Катокс: Тот, кто объединил миры

Они вместе поднялись и начали собираться, каждый стараясь выглядеть достойно для предстоящего объявления. Зет, подойдя к шкафу, выбрал свой парадный наряд – длинный, тёмный плащ, украшенный серебряными элементами, и приталенную тунику, которую ему подарил Мартир на один из праздников. Он неспешно оделся, придавая каждой детали аккуратность и строгость.

Катарина, стоя перед зеркалом, с любовью и вниманием расправляла складки своего наряда. Она выбрала платье, которое подчёркивало её грациозность, но не было вычурным. Платье переливалось мягкими оттенками голубого, почти сливаясь с её сияющими глазами. Волосы она аккуратно уложила в простую, но элегантную причёску, закрепив их украшенной серебряной заколкой. Она выглядела невероятно – смесь спокойной уверенности и царственной грации.

Когда они оба были готовы, Зет подошёл к Катарине, его взгляд скользнул по её наряду, и он не удержался от улыбки.

– Ты выглядишь… – он на мгновение замолчал, подбирая слова, – как воплощение самой красоты и силы.

Катарина слегка покраснела, но ответила ему с искренней теплотой:

– А ты – как герой, на которого можно положиться. Мартир будет горд, увидев тебя.

Они взяли друг друга за руки, и, ободрённые, вышли из дома, готовые к большому шагу на встречу своей судьбе.

Когда Зет и Катарина подошли к главной площади Бейласа, их встретило зрелище, которое поразило даже привыкшего к толпам Катокса. Площадь была заполнена народом – файсы, муги и скальцы стояли бок о бок, ожидая важного объявления. Зет заметил, как лица каждого были сосредоточены, полны ожидания и, возможно, волнения.

В центре площади возвышалась трибуна, украшенная знаменами объединённых народов, и на её верхней ступени сидел сам Мартир. Его фигура, хоть и ослабевшая от болезни, излучала спокойное величие. Рядом с ним стояли его верные советники и представители Хатонии – правители, символизировавшие единство обеих стран. Зет заметил Драгора и Лейру, правителей Хатонии, которые, казалось, тоже были полны серьёзности и сосредоточенности, ожидая того, что должно было вот-вот произойти.

Мартир поднял глаза и заметил Зета и Катарину. Лёгкая улыбка мелькнула на его лице, и он, слегка наклонив голову, кивнул им в знак приветствия. Казалось, что его взгляд выражал и одобрение, и доверие – словно он видел в Зете не просто воина, а лидера, которому он готов передать будущее своих людей.

Зет и Катарина, держа друг друга за руку, прошли сквозь толпу и поднялись на помост. Когда они заняли свои места, площадь затихла, и на их лица упали солнечные лучи, словно подчёркивая, что этот момент – начало новой главы.

Мартир встал со своего места, его ослабевшее тело казалось хрупким, но голос оставался уверенным и проникновенным. Он оглядел собравшихся, его взгляд был полон мудрости и тепла. Народ затаил дыхание, видя, что их император собирается говорить.

– Дорогие файсы, муги и скальцы, – начал Мартир, его голос звучал чётко, несмотря на слабость. – Сегодня для нас исторический день. Мы пережили годы разделений, войны и ненависти, но сейчас стоим здесь как единый народ, как общая семья. Мы строим будущее, и, чтобы сделать его крепким, нам нужен правитель, который поведёт нас в это будущее.

Зет стоял рядом с ним, чувствуя, как всё внимание множества глаз сосредоточено на нём. Его сердце билось сильнее, но он сохранял спокойствие. Катарина, стоявшая чуть позади, смотрела на него с нежной поддержкой и верой.

– Я долго размышлял, кто сможет занять место на троне и стать правителем всех наших народов, – продолжил Мартир, глядя на Зета, словно говоря прямо ему и всему собравшемуся народу. – После долгих раздумий и совета с моими близкими соратниками, я понял, что есть только один, кто доказал свою преданность каждому из вас, и это – Катокс.

