Я полюбила бандита…

Мужчина вдруг рассмеялся.

– Ваш мужчина сделает это за вас, Марьяна.

Ага. Был бы еще у меня мужчина. Но у меня есть я. И мне и меня хватает.

Постепенно разговор между мужчинами возобновляется. Честно говоря, я не понимаю ни слова из того, что они обсуждают. Понимаю только, что они предлагают Вадиму какой-то контракт, от которого он отказывается. Время от времени он протягивает руку и кончиками пальцев тихонько поглаживает меня по задней поверхности шеи или, зарываясь пальцами в волосы, массирует кожу на затылке, а я в эти моменты ощущаю себя карманной собачкой, которую заботливый хозяин решил взять с собой.

Спустя часа два Вадим поднимается со своего места и сухо прощается с собравшимися за столом мужчинами. Сидевший справа от него мужчина, оказавшийся тем самым Борисом, который ему звонил, тоже поднимается со своего места и вызывается нас проводить.

У выхода из ресторана он жмет Вадиму руку, зачем-то поправляет воротник его рубашки и фамильярно хлопает по плечу.

– Я предупреждал, Борис, что смысла в этих переговорах не будет, – сухо говорит ему Вадим.

– Ну будет тебе, Вадим. Нет ничего зазорного в небольшом дружеском визите к старинному другу отца, – отвечает ему Борис и снова похлопывает его по плечу.

Ты еще в щечку его поцелуй!

То, как ведет себя этот холеный седовласый крестный отец итальянской мафии с моим персональным насильником и мерзавцем почему-то раздражает. Вадим выше его почти на голову, шире в плечах раза в два, а он ведет себя с этим взрослым здоровым лбом как с непослушным пятилеткой, который рассказал забавное стихотворение, стоя на стульчике перед Дедом Морозом. Видимо, что-то такое отражается в моем взгляде, потому что, поймав его, мужчина вдруг начинает смеяться. Но не зло, а как-то удовлетворенно. Как будто я тоже пожелала влезть на стульчик.

– Вы позволите, Марьяна?

Мужчина протягивает мне руку, и я вкладываю свои пальцы в его сухую прохладную ладонь. Он подносит их к своим губам.

– Был рад знакомству.

– Взаимно.

Я улыбаюсь ему почти искренне. Потому что мы наконец-то уходим.

Глава 8

Марьяна

Автоматические ворота, к которым мы подъезжаем, открываются с пульта в будке охраны, стоящей тут же на въезде.

Возможно, информация о скором зомби-апокалипсисе дошла до Вадима раньше, чем до всех остальных простых смертных. Или он знает что-то еще такое, о чем не знаю я. Иначе зачем бы ему потребовался такой забор?

Территория вокруг дома просто огромная. Тут множество асфальтированных дорожек, построек наподобие беседок, вон там не иначе гараж на большое количество машин, часть из которых стоит прямо во дворе. В дальнем конце виднеются несколько одинаковых небольших деревянных домиков по типу бунгало. Могу предположить, что там живут какие-нибудь горничные, садовники или кто-то вроде того. О назначении некоторых из остальных построек остается только догадываться. Всюду явно искусственно высаженные кусты и деревья, ряды одинаковых фонарей на толстых железных ножках, которые уже горят, заливая пространство двора мягким желтым светом. По территории тут и там прохаживаются несколько мужчин в черных костюмах. Парочка сидит в одной из беседок.

Огромный светло-бежевый двухэтажный дом в классическом стиле с облицовкой из светлого камня и сложной вальмовой крышей со сланцевой кровлей, вытянутый и широкий, расположен на обширном пространстве, выложенном каменной плиткой льняного цвета. Возможно, здесь у него проживает армия на случай отражения скорого зомби-апокалипсиса. Не представляю, зачем бы еще могло потребоваться жилище такого размера. Наверняка внутри свисают тяжеленные хрустальные люстры, а все стенами увешаны картинами в золоченых рамах. И лепнина на потолке.

