Простые вещи

– В принципе, какая разница, верно? Счастливо оставаться, – она очень изящно развернулась через левое плечо и слегка прихрамывая, двинулась в противоположную от меня сторону берега.

Как только она стала удаляться, я тут же высунул из-за спины свою руку, пытаясь оценить ситуацию.

Рана была очень глубокой, кровь покидала моё тело в стремительном темпе, но я совсем не ощущал ни боли, ни страха, совсем не беспокоясь об исходе, при котором из меня вытечет вся моя алая составляющая. Я смирился. Я готов. Наверное…

В голове стало темнеть, мысли постепенно начали обрываться. Мне стало невероятно спокойно от осознания того, что весь этот кошмар скоро закончится.

От потери сил я опустился на колени, обхватил левой рукой правую, и попытался привлечь внимание незнакомой мне девушки для финального аккорда в моей жизни. Несмотря на грубоватые высказывания в мой адрес, она была невероятно красивой, в её голосе твёрдо ощущалась сильная женственная харизма.

– Прощай… Прощайте, – вряд ли, кто-то услышал мои последние слова, но для меня это был единственный шанс хоть как-то высказываться напоследок.

Мой писклявый голосок заглушился ударом очередной волны о берег, в воздухе ещё больше стала ощущаться морская пена, а моя незнакомка с каждым мгновением всё дальше и дальше удалялась от меня, словно нимфа, перебирая босыми ногами по морскому песку.

Она и не думала оборачиваться, независимо продолжая свой путь к бесконечному и недосягаемому, давая мне прекрасную возможность прекратить свой бесцельный путь наедине с самим собой.

Глава 6. В деле

Из-за повышенной влажности региона зима в нашем городе была долгой, мерзкой и крайне холодной. Но это была отнюдь ненастоящая зима, а её жалкое подобие, которое девяноста дней в году пыталось хоть как-то приблизиться к более привычному понятию этого времени года.

Атмосферное давление менялось часто, что очень чувствительно сказывалось на местных жителях, которые больше обычного жаловались на головные боли и отсутствие настроения.

Средняя температура воздуха редко опускалась ниже минус десяти градусов, но и этого вполне хватало, чтобы подцепить очередной новый вид гриппа или подобную гадость. Снег был у нас редким гостем и, как правило, при первом же соприкосновении с землёй бесследно исчезал.

Конечно, бывало и такое, что снег довольно стойко держался около двух-трёх дней, но такие случаи были большой редкостью.

К концу февраля температура лениво стала стремиться к нулю. Улицы были наполнены грязным серым цветом, казалось, что лучи солнца совсем не доходят до этого города. До настоящей весны было ещё далеко.

Очередное утро было тяжёлым и смутным, оно было наполнено инертной ленью и полным отсутствием желания любым возможным образом взаимодействовать с людьми.

Спать уже давно не хотелось, но покидать уютную кровать не хотелось ещё больше. В голову лезли различные мелкие мысли о ежедневной рутине.

Обстановка в комнате казалась привычной и знакомой. Я с трудом поднялся, открыл глаза и увидел перед собой знакомого молодого человека, лицо которого было наполнено неизвестной тоской и проклятой большой обидой на весь чёртов город.

Было прекрасно заметно, что его разум находится в апатичном состоянии ни первый день, ни даже месяц. Ярко выраженная неаккуратная растительность на лице, тёмные полукруглые мешки под глазами и небрежные длинные волосы производили далеко не самое приятное первое впечатление и, наверняка, свидетельствовали о трудном периоде в его жизни.

Раздался продолжительный звук дверного звонка, я глубоко вздохнул и наконец-то отошёл от зеркала. Я прекрасно знал о визите моего гостя, поэтому сразу же отворил замок и открыл входную дверь.

– Привет, Серб, – Кирил Ренне горячо поприветствовал меня и вошёл внутрь.

Мы прошли на кухню, я накрыл на стол сладостей и поставил чайник.

– Только проснулся? – спросил он.

– Проснулся давно. Поднялся только сейчас.

– Оно и видно. Паршиво выглядишь. Сходил бы умыться хотя бы.

– Иди к чёрту, – огрызнулся я.

– На другой ответ я и не рассчитывал.

– Тогда зачем предлагал?

Должен же кто-то, помимо Резнёва, напоминать тебе про элементарные вещи.

Да, наверное, Кир был прав, но меня это совсем не беспокоило. Андрей в последнее время был в постоянных разъездах, занимаясь какими-то неведомыми личными делами, о которых не знал даже Ренне, который оставался за главного в делах Картона.

– Ты по делу? Или как обычно? – поинтересовался я.

– В смысле? Я когда-то приходил не по делу? – Кир попытался изобразить удивление, но вышло у него это не особо убедительно.

– Мы оба прекрасно понимаем, что ты почти всегда приходил по различным мелочам. Однажды ты вообще пришёл насчёт вопроса оптимального количества умывальников на одного гостя…

– В тот раз действительно было скучно. Да ладно тебе, каким бы ты замкнутым и циничным не казался, всё равно элементарное человеческое общение тебе необходимо.

– Как и тебе. Но тебе, явно, есть с кем пообщаться в Картоне? Зачем же постоянно ко мне приезжаешь? – наш диалог проходил в незатейливом тоне, Ренне прекрасно понимал, что его компания мне импонировала, несмотря на мою грубость.

– Ну, с тех пор как Резнёв тебя принял в структуру Картона, ты стал своим человеком. Должен же кто-то был просветить тебя во все тонкости. Да и не скрою, что…

– Ладно, завязывай языком трепать. Верю я тебе. Я рад, что так всё сложилось. И я благодарен тебе. В знак признательности могу предложить тебе чай на выбор.

Ренне улыбнулся и выбрал зелёный чай с имбирём. Я поддержал его выбор, разлил кипяток по кружкам и всё-таки пошёл умываться. Настроение несильно изменилось в позитивную сторону.

– В этот раз я действительно по делу. У Андрея в пятницу день рождения, и мы готовим ему подарок в виде довольно необычной программы вечера.

– А сегодня – какой день недели?

– Четверг.

– И что ты хочешь от меня за сутки до праздника?

– В том и смысл, что Резнёв просто очень хочет, чтобы ты стал главным гостем этой программы. В общем, ты постоянно будешь в центре внимания, расскажешь пару занимательных историй перед публикой, поучаствуешь в различных конкурсах. Ничего сверхъестественного, в общем.

– Не горю особым желанием, – с предвзятой ухмылкой ответил я.

– Серб, ты же знаешь, что я тебя никогда не спрашиваю, а сразу ставлю перед фактом.

– Кир, ты же знаешь, что я тебя сейчас снова пошлю к чёрту?

Я прекрасно понимал, что у меня нет выбора, а мой собеседник знал, что я начну дерзить, так что никто из нас не остался в обиде.

– А Резнёв вообще будет в Картоне? Что-то давно его не было видно…

– Соскучился? – издевательски произнёс Кир. – На собственный праздник он-то точно явится. Да, ещё сказал, что ему не терпится поделиться с тобой одной простой истиной. Обещал, что тебе станет легче.

– Ну-ну, конечно.

В продолжении разговора мы ушли от темы Картона и мирно стали беседовать на житейский темы, изредка похлёбывая чай и закусывая его сливочными трубочками.