При этих словах толпа зашумела, сотни голосов перешептывались, кто-то взволнованно улыбался, кто-то с гордостью смотрел на Зета. Мартир протянул руку, призывая Зета подойти ближе. Зет, собравшись с духом, сделал шаг вперёд и, встретив взгляд Мартира, кивнул ему в знак уважения и благодарности.

Он встал перед народом, и площадь вновь затихла. Зет поднял голову, его голос прозвучал твёрдо и ясно:

– Я, Катокс, сын файсов, принял решение предложить свою кандидатуру на трон объединённых народов. Я всегда служил вам как воин, защищал каждый уголок нашей земли, но если вы решите, что я достоин, я приму на себя и это служение.

Толпа вновь оживилась, среди народа прошёл восторженный шёпот. Взгляды файсов, мугов и скальцев устремились к нему, их лица светились одобрением и гордостью. Многие из них видели Зета в сражении, знали его как преданного защитника, и теперь для них он был ещё и символом надежды на мир и процветание.

Зет сделал паузу, давая народу время осмыслить его слова, а затем вновь заговорил:

– Но сегодня я хочу объявить ещё одну новость. Я не одинок в своём пути, и сегодня здесь, на этой площади, со мной моя возлюбленная. Я хочу, чтобы вы знали, что рядом со мной всегда будет та, кто поддерживает и вдохновляет меня, та, без кого я не смог бы стать тем, кем стал.

Зет протянул руку, приглашая Катарину подойти к нему. Она, слегка волнуясь, шагнула вперёд и встала рядом с ним. В её глазах светилась гордость и нежность, а на губах играла лёгкая улыбка. Зет, взяв её за руку, обратился к народу с особенной теплотой в голосе:

– Это Катарина, и я намерен жениться на ней, сделать её своей супругой и вашей будущей королевой. Мы будем стоять рядом, чтобы служить вам, нашим народам, так, как это завещано нашими предками.

Толпа взорвалась аплодисментами, и на лицах многих сияли улыбки. Радость, гордость и любовь переполняли собравшихся. Народ ликовал, поддерживая будущую пару, и их голоса слились в единое радостное приветствие. В этот момент на площади царила атмосфера настоящего единства, и каждый, кто стоял там, знал, что начинается новая эпоха, основанная на вере, любви и общем будущем.

Внезапно за спиной Зета раздался громкий, пронзительный голос, который резко нарушил радостный гул толпы:

– Не так быстро! – произнёс незнакомец с оттенком явного недовольства и насмешки в голосе. – Вы, возможно, забыли, но я здесь, чтобы напомнить вам, кто такой этот Зет… и кто такая его возлюбленная Катарина.

Толпа замерла, тишина опустилась на площадь, и взгляды всех – файсов, мугов, скальцев и советников – обратились к источнику голоса. Слова были произнесены с едва скрываемым ядом, и каждый чувствовал это. Мартир нахмурился, его лицо стало напряжённым, но он сохранял спокойствие.

Зет медленно обернулся, сдерживая свои эмоции, но его взгляд стал твёрдым. Перед ним стоял муг с презрительным выражением лица, одетый в одежду, которая выделялась среди нарядов остальных. Он был явно непростым мугом – его манеры, осанка и уверенность говорили о том, что он принадлежал к высокому положению.

– И кто же ты такой, чтобы судить? – сдержанно спросил Зет, смотря на незнакомца.

Мужчина усмехнулся и, не обращая внимания на вопрос, вновь поднял голос, чтобы быть услышанным всеми.

– Вы готовы избрать своим правителем того, кто воевал и убивал сотни, разрушал земли и проливал кровь наших? – продолжил он с явным намерением поколебать доверие к Зету. – А его избранница… дочь самого Нарлака! Того, кто принёс войну и ужас на наши земли! Разве можно доверить власть над объединённым народом тем, кто несёт в себе кровь нашего врага?

Толпа зашумела, слышались испуганные и ошеломлённые перешёптывания. Некоторые файсы и муги, особенно старшего поколения, с тревогой переглянулись. Мартир стиснул зубы, но оставался на месте, предоставляя Зету возможность ответить.

