвластных земель. И по условиям договора в качестве дани всегда выступают младшие дочери в королевских родах – десять дочерей из десяти родов. И кто виноват, что в одном из десяти родов младшей дочерью родилась я?

Дарья Ратникова

Я – дань

Пролог

– Идущий на смерть, приветствует тебя! – Марк по традиции поклонился гесту, потом его воинам и только затем вышел в круг. Трибуны взревели, приветствуя его.

Я вцепилась руками в мраморный бортик, надеясь, что синтары не сотрут сразу Марка в порошок за его дерзость. Ну я же просила не вмешиваться! Просила ведь! Таков обычай, что раз в десять лет они прилетают, чтобы собрать дань с подвластных земель. И по условиям договора в качестве дани всегда выступают младшие дочери в королевских родах – десять дочерей из десяти родов. Конечно, было и по-разному. Не только ведь дочери рождались в десяти родах. Но синтары все равно были милосердны и принимали дань. И кто виноват, что в одном из десяти родов младшей дочерью родилась я?

Мать после моих родов так и не оправилась, сойдя в могилу, к праотцам и я с детства знала, что младшая в роду. Даже если бы отец женился второй раз, младшей всё равно считалась бы я – по первому браку, так заведено. Но отец слишком любил мать, да и здоровьем не блистал. Через несколько лет и он сошёл вслед за ней в могилу. И остались мы с Марком и Галатой одни. Ну точнее не одни – дяди, тёти, слуги, гувернантки, но всё равно сиротство я чувствовала очень сильно.

Галата как только достигла брачного возраста, тут же вышла замуж и ехала в отдалённую провинцию. Мезальянс – её муж был мадрОм – то есть не имел титула. Но некому было остановить сестру. И мы с Марком остались вдвоём. Вот тут то и проявился его характер. Он говорил, что лучше умрёт, чем потеряет ещё одну сестру. Я считала его слова пустой бравадой, потому что давно смирилась с отведённой мне ролью. Жизнь десяти девушек ничто в сравнении с благополучием родной страны. Так мне говорили с детства и я была согласна с этими словами. Если такова цена нашего спокойствия – пусть будет так. Синтары имеют право выдвигать свои требования.

Но Марк оказывается не терял времени даром. Он узнал, что по старинному обычаю самих синтаров (где он хоть нашёл эти обычаи?) он имеет право на ритуальный поединок. Если он победит, то имеет право не отдавать то, что принадлежит ему – то есть меня. А если проиграет… Но об этом я думать не хотела.

Гест хлопнул в ладони, и на трибунах воцарилась тишина. Один из воинов вышел из-за спины геста и встал напротив Марка и я едва сдержала вскрик. Это был тот синтар, что помог мне недавно. Его белые волосы развевались на ветру. Воин перекинул меч в левую руку и я закусила губу. Он ещё и левша. Создатель, Марк, держись!

Наконец прозвучал сигнал, долгий и протяжный, похожий на всхлип. И когда он затих, начался бой. Я смотрела не отрываясь как в смертельном поединке сошлись Марк и тот, беловолосый и кусала губу. Если бы бой шёл не из-за меня, я бы не выдержала, закрыла бы глаза руками и спряталась, но я не могла. Все вокруг знали, что происходит на арене. И это знание делало меня молчаливой заложницей.

И я смотрела, до рези в глазах, впиваясь пальцами в портик, так что костяшки побелели. Я видела, что Марк отступает. Он был молод, явно моложе беловолосого синтара. Но на его чаше весов лишь молодость и тренировки, легкие, ненастоящие. А беловолосый был воином, настоящим, похожим на своего зверя. Он не тренировался – он участвовал в настоящих сражениях. Я отчаянно молила Создателя о снисхождении, но мои молитвы не были услышаны.

Беловолосый достал Марка. Тот пошатнулся и рухнул на одно колено, зажимая левой рукой рану на плече. Меч выпал из его ослабевшей руки. Я вскрикнула и, не помня себя от ужаса, бросилась вниз, умолять о пощаде.

Пока я сбежала вниз по ступеням, беловолосый уже занёс меч для решающего удара. Все взгляды были обращены на него. Люди на трибунах перешёптывались. Но они не осмелятся на открытый бунт ради жизни одного глупца.

