Сапфир

Гронидел понимающе кивнул. Вот тебе и туремка: едва из детской выпорхнула, как уже в чью-то постель угодила. Когда только успела?

– Если доселе у тебя был неумелый любовник, это не значит, что так будет всю оставшуюся жизнь, – заметил принц.

Лицо Сапфир стало багровым. Еще чуть-чуть, и веснушки на нем воспламенятся!

– Я – девственница! – громогласно выдала Ведьма, и витражи на окнах затряслись.

– Ты же сказала, что у тебя есть опыт, – искренне удивился Гронидел. – Или ты из тех, что девственность хранят для мужа, а с любовниками пробуют все остальное?

Хлопок в голове повторился: на этот раз Сапфир действительно отвесила ему пощечину.

– Мое тело – нетронутый страстями сосуд! Я чиста и невинна, как младенец, только что пришедший в мир из утробы матери!

– Ты же знаешь, что дети рождаются перепачканными? – уточнил принц, растирая алеющую щеку.

– Ты отвратителен! – Ведьма ударила его кулаком в плечо.

Удар оказался крепким и, с неохотой признал Гронидел, поставленным. Растирая теперь уже плечо, принц вскинул подбородок и влил во взгляд синих глаз все презрение, на которое был способен.

– Девственница ты или опытная дева – мне на это наплевать. Я не собираюсь к тебе прикасаться. Ты вполне сможешь завести любовника. А если понесешь от него, я признаю ребенка своим первенцем, и он наследует мое состояние и титул. От тебя мне нужно согласие на фиктивный союз. Повторюсь: брак займет у тебя всего год. Спустя этот срок ты станешь вдовой, которая будет сама распоряжаться своим состоянием и судьбой. Это отличная сделка, Сапфир.

Принцесса тоже вскинула подбородок и вплотную приблизилась к Грониделу. Тяжелый аромат духов, весьма похожий на смесь экзотических зальтийских аромамасел, ударил принцу в нос. В том, что в этот букет подмешан афродизиак, принц не сомневался, иначе не хлынула бы кровь в его теле туда, куда не стоило.

Хорошо знакомый с действием подобных ароматов, что применяли наложницы в Солнечном замке Зальтии, Гронидел готов был поаплодировать хитрости бестии, застывшей перед ним. «Нетронутый страстями сосуд?» Да в ее взгляде порочности оказалось больше, чем у шлюхи, подцепившей богатого клиента! И как ни странно, но именно эта вызывающая, необузданная порочность вкупе с действием афродизиака делала непривлекательную туремку, застывшую перед ним, желанной.

«Очнись, болван! Это же Сапфир!» – завопил голос где-то в глубине сознания, но его эхо быстро потонуло в шуме тяжелого дыхания Гронидела. «Не стоило принимать воздержание два года назад», – сказал он сам себе и наклонился к принцессе, едва не касаясь ее ужасно тонких губ своими.

– Или ты все же ждешь от меня несколько других действий? – прошептал он, совершенно точно зная, что его дыхание ласкает ее кожу.

– Да, – едва слышно ответила она.

«Да?» – переспросил внутренний голос Гронидела.

– Все вокруг знают, что туремки – самые порочные и испорченные из дев, – выдал принц.

– Я – худшая из туремок, – с придыханием выдала принцесса.

Грониделу показалось, что член в штанах сейчас взорвется. Испытывал ли он подобное возбуждение ранее? Память предавала принца, стирая лица любовниц и эмоции, которые он с ними испытывал. Что же за афродизиак вылило на себя это лживое, порочное создание с глазами цвета темных бескрайних вод?

От эпитетов хотелось выть. Он сходит с ума! Ничего прекрасного в Огненной Ведьме не было, нет и никогда не будет. Вот только похоти на это ой как наплевать!

Глядя Грониделу в глаза, Сапфир коснулась его нижней губы. Нежно обволакивая, она утащила ее в рот. Принц слишком быстро поплыл и прилип к принцессе, целуя в ответ.

Укус. Удар в пах.

Так больно ему было в детстве, когда он поскользнулся и здорово приложился причинным местом о бревно на тренировочной площадке. Из глаз посыпались искры, во рту почувствовался привкус крови.

Сапфир на шаг отошла и сложила руки на груди. Она терпеливо ждала, когда Гронидел разогнется и возьмет себя в руки.

– Кто бить коленом научил? – едва ли не простонал он.

– Ви?хен. Он сказал, что у меня талант!

– Он это всем говорит, – буркнул Гронидел. – А духи ты где достала?

– Духи? – переспросила Сапфир.

– Не важно, – отмахнулся принц и разогнулся.

– Шершень, заявляю прямо и без обиняков: оставь меня в покое или я в ночи прокрадусь к тебе в спальню и заживо поджарю.

– Выйди за меня замуж, и сможешь каждую ночь заходить ко мне в спальню не таясь! – взмолился он и схватил ее за руки.

Сапфир

Принцесса ощутила подвох кожей. Она медленно обернулась и увидела Ордериона, стоящего на другой стороне портала, открывшегося в кабинет Гронидела.

– Кажется, я не вовремя, – чересчур спокойно произнес король-консорт и руководитель ордена повелителей силы маны в одном лице.

– Ваше величество. – Гронидел поклонился, продолжая удерживать руки Сапфир в своих.

Тяжелый взгляд Ордериона переместился на пурпурное лицо принцессы.

– Не позорь корону Турема своим поведением. Уладь все за день, иначе быть беде.

Портал закрылся, и Ордерион исчез.

Сапфир медленно повернулась к Грониделу.

– Ты что натворил? – взвилась она и выдернула пальцы из его ладоней. – Что за сплетни ты обо мне пустил?

– Гнусные. – Гронидел развернулся, обогнул стол и плюхнулся на стул. – Самые ужасные и порочные, которые только смог придумать. Ты слышала Ордериона. У тебя есть день, чтобы все уладить. А иначе, – Шершень задумчиво потер подбородок, – семья отречется от тебя и изгонит из Турема. Без приданого, средств к существованию и с даром убивать – как долго ты протянешь на территории Ошони или Инайи?

– А может, я в Зальтию отправлюсь, – сквозь зубы прошипела Сапфир.

– В Зальтии тебя точно не захотят видеть. Порочить имя зальтийского принца никому нельзя, особенно падшей деве.

– То есть меня изгонят, назовут падшей, а ты так и останешься принцем и руководителем школы?

Гронидел жалостливо поджал губы и развел руками:

– Но я же мужчина, а эпоха эмансипации на земли Великого континента пока не пришла.

Сапфир исподлобья глядела на него и молчала. Гронидел заерзал, виновато опуская глаза.

– Эмансипация – это…

– Зубы мне не заговаривай, – перебила его принцесса. – С тебя пятьдесят тысяч седоулов приданого, мое полное содержание и обещанное вдовство через год. Никаких приставаний! – Она подняла руку и указала на него пальцем. – Только попробуй на меня залезть – оглянуться не успеешь, как останешься без причиндалов. Ты все понял?