Я поднялся на пятый этаж. Остановился у профессорского кабинета, постучался, тишина, заглянул, никого не было.
– Вы ищете Александра Феликсовича? – окликнул меня какой-то местный служащий.
– Ага.
– Он у себя. Пойдемте.
Мы направились в другой конец коридора. Подошли к широким дверям. Он постучался.
– Да? – послышалось из-за двери.
– Александр Феликсович, к вам Эдуард Валентинович.
Меня тут каждая сука знает.
– Пожалуйста, – в ответ.
– Пожалуйста, – подтвердил служащий и скрылся.
Я вошел.
Огромная гостиная. Мало чем отличавшаяся от его кабинета. Только телевизор был. Большие окна. Открытая дверь в другую комнату. Из нее донеслось:
– Одну секунду, Эдуард.
Затем он появился, держа в руках книгу. Первым словом ее названия было «Портрет», остальные – скрыты под его пальцами.
– Я не смог ее найти, – сказал я.
– Нестрашно. Я приглашу ее от вашего имени и передам пригласительное письмо, – он протянул руку.
Нет, сдаваться и сворачивать с пути он не собирался.
Я вытащил одну контрамарку и отдал ему.
Несколько секунд мы помолчали, словно ожидая друг от друга каких-то слов. А затем я без всяких прощальных жестов двинулся к выходу.
И когда я открыл дверь, Венгров заговорил:
– Я знаю, вы меня внимательно слушали сегодня. Я открыл вам тайну, которая людьми не принимается. И скорее всего, все, кто сегодня ее услышал, забудут о ней. Но не вы. Вы меня понимаете. Вы знаете, что я излагаю истину.
Излагатель, мать его.
– Вы всё делаете правильно, Эдуард. Не сомневайтесь. Когда вы будете уже там, с ней, вы это поймете.
Я вышел.
Спустился в зал. Там, как обычно, проходила своя тусовка.
– Дай мне выпить! – крикнул я официанту. Но этот мудила меня не услышал.
Подгреб к бару.
– Налей мне выпить. – Говорил я это… никому: за стойкой никого не было.
А, и хрен с вами. Сам налью.
Я запрыгнул на стойку… конечно, можно было и обойти ее, но мне в этот момент виделось, что так быстрее. Хоть и переползал я не так скоро, как казалось, смогу. Я уже слышал голоса гостей, удивляющихся и насмехающихся над моей акробатикой.
Да, да, я местный клоун. Лучшие цирковые номера по пятницам. Приходите – не пожалеете.
Вот же она – бутылка вкусного вискаря.
Подбежал официант. Где тебя носило, скороход гребаный? Поздняк уже.
Я прислонил стеклянное горлышко к губам и втянул.
– Тьфу ты, что за дерьмо! – я выплюнул всё на пол. – Это ж моча ослиная! Разве от этого будет переть! Вот раньше, давным-давно, пару недель назад, здесь подавали шикарное пойло.
Я плелся через зал к выходу. Сквозь толпу застывших гостей профессора. Наблюдавших за гениальнейшим театром одного актера. Наградную статуэтку пришлите мне на факс. А мою благодарственную речь напишет на небе дымом самолет. И не смотрите на меня с таким предвкушением, это будет уже точно не сегодня.
Оревуар, суки.
31
Фары зажглись как маяки, и мне стало понятно, куда идти.
Когда я приблизился к машине, из нее вышла Лада. Хотя я не требую от нее открывать мне дверь.
– Эдуард Валентинович, с вами всё в порядке?
А как она догадалась? Неужели достаточно просто немного посидеть в автомобиле во дворике профессорского особняка, чтобы прозреть?
– А что не так?
– У вас рубашка… вылезла… и волосы торчат.
А, ну да, действительно – рубашка. И волосы, наверное, тоже.
– Лада, запрягай.
Погнали. Уберемся подальше от этой проклятой трещины в земле, ведущей в ад. Гони, гони!
Полина. Моя принцесса. Превращенная в ведьму злым колдуном. Прекрасная снаружи и мертвая внутри.
– Что внутри? – сказала Лада.
– Что?