Перед самым выходом на арену, ступени, истёртые ногами тысяч узников, превратились в каменное крошево. Я наступила на подол, споткнулась и едва не упала, проклиная это неудобное ритуальное платье. Но так заведено, что девушки, которых отдают в дань, должны быть одеты в белое платье. Уж не знаю, синтары просили об этом или просто молчаливая традиция, но нарушать её никто не смел. Беловолосый собрался завершить неудобный для всех поединок. И я отчаянно не успевала. Хотела крикнуть, но из горла вырвался только всхлип.

Но беловолосый поднял на меня глаза. Его взгляд, тяжёлый, изучающий словно придавил меня к земле. Что он хотел прочесть в моих глазах, я не знала, но его глаза показались мне пронзительно синими, как небесная твердь. Несколько томительных секунд прошли в ожидании, а потом он бросил меч. Толпа взорвалась воплями восторга. А я, не замечая никого вокруг, бросилась к раненому Марку.

Так свершилась его и моя судьба. То, что должно быть и никому не под силу изменить это. Наверное, даже в чужой стране я никогда не забуду этот день, наполненный криками людей, палящей яростью солнца и тяжёлым нагретым воздухом. Прости, Марк, я сразу знала, что твоя затея обречена на провал.

Глава 1

В комнате было прохладно и тихо. По традиции девушек, обещанных в дань, оставляли одних в храме Создателя на одну ночь накануне отъезда. Чтобы они могли помолиться, попросить о помощи и подумать в одиночестве. Мои мысли, наверное, как и мысли сотен предшественниц до меня были совсем не весёлыми. Я просила Создателя о том, чтобы синтары и дальше защищали мой народ, даже такой ценой. Думала о том, как будет жить без меня Марк и кто родится у Галаты. И разрешат ли нам видеться.

Я знала, что девушки, улетевшие в далёкую северную страну синтаров за чужими морями, никогда не возвращались на родину. И что путь туда труден и почти невозможен. Только на драконе. У нас драконов уже не боялись, привыкли. Но каждое их появление всё равно собирало народ. Правда они редко прилетали без своих наездников.

Я помню, как первый раз увидела дракона. Огромный, огненно-красный, он занял всю главную площадь. Мне тогда ещё не было и десяти лет. Но я чётко помню, как от него веяло древней первовремённой мощью.

А ещё мне было тяжело. Я навсегда расставалась со своей родиной, со всем, что мне дорого. Пусть, как мне говорили наставники, я старалась не пускать корни здесь, зная что со всем этим мне придётся расстаться. Но иногда над чувствами мы не властны. К тому же я не знала, куда меня везут и для чего. Может быть нас отдадут в жертву какому-нибудь древнему чудовищу. И хотя синтары казались не такими, я задумалась. Что мы вообще о них знали, кроме того что они нам сказали о себе?

Сильные, статные, прирождённые воины из суровой северной страны, наездники, похожие на своих зверей даже цветом глаз и волос. Говорят, у них какая-то особенная связь и если разорвать эту связь, то зверь погибнет.

Я вспомнила, как встретила синтаров на дороге. Ездила кататься за город. Марку не нравились мои поездки, но он не мог мне запретить – я уже достигла совершеннолетия. Подруг у меня не было, с девушками из других королевских родов я не особо общалась. У нас не было общих интересов а одно то, что мы обречены быть данью, не делало нас ближе, как ни странно. Но мне это было даже по душе. Я не привыкла быть с кем-то откровенной. Даже с Марком и Галатой я не могла поделиться всем тем, что бродило иногда в моей душе.

В тот день, неделю назад, я отправилась на берег озера, как всегда одна. Погулять, почитать. Стены родного дома давили как никогда. Тяжёлый воздух казалось насквозь был пропитан пылью и потом. По дороге двигались обозы, гружённые нехитрым скарбом. Люди ехали в столицу, попытать счастья.

Вдруг небо закрыла огромная тень. Я подняла голову. Дракон. Белый. Я ясно видела мощные лапы, покрытые отливающей серебром чешуёй. Я засмотрелась и не удержала свою Ласхи. Она всхрапнула, испугалась дракона и понесла. Вцепившись одной рукой в гриву, другой в поводья, я молила только о том, чтобы не раздавить никого. Вот наверное и вид у меня был – дочь одного из королевских родов с распущенными волосами и в мужской одежде на лошади, которая ничего не соображая несётся во весь опор. Но я почти не испугалась. Было ощущение, что сегодня точно не день моей смерти.