Часть 4: Тень недоверия

Советник сделал шаг вперёд и громко произнёс:

– Я – Локтар, советник регента мугов, и должен заявить, что не согласен с решением совета и тем, что Зет может претендовать на престол объединённого народа.

Его голос был полон холодного недовольства, он не сводил взгляда с Зета, словно бросая ему вызов. Локтар обвёл взглядом толпу, желая привлечь внимание каждого.

– Почему мы должны позволить тому, чья история полна сражений и смертей, встать над всеми нами? Кто он, чтобы взойти на трон, если его действия когда-то принесли столько бедствий нашему народу? – Его слова звучали жестко и непримиримо, он пытался поколебать уверенность толпы в кандидатуре Зета. – Неужели вы хотите видеть своим правителем того, чья кровь и сила служили лишь войне и разрушению?

Толпа, до этого момента переполненная радостью, застыла в ожидании. Некоторые файсы, муги и скальцы с беспокойством переглянулись, улавливая тонкие, но меткие слова Локтара. Его голос, полный уверенности, заставил их задуматься, и перешёптывания снова зазвучали, вызывая смешанные эмоции.

Локтар продолжил, поднимая руку и указывая на Катарину:

– А эта Катарина… дочь нашего врага Нарлака! Можем ли мы, объединившись ради мира, забыть её родство с тем, кто был нашим заклятым противником? – Локтар с презрением смотрел на Катарину, его слова обрушились на неё с силой, словно пытались расколоть её уверенность. – Как мы можем доверить судьбу нашего народа тем, кто связан кровью с тьмой?

Зет сжал руку Катарины, не сводя глаз с Локтара. Внутри него поднималась ярость, но он старался сохранять хладнокровие, чтобы ответить достойно.

Катарина дрожащей рукой убрала свою ладонь из руки Зета, её глаза были полны слёз, которые она отчаянно пыталась сдержать. Её лицо, обычно спокойное и уверенное, теперь выражало глубокую боль и отчаяние. Она отвернулась, подняв руку к лицу, словно пытаясь спрятаться от всех взглядов и от этого нападка, который оказался для неё слишком жестоким.

Зет, заметив её состояние, повернулся к ней, готовый утешить, обнять и защитить от этих слов, но Локтар не остановился. Он уловил, что его речи задели её, и, словно разжигая костёр, продолжил, усиливая свои нападки:

– Вот так, – с насмешкой бросил он, глядя на Катарину. – Слишком слаба, чтобы смотреть правде в глаза, слишком слаба, чтобы принимать свою тёмную кровь. Как кто-то, связанный с врагом нашего народа, может даже помыслить о троне рядом с Катоксом? Могут ли такие слабые и запятнанные корни приносить что-то светлое для нас?

Катарина, не выдержав, зажмурила глаза, словно стараясь отгородиться от его слов, которые ударяли по самому сердцу, пробуждая горечь её прошлого. Зет сжал кулаки, его лицо исказилось от ярости, но прежде чем он смог сказать что-то, вперёд выступил Мартир. Голос императора прозвучал твёрдо, и его взгляд был полон справедливого гнева:

– Локтар, достаточно! Здесь решает не злоба и зависть, а судьба объединённых народов. Ты перешёл черту.

Но Локтар, не обращая внимания на слова Мартира, повернулся к нему с явным пренебрежением:

– Я не подчиняюсь тебе, Мартир! – выкрикнул он. – Ты слепо стремишься передать трон своему другу, не видя, что есть и другие достойные кандидаты. Ты закрываешь глаза на правду, желая видеть только того, кто был твоим соратником, пренебрегая возможностью дать нашим народам настоящего, чистого лидера!

С этими словами Локтар бросил на Зета тяжёлый взгляд, полон вызова.

Локтар, видя, как его слова все глубже ранят Катарину и начинают затрагивать Зета, не удержался и продолжил с ещё большим нажимом, его голос был полон боли и гнева, которые он копил долгие годы: