Мясник из Грин Лейк

– Причиной смерти стала травма головы. Убийца ударил его в висок каким-то тупым предметом.

– Не называй его убийца. У него есть имя и ты его знаешь. Филипп Синистер! Рейзен вызовет всех участников его дела на допрос и даже Юнингсон ему не поможет! Я видел, как он уехал из университета за тридцать минут до убийства Дипло! – я орал на весь морг. Если поисковая группа была еще здесь, она могла это слышать. А сам пытался дотянуться до кармана брюк Дипло, чтобы забрать телефон. Мерфи заметил это, и перехватил мою руку.

– Да, профессор Синистер покинул университет. Но в бюро он не был. Есть свидетель, который был все это время с ним.

– Зачем тебе это? – я понял, что он говорит о себе.

– Зачем тебе его телефон?

– Последний звонок сделан мной.

– Боишься, что тебя обвинят? А если его найдут здесь обвинят меня? У нас целый штат виновных. Не ты ли говорил, что бюро фабрикует дела?

Я не говорил этого доку. Видимо он слышал, как я разговариваю сам с собой. Я понял к чему он клонит. Нельзя допустить, чтобы Дипло нашли в бюро. Тогда на любого агента можно будет обвинить в хищениях, взятках, связях с мафией и даже убийстве Кеннеди. А мертвого лопуха Дипло выставить свидетелем грязных делишек. Меня моим же оружием.

– Он не должен быть здесь.

– Вывезем его.

– А как же время смерти?

– Я буду это устанавливать. Мне уже доводилось диагностировать смерть от инсульта семнадцатилетнего подростка, сбитого племянницей директора Халена.

Оказывается, О`Райли тоже вплели в эту паутину.

Мерфи отпустил мою руку, вытащил из кармана Дипло телефон и протянул мне.

Почему он мне доверяет?

– Потому, что это наша общая вина. Если бы Бойл не сказала Филиппу про мое избиение, агент Дипло был бы жив.

– Причем тут Бойл? Она его не убивала! Ты сам защищаешь преступника! Ты соучастник! Мы еще можем остановиться.

– Нет. Он мой единственный друг и я его не предам его. Хочешь идти к Рейзену иди. Но учти, я буду против. А это значит, что телефон найдут у тебя. Это значит, что Кордон узнает о твоих галлюцинациях. О твоем вмешательстве в конфиденциальные дела. Не наживай себе врага, умнее себя.

Я заткнулся. Его слова не убедили меня. Пенни меня убедила, когда закапывала моего психолога, убитого мной. Она не предала меня. Неужели я того стою?

Я вздохнул. Часть меня еще сомневалась. Боялась. Жаждала справедливости. Честности. Но здесь ее нет и никогда не будет.

– Не боишься, что он убьет и тебя?

– Пусть попробует. – убедительно сказал Мерфи.

– Бухта Эллиотт. Там есть старая лодочная станция.

Мерфи молча бросил мне пару перчаток и черный мешок. Сначала я стреляю в темноту и потом оправдываю себя спасением людей. Потом стреляю в Датсона и убегаю в страхе. Затем позволяю Пенни упаковать своего психолога в пленку. И вот я уже сам решаю, как и где спрятать тело своего коллеги. Что будет дальше? Куда меня несет? Кто будет следующим?

«Я же никогда не ошибаюсь! Неужели я ошибся в себе? Не заметил бревно в глазу?»

«В следующий раз я все сделаю сам. От начала до конца.»

«Заткнись Мак.»

Мерфи смотрел на меня со страхом и легким налетом медицинского интереса. Он тоже заметил это, как и Пенни. Мое лицо меняется. Лицо агента Маккинли серьезное. Брови сведены, губы поджаты. Ни тени эмоций. Физиономия Мака расслаблена. Искажена ухмылкой и злым прищуром. Он не прячет эмоций. Он скалит зубы и смеется в голос. А мое, мое собственное лицо превратилось в талый пластилин.

Мы упаковали Дипло и еще одно тело, для отвода глаз. Это была моя идея, я велел ехать через городской морг, чтобы не вызывать подозрений. Как Пенни засветила машину у дома Павилиона, так и Мерфи должен был быть в нужном месте, в нужное время. Об остальном он позаботиться сам. Он же доктор. И он прав. Мы все причастны к этому. Больше всех конечно Синистер, но и мы хороши.

Все обсуждали Дипло. Выдвигали теории где же он может быть. Уже появились те, кто болтал, Томас Дипло был нечист на руку, вот и сбежал. Но основная масса придерживалась доброй версии, о том, что он загулял с бабами.

Я же отмахивался, мол меня не интересуют глупые сплетни и пустые домыслы. Агент Дипло попал в беду. Никто не удивлялся моему мнению, я всегда слыл пессимистом и унылым куском дерьма.

День пролетел как одна секунда. Я даже не запомнил, что именно сломали на месте преступления. Говорил Пол. Я же отрабатывал всевозможные сценарии ответов, на вопросы о Дипло. «Эй, ты слышал про агента Дипло, говорят он исчез?» «Кто? А тот ковбой из особо тяжких, да слышал на планерке утром.» «Томас Дипло? Да. Жаль паренька. У него вроде напарник погиб недавно?» «Займитесь делом, как я, найдется ваш Дипло.» Ответ: «Дипло? Да конечно, сегодня с доком упаковали его в пакет и выбросили неподалеку от бухты Эллиотт, а еще его убил Филипп Синистер» просился наружу. Но я подавлял его.

К нашему возвращению в бюро была очередь как за новым айфоном. Я узнал среди них некоторых ребят, проходивших по делам Дипло. Среди них был и профессор Синистер со своим адвокатом. Их пропустили без очереди, как вип клиентов. Я отстал от Пола и свернул в комнате для допросов. Директор Рейзен вел допросы сам. За стеклом никого не стояло, и я мог спокойно стоять за ним. Чувствуют ли они, что на них смотрят? Эти наверняка чувствуют. Синистер как всегда показывал полное безразличие к происходящему, а Юнингсон отметал вопросы, словно его язык помело. Никогда не думал, что на науке можно заработать на такого адвоката.

Рейзен спросил где он был с восьми до десяти. Юнингсон ответил про благотворительный вечер в университете. Рейзен сказал, что у него есть записи с камер, как Синистер покидал стоянку университета. Юнингсон попросил выдвинуть конкретные обвинения. Без них он отказывался отвечать на вопросы. Рейзен начал унижаться. Просить помощи, ведь пропал целый агент. Выглядело жалко и унизительно. Это бессмысленное государственное шоу для частного адвоката, прервал звонок. Рейзен схватился за телефон и вылетел из допросной. Поисковая группа нашла тело Дипло. Другая новость не заставила бы Рейзена так быстро сдаться.

Синистер и Юнингсон решили, что они свободны. Юнингсон шустро зашагал к выходу. Профессор выходил не спеша. Он смотрел прямо на меня. Он не мог меня видеть. Не мог знать, что за стеклом, но он смотрел прямо в глаза. Он не последовал по коридору, ведущему прочь из бюро. Он завернул и встретил меня прямо в дверях.

– Агент Маккинли. Здравствуйте. Приношу свои соболезнования, по поводу вашего агента. – Синистер протянул мне руку. Как тогда у психиатрической клиники. В этот раз мне не за что его благодарить, и я демонстративно сунул руки в карманы, не обращая внимание на боль в кисте.

– Я все знаю. – сказал я.

– Вы все знаете? – Синистер улыбнулся. – Даже я со всеми своими учеными степенями не могу такого заявить. Удачного дня, агент.

Смена подошла к концу. Дипло, Синистер, О`Райли, директор Кордон и директор Рейзен остались за дверями. Я откинулся на спинку сидения и закрыл глаза.

– Тебе повезло быть здесь. – сказал Пол.

Он обычно не говорил ничего сложного. Спрашивал, что я буду готовить на ужин, или рассказывал о сыне.

– Повезло?

– За полгода погибли четыре агента из особо тяжких. Я рад, что ты больше не стремишься туда. Ты стал прежним. Все эти ужасы плохо на тебя влияли.

Что он несет? Я стал прежним? Я потерял память, у меня галлюцинации, расщепление личности и депрессия. Я в полной заднице и зарываю себя все глубже и глубже. Я зарываю себя в беспросветную могилу лжи и манипуляций. Я убил человека. Я отрезал голову трупу. Я украл телефон мертвого напарника. Я скрываю преступника. И это прежний я?

– Ты правда так считаешь?

– Да. Осталось избавиться от невроза и старый добрый Мак, снова будет с нами.

Старый добрый Мак – это лицемерный угрюмый мудак? Я таким был всегда?

– Ты молодец. Ты больше не гоняешься за призраками. Лисовски, Мясника, Датсона и прочих давно пора оставить в прошлом.

Как их оставить в прошлом? У меня же память не как у золотой рыбки. Мне надоело выслушивать от Пола такую похвалу. Пусть еще назовет меня хорошим мальчиком и кинет косточку.

Я завалился на диван не разуваясь. Плохие дела выматывают. Я бы хотел лежать так вечно. Лицом вниз что бы не видеть происходящего вокруг меня дерьма. Агент Маккинли пытался пробиться. Он стыдил меня за ложь. За то, что покрываю О`Райли, который покрывает Синистера.