Мясник из Грин Лейк

– Потому что ты хороший агент. Тебя могли убить, могли посадить в тюрьму. Могли отправить на пенсию. Но они держат тебя на коротком поводке. Они наверняка знают, что ты помогаешь Дипло, но закрывают глаза на это, потому что ты нужен бюро.

– Незаменимых людей нет.

– Пойди поищи такого второго дурака.

– Я не дурак. – я толкнул Пенни в сугроб, а потом помог ей подняться.

Неужели она правда согласна? Я ведь штатный агент ФБР, был женат, пью, курю, разговариваю сам с собой и старше ее на семь лет. В чем подвох?

Между домов показался рассвет и скрылся в тучах. Даже за городом я не видел звезд. Затянутое небо готовилось просраться на город мокрым дождем. Пол названивал мне. Наверное, уже стоял возле моего подъезда.

Глава 12

До работы пришлось добираться на двух автобусах. Я стоял в самом конце, отвернувшись в окно.

– Мистер. Молодой человек. Мужчина.

Что ей от меня нужно? Она знает откуда я еду. У меня на лице написано, закопал труп и спокойно еду на работу. В бюро. Искать преступников.

– Мистер. Оплатите проезд.

Я не поворачиваясь насыпал горсть монет в ее руку.

Пол опять ныл, что больше не будет за мной заезжать. Я молча кивал, лишь бы он отстал. Но специально вопил на весь офис, рассказывая всем какой я неблагодарный и даже ни разу не предложил заправить его машину. Я не слова не проронил за утро. На всех адресах говорил Пол. Очередная затхлая квартира, эксперты на полу, оправдания, перекладывания вины на кошку, сквозняк и кривые руки.

– Я агент Ротман, это мой напарник Маккинли.

От Дипло и О`Райли нет не слова. Мне казалось, все уже знают. В каждую секунду я ждал, когда дверь распахнется и с криком убийца на меня покажут пальцем. Я проверял свое пальто, нет ли где засохшей капли крови. Я мыл руки. Два раза утром. В каждой квартире. В Макдональдсе. Я шоркал их, царапал ногтями. Очереди к раковинам двигались. За мной никто не занимал. Кожа покраснела, начала зудеть. Но я не вынимал их из воды. Стоит мне их вынуть и на них появиться кровь и порох. Земля под ногтями и мозоли от лопаты.

– Чертова Леди Макбет!

Я обернулся. Уборная была пуста. В одной из открытых кабинок, на унитазе сидел Мак и курил.

– Здесь нельзя курить. У меня нет лишних пяти сотен.

– Если никто не видит, то можно курить где угодно. И убивать кого угодно! Хватит ссать! Никто ничего не узнает. Если ты сам никому не расскажешь. Если бравый ветеран никому не расскажет! – Мак отвратительно кривлялся. – У него шило в заднице. Надо вытащить это шило и воткнуть ему в другое место. В глаз, например. Надо заткнуть ему рот!

– Надо все вспомнить. И тогда вы оба навсегда заткнетесь.

Горячий воздух сушилки обжигал замытые мной руки.

Пол ждал меня в машине и уже жрал мою картошку.

– Ты, когда успел покурить? Думаешь тебе не выпишут штраф, потому что ты агент бюро?

– Да. – ответил я.

– У тебя экзема? Только не посыпай мой салон своей кожей. Я тут ребенка вожу.

Послеобеденная сонливость была выше желания крушить технику. Телефоны затихли. Напоминалка в телефоне не пропустить сеанс у Павилиона. Ах да. Я же убил его. Как скоро я отключу будильник на шесть утра, с мыслью, что я отомстил всему бюро? Точно, с этим психологом, я совсем забыл о том, что собирался сделать. А собирался я в отдел по борьбе с организованной преступностью. Я уже пол месяца как здоров, а они до сих пор не спрашивали меня о Скотт. Что, я сам пойду к ним. И буду задавать ответы. А они будут отвечать вопросы. В конце концов я тот самый агент Маккинли. Который голыми руками убил маньяка, захватившего Майкрософт. Тот чудной шотландец, что, однажды перепив, полз по центру города на четвереньках. Я парень из отдела профилактики преступлений! Дело о сломанной микроволновке! Рано или поздно они потеряют бдительность, и я смогу добраться до дела Скотт.

Я почти дошел до заветной двери, как вдруг она открылась. Агент Обридж сам открыл ее, но не для меня. Из его кабинета вышли двое. Мужчина и женщина из моих воспоминаний. Которые убивали меня на глазах Кордона. А там за дверью сидели мои коллеги. И ничего не знали. А может и знали. Я видел его же в больнице, когда очнулся. Чуть старше сорока. Военная выправка и стрижка. Нервная работа подкинула ему лишних морщин на лбу, шее и темные круги под глазами. Плохо спит после своих деяний? Я тоже. Он повернул голову, и я спрятался, прижавшись к стене. В висках стучало от злости. И чего я прячусь? Боюсь быть снова избитым?

Дверь хлопнула. Лифт загудел. Я дождался, пока эти двое скроются и постучал к Обриджу. Вид у него был озабоченный. Может они и с ним проводили воспитательную работу? От боли вроде не корчиться. Наверное, сразу на все согласился.

– Агент Маккинли?

– Здравствуйте агент Обридж. Я пришел спросить, могу ли я чем-то помочь в деле Скотт?

– Дело уже закрыто. Спасибо агент Маккинли. Ваш директор сказал, что вы ничего не знаете.

– Я и сам не знаю, чего не знаю. Вдруг какая-то мелочь, стала бы вам полезной. Я работал с агентом Скотт. Незадолго до смерти она получила доступ к базе Интерпола. Мы искали там следы серийного убийцы – Мясника из Грин Лейк.

– Дело уже закрыто. – резко повторил Обридж. – Ваша помощь, нам не нужна.

– Но я работал с ней. Что если эти бандиты знали это? Мне может угрожать опасность?

– Мне позвонить директору Кордону и сказать, что у вас нет работы? Думаю, его вам стоит бояться больше, чем мафиози.

– Что ж. Если меня найдут в реке, с зацементированными ногами, в этом будет только ваша вина. – наигранно закатив глаза сказал я и пафосно хлопнул дверью.

Было ясно. Обриджа уже обработали. Это было видно по его опустошенному лицу. Я знал. Я был на его месте.

Остатки дня я боролся со сном. Закапывания трупов нарушили мой режим сна. Точнее мой режим ночного бдения за потолком и другими Маккинли.

Приехав домой, я наконец, смыл с себя этот день. В доме была идеальная чистота. Здесь никто, никогда не стрелял в своего психолога. Я надел приготовленный Пенни костюм. Время благотворительности и добродетели.

Я никогда не бывал на подобных мероприятиях. Это похоже на ужасно скучную вечеринку. Я никого здесь не знал. За исключением Пенни, Синистера, О`Райли и нашего мера. Последнего я видел по телевизору и на плакатах в городе. В жизни он толще. И лицо у него ярко красное, все в капиллярах и ямках. Профессор Синистер принимал соболезнования по поводу смерти коллег, поздравления с выдвижением на грант. Последние были не уместны. С чем его поздравлять? С тем что он остался единственным, кого можно туда выдвинуть? Потом он толкал речь и по его каменному лицу даже скатилась слеза. Я не хотел смотреть на этот цирк. Я смотрел на Пенни. Она была в черном платье-футляре. Оно должно было выглядеть скромно и слегка траурно, но черт, она в нем была дико сексуальна.

– Что мы тут делаем?

– Прикасаемся к элите общества. Пьем халявное шампанское. – Пенни приняла у официанта два бокала и протянула один мне.

– Я не люблю шампанское, меня с него пучит. – проворчал я, но все равно выпил. – Я сегодня видел мужика из своих воспоминаний. Который меня бил. Который был в больнице. Такой шатен, короткая стрижка.

– Тот, которому твои начальники в коридоре задницу целовали? Видела. Как его зовут?

– Не знаю. Надо выяснить.

Я хотел пропустить еще бокальчик. Шампанское начинало мне нравиться. Но к нам с Пенни подошли док и Синистер.

– Профессор Синистер! – воскликнула Пенни. Она была отличной актрисой, в отличии от меня. Она улыбалась, жала ему руку, морщила лоб, принося соболезнования. Спрашивала, что думает полиция с неподдельным интересом. А я стоял, сделав морду топором.

– Как ваш доклад о цифрах в искусстве, мисс Бойл? Вы дадите мне почитать?

– Конечно.

– Цифры в искусстве? – переспросил Мерфи с некой брезгливостью в голосе. – Вы не только специалист по мифологии, но и искусствовед?