Но, как выяснилось, я ошибалась. В доме довольно уютно. Стены частично выложены тоже светлым камнем, но в основном они деревянные. Потолки довольно высокие и тоже деревянные. Светильники современные. Сразу за входной дверью начинается просторная прихожая-гардеробная, минуя которую, мы проходим большую светлую кухню с барной стойкой и длинным столом чуть ближе к окну. В кухне сидят несколько мужчин, которые при нашем появлении прерывают разговор и молча провожают нас взглядом. Вадим не обращает на них ровным счетом никакого внимания. Из кухни через широкую арку мы проходим в гигантскую гостиную с камином, паркетом и окнами в пол, обставленную в том числе несколькими мягкими диванами, и идем в самый ее конец к деревянной лестнице на второй этаж, каждая ступень которой подсвечена вмонтированными в стену круглыми светильниками.

На втором этаже интерьер несколько отличается. Коридор здесь застелен темным ковром с высоким ворсом, на стенах натуральные светло-серые обои. Мы проходим мимо нескольких одинаковых белых дверей. На очередную из них Вадим сухо кивает:

– Это моя комната.

И подходит к такой же соседней двери:

– Эта твоя.

Он входит внутрь, щелкает выключателем и ставит мой чемодан на пол у еще одной двери справа внутри самой комнаты. Я вхожу следом за ним и растерянно оглядываюсь.

Комната большая и светлая. Здесь двуспальная кровать с примыкающими к мягкому изголовью тумбами, два кресла по обе стороны от высокого белого круглого столика, несколько белоснежных шкафов с открытыми полками, высокий изящный комод в том же стиле, что и шкафы со столиком, телевизор на стене напротив дивана, обитого лавандового цвета шелковистой с виду тканью, такой же, что и кресла. Серо-бежевые тяжелые шторы на окнах и такое же покрывало на кровати. Красиво.

Вадим

Девочка входит внутрь и робко садится на край кресла. Взгляд затравленный и тоскливый, как у загнанного в клетку дикого зверька. Напрягает меня. Этот ее взгляд. По-видимому, молчание затянулось, потому что малышка опускает голову и сидит, нервно ломая пальцы. Растрепанные светлые волосы рассыпались по худеньким плечикам, под тонкой спортивной футболкой голубого цвета отчетливо выделяются пуговки сосков. Замерзла, пока шла. На улице на удивление резко похолодало. Еще и кондей в комнате херачит на максимум.

Я беру пульт с полки шкафа, выключаю кондиционер и кладу рядом с ней на стол. Девочка умная. Разберется, как пользоваться. Не могу удержаться, протягиваю руку и зарываюсь пальцами в непослушные пушистые волосы. Тяну, запрокидывая голову назад. Провожу большим пальцем свободной руки по мягкой и теплой нижней губе. Хочу видеть, как приоткроется этот сладенький ротик. Девочка под моей рукой замирает с широко распахнутыми глазами. Бля. Обещал же сегодня не трогать.

Марьяна

Вадим выпускает мои волосы так же резко, как и взял, и отходит к двери.

– Завтра съездишь к врачу.

– Врачу?

Какому еще врачу? Зачем мне к врачу?

– В женскую клинику.

От его слов становится как-то мерзко. Как будто меня лицом в грязь макнули.

– Я ничем не болею.

И что-то в том ресторане его это не сильно беспокоило. Да и потом у меня дома тоже. Или думает, что я ему соврала?

– Я знаю, – спокойно отвечает Вадим, – проверишься на всякий случай и подберешь себе контрацепцию.

– Контрацепцию? А ты… ты разве не станешь пользоваться… ну… презервативом…

– Не стану, – сухо отвечает мужчина и снова молчит. Смотрит на меня, как будто изучает. Как на забавную зверушку в клетке.

От его взгляда опять становится не по себе.

– Машина будет ждать в десять у входа.

– Ладно.

– Я приеду вечером. Дом осмотришь сама.

– Ладно.

– Домом можешь пользоваться без ограничений. В мою комнату можно входить только в моем присутствии. Это понятно?

– Да.