О российской истории болезни чистых рук

Да между тем и Достоевский с его исключительно верно теоретически обоснованными уложениями грядущего глянцевого соцтоталитаризма до чего прозорливо некогда предвосхитил в своих произведениях тот самый и впрямь невозмутимо затем внезапно нагрянувший век бесовского марксизма.

Его роман «Бесы» самая наилучшая иллюстрация к тому, как это именно суровое предупреждение становиться не только одним тем еще воинственным пророчеством, но и логически вполне обоснованным тезисом всех тех на тот момент времени разве что пока именно так грядущих широких общественных преобразований.

Вот точно также это было и с Чеховым все его поздние повести и пьесы буквально кишмя кишат просоциалистическим ядом.

А потому и не нашлось ему затем совсем никакого вполне должного противоядия.

И уж те, несомненно, сколь невзрачно прозрачные мысли вовсе-то не наспех высказанные Чеховым в таких его произведения как «Моя жизнь», «Три сестры», а в особенности «Вишневый сад» свое черное дело (для своего поколения) более чем наглядно и впрямь еще совершили!

104

Все эти великие (безо всяких кавычек) творения высокого искусства содержали в себе крайне так подрывные идеи, начисто сокрушающие сколь долгими веками устоявшиеся моральные принципы, бесспорно всецело поддерживающие столпы буквально всяческого здравого общественного бытия.

Поскольку совершенно неизбежно, они собою символизировали самый тот еще безупречный образец, абсолютного полнейшего неприятия на дух всякой той как она только есть провинциальщины раз уж весь ее грязный и совершенно неумытый лик был столь явно всецело нелицеприятен всем тем тогдашним прекраснодушным интеллектуалам-западникам.

К тому же это именно их благие идеи столь неизменно и подрывали все основы исконно патриархального русского общества, прививая ему чистоплюйство, ханжество и цинизм, в принципе, всегдашне ведь свойственные всяческим без исключения морализирующим фарисеям.

А главное, что никак и близко не были они способны к созданию по-настоящему простых логически легкодоступных буквально-то каждому индивидууму веских обоснований, пусть и достаточно сурового, но истинно праведного жизненного уклада.

А между тем это именно нечто подобное и дало бы в руки народа вполне полноценную возможность более чем ответственно прицениться буквально ко всему, что, так или иначе, более чем простецки существует в этом до чего исключительно разноликом мире.

Нет, вместо этого они столь незатейливо тавтологически вторили всем тем вкривь и вкось весьма многотрудно и надменно надуманным многослойным, словно тот еще слоенный пирог философским суждениям.

И ведь нисколько не было в них абсолютно и близко никакой более чем конкретной увязки со всею той простой, и вязкой промозгло собственнической общественной российской действительностью.

Да и вообще мировоззрение многих старорежимных либералов было сплошь упадническим и полулогичным, в нем подчас преобладали голые эмоции, а они между тем зачастую истинный враг всякого одетого в житейское платье здравого смысла.

105

Все, то по их сколь безапелляционному и беззастенчивому рассуждению более чем нечестивое общественное недобро в самом уж своем корне всегдашне ведь заключалось в одной лишь той извечной русской лени, а это между тем сущая ерунда, поскольку все дело было в том самом отчаянно кривобоко ленивом и бестолковом руководстве.

Ну а также и явном столь многозначительном же отсутствии всякой здравой головы на ее самой матушкой природой, от века еще сколь неизменно положенном месте.

И это именно лень интеллектуальная в ее самом доподлинном сочетании с умением столь ведь много, красочно, а порой и до чего неуемно книжно цветасто глаголить, и есть истинная беда, в том числе и современной интеллигентной России.

При этом наблюдается и тот бескрайне самозабвенный экстремизм с элементами столь немыслимо и беспардонно уж донельзя так во всем разрушительными по отношению, ко всему тому реально ведь вполне осмысленно существующему в этом сложном и все более и более значительно усложняющемся мире.

106

Умопомрачительное желание разрушения буквально всего и вся, а также и наделение всей окружающей действительности всеми теми столь исключительно немыслимыми пороками есть самое явное порождение вездесущей внешней тьмы, столь неизменно страстно стремившейся сокрушить Российскую империю именно изнутри, весьма ловко используя все те изрядно в ней веками поднакопившиеся нравственные и сословные противоречия.

Чаадаев и иже с ними беспрестанно слушали враждебную болтовню витийствующих чужеземцев и принимали все их речи за чистую монету, думая при этом, что те и впрямь действительно искренне фыркают, объявляя весь российский быт донельзя примитивным и совершенно умственно-отсталым.

Ну, а на самом деле, они лишь разве что попросту отрабатывали свой хлеб, им же за то наверняка очень ведь, даже до чего щедро приплачивали, чтобы, они все то российское – остервеняясь от всего сердца ругали.

Да вот еще и исходились они при этом тем самым столь невообразимо безутешным и безудержным плачем по поводу всех тех до чего только милых их сердцу атрибутам культурного Запада, который они совсем уж ненароком столь ненадолго покинули.

107

Ну, а затем внезапно нагрянула эпоха полнейшего раскабаления от всех и вся без исключения нравственных основ, а она между тем никак не вскользь основывалась именно на весьма изнурительной патетике чьих-либо нисколько не в меру напыщенно яростных речей-бичей.

И все это только лишь ради всего того досужего (на одних лишь словах) всеблагостного достижения царства светлой истины.

Ну, а во имя самых наилучших грядущих дней всех тех славными идеями столь мигом радостно просветленных людей, чем это столь ведь всерьез нисколько не погнушаешься?

Раз уж им всем и именно подневольно еще ведь точно предстоит сколь так немыслимо доблестно, затем поучаствовать до чего только четким и строгим строем во всех тех истинно грядущих невообразимо радостно светлых и благостных свершениях.

И пускай себе безвестно погибнут 250 миллионов китайцев, зато те остальные 750 будут жить долго и счастливо, как про то некогда вымолвил великий кормчий Мао Цзэдун.

108

Да и у Братьев Стругацких тоже вполне можно найти нечто явно тому более чем и впрямь сколь исключительно наглядно до чего ведь подобное.

Их роман «Обитаемый остров» есть не очень уж четко обозначенное нравственное отрицание всяческого довольно-таки агрессивного внешнего изменения условий жизни при помощи искусственных надстроек над всем тем необъятно широким общественным организмом.

Ну, а также в этом романе присутствует до чего и впрямь только вполне полноценное понимание той еще самой более чем абсолютной безнадежности попыток все мигом разом переменить при помощи воинственного сокрушения всех тех прежних былых основ…

Вот чего автору удалось для себя и других в нем после многократного перечитывания все-таки явно уж отыскать.

Стругацкие «Обитаемый Остров».

«Разум прикинул, что к чему, и подал совет: поскольку изнутри тиранию взорвать невозможно, ударим по ней снаружи, бросим на нее варваров… пусть лесовики будут растоптаны, пусть русло Голубой Змеи запрудится трупами, пусть начнется большая война, которая, может быть приведет к свержению тиранов, – все для благородного идеала. Ну что же, сказала совесть, поморщившись, придется мне слегка огрубеть ради великого дела…»

109

И это именно откуда-то отсюда и берет свое заклятое начало то самое отчаянно и бессмысленно лютое безвременье непроглядно серого обезличенного террора, а вот нет, чтобы постепенно и продуманно организовать все те до чего детально взвешенные преобразования…

Да только все это никак не про нас, нам подавай все сразу на блюдечке, пусть и сквозь тьму и кровь нескольких последующих уныло живущих в безлико бесноватое время истинно бесприютных поколений.

И главное все это лишь ради одного и впрямь-таки изумительно безоблачного грядущего счастья каких-то, в сущности, именно что эфемерных уж весьма и весьма до чего отдаленных – полупризрачных потомков.

Да, правда, может то счастье, и будет неким запредельно сладостным образом некогда еще столь ведь радостно полностью так вполне на деле осуществимо… ОДНАКО БОЛЕЕ ЧЕМ БЕЗУПРЕЧНО ДОСТИГНУТО то будет РАЗВЕ ЧТО ИМЕННО ТЕМИ ВОВСЕ ТАК СОВЕРШЕННО ИНЫМИ МЕТОДАМИ ВОЗДЕЙСТВИЯ НА ЛЮДСКУЮ ПОВСЕСТНО СТЯЖАТЕЛЬСКУЮ ПСИХОЛОГИЮ.

И НАДО БЫ ВСЕГДА И ВО ВСЕМ ПРЕДЕЛЬНО ТРЕЗВО УЧИТЫВАТЬ, ЧТО ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ ОБЩЕСТВО НА ВСЯКУЮ ВНЕШНЮЮ СУРОВУЮ ВСТРЯСКУ, ОТРЕАГИРУЕТ ЛИБО ОТВЕТНЫМ НАСИЛИЕМ, ЛИБО САМЫМ ЧТО НИ НА ЕСТЬ ОТКРОВЕННЫМ ЖИВОТНЫМ БЕЗРАЛИЧИЕМ КО ВСЕМУ УЖ СРАЗУ НА ВСЕМ БЕЛОМ СВЕТЕ.

Правда для кое-кого светлым идеалом, безо всяких в том вообще сомнений буквально вот всегда более чем безупречно является разве что то самое скорое, как и штормовой ветер, яростное освобождение от всех уж тех прежних оков старого недоброго бытия.

Да только от всех тех яростно нигилистических усилий оно лишь разве что столь наскоро перерождается и меняет форму, причем становится оно при этом разве что еще несоизмеримо хуже, да и, кстати, до чего вдвойне немыслимо хитроумнее.

И неужели именно ради должного осуществления данных столь неимоверно ужасающих всякую праведную душу тенденций и нужно было этакое до чего и впрямь безудержно отчаянное рвение?

Да только вот по истово искреннему мнению широкооких либералов, везде и всему попросту именно должно было единственное, что в совсем так единый миг, совершенно уж разом обресть черты гладкие и чистые и никаких гвоздей.

110

А вот замаячит где-то на ближайшем историческом горизонте та невообразимо мрачная перспектива, вовсе ведь совсем этак более чем недопустимо предусматривающая саму возможность, что тому «подлому царскому дому» и впрямь-то как есть удастся в результате вполне удачного ведения войны разом еще значительнее усилить все свои лишь недавно внезапно пошатнувшиеся жизненные позиции…

И то совсем не иначе, а станет на редкость уж диким злом для всей этой нашей сколь вот безмерно свободолюбивой эпохи.