И когда прямо передо мной снизился белый дракон с наездником на спине, я поняла почему. Увидев дракона, Ласхи остановилась, так внезапно, словно почувствовала приказ. А наездник соскочил со спины своего дракона и приблизился ко мне.

И только тогда я смогла рассмотреть его. Высокий, статный, беловолосый. Одет он был не по нашему, жарко. Тёплая рубашка и тёплый плащ, отороченный мехом.

– Добрый день, ния, – голос глухой с лёгкой хрипотцой, почему-то пробрал до дрожи.

– Добрый день, мастер, – я обратилась к синтару так как принято у них. В ответ он улыбнулся. И я выдохнула. Всё-таки не было в них ничего такого страшного, как ходили слухи.

– Вы не разбились?

– Нет. Ласхи обычно спокойная, а тут испугалась дракона и понесла, – зачем-то пояснила я.

– А вы сами не боитесь разве? – беловолосый смотрела на меня с усмешкой, чуть наклонив голову.

– Нет, мастер, – я не поддалась на провокацию. – Мне не пристало бояться драконов.

– И почему же? – Он стоял рядом со мной и пытливо смотрел в глаза. Так странно, словно изучал. Я чувствовала странную силу исходящую от беловолосого. И ещё почему то верила, что он никогда не будет использовать свою силу… ну нечестно что ли. Он был старше меня, гораздо старше, но у синтаров не принято говорить про возраст. Поэтому мы толком не знали, сколько они живут. Им могло быть, как десятки, так и сотни лет.

– Потому что я – дань, – я ответила гордо и смело взглянула в лицо беловолосого. Я ожидала увидеть жалость, но не заметила ничего подобного.

– Что-ж, тогда вам действительно не стоит бояться драконов, ния. Ведь основной путь до Самар Тааса вам придётся проделать на них.

Самар Таас? Это город, в который меня повезут. Я хотела задать вопрос, но вовремя сдержалась. Пусть он думает, что я знаю, куда и для чего меня везут.

– Хотите познакомиться с Аросом поближе? – И он жестом предложил мне подойти ближе к дракону.

Я кивнула и как завороженная сделала несколько шагов вперёд. Дракон был огромен. Белый, похожий чем-то неуловимым на своего синтара, он завораживал своей мощью и силой.

– Положите руку ему на морду.

Я послушно исполнила этот почти приказ. И почувствовала странное волнение и ещё радость, словно встретила давнего знакомого.

– Вы понравились ему, ния. Мы будем рады видеть вас через десять дней. А теперь нам пора.

– Благодарю вас, мастер, – кивнула я.

Вроде бы мелочь – какая-то встреча. Но я почему-то позволила себе такую слабость – несколько дней ходила и вспоминала её в деталях. Это было так странно и необычно. И вот – вчера, когда этот беловолосый схлестнулся с Марком, новая встреча. Только я уже видела его опасным и опытным воином, с дикой грацией зверя. И тем больше не могла понять, почему он оставил брату жизнь. Ведь я видела, что гест ждёт его решения. Хотела бы я думать, что из-за меня, но это было бы слишком глупо и самонадеянно. Синтар наверняка уже давно и забыл нашу встречу.

Последующие десять дней пролетели в суматохе как один, так что потом я никак не могла вспомнить, как они прошли. Мы готовились к встрече синтаров. Их надлежало встретить достойно. Посреди площади поставили высокий помост, на нём то ли трон, то ли кресло. Главы всех десяти родов должны быть на встрече. Но поскольку у нашего рода главы не было, вместо него выступал Марк. Опекунам выступать не дозволялось.

И вот тогда то Марк и вспомнил про тот старинный обычай. Гест – некто вроде воеводы у синтар, сильно удивился(я видела это по глазам), но дозволил поединок. А дальше всё произошло слишком быстро. После поединка Марка унесли, а мне дозволили лишь осведомиться у лекаря о его здоровье. Жизни брата ничто не угрожало. Наверное, я была благодарна беловолосому.

Ночь в молитвах и воспоминаниях пролетела так быстро, что я не успела опомниться, как за мной уже пришли служанки.

– Госпожа, пойдёмте. Всё готово.