Ведьмам здесь не место

– Нет, дядя Коля, ты уж извини. Давай пока каждый сам за себя.

– Что, пожалела ведьму? Думаешь, ей в висюльках ваших сосновых сильно лучше будет?

– Думаю, да, – честно ответила Ирина Сергеевна. Такой ответ старику неожиданно понравился. Он развеселился, даже хихикнул два раза.

– Правильно думаешь, Ирочка. Ну что ж, удачи тебе. И тебе, Аллочка, удачи желаю. Ты стариком-то не брезгуй, заходи на чай уж как-нибудь. Да зефир прихвати, ванильный. Уважаю шибко.

Старик причмокнул губами и сложил свою телескопическую палку в рюкзак. Потом повернулся и медленно пошел к своему подвалу. Припозднившийся собачник, попавшийся старику на пути, долго еще успокаивал своего спаниеля, который, жалобно визжа, полз на брюхе к ближайшему укрытию. Глупой собаке хватило ума принюхаться к рюкзаку странного деда.

– О господи, – сказала Аллочка, без сил падая на лавку.

– Не время. Пойдем отсюда поскорее, – сквозь зубы сказала Ирина Сергеевна и схватила Аллочку за руку.

– Кто это вообще такой? Я такого в жизни своей не видела, – спросила Аллочка, когда уже по пути домой отошла от первого шока.

– Такое, милая моя, бывает, когда очень уважаешь мертвечину. Дядя Коля – некромант, знаешь?

– Знаю, только не сталкивалась никогда.

– Только на всю голову больные с этим со всем связываются. Сама видела, что там с ним в другом слое бытия творится.

– Жуть. А он правда меня к себе приглашал? Ну, это он всерьез про чай с зефиром?

– Сходи, узнай, – хмыкнула Ирина Сергеевна, – только зефира не забудь. И заварку я бы на твоем месте свою брала. И завещание написала бы. У таких, как дядя Коля, разница между живым и мертвым не очень явная.

Аллочка надолго замолчала, а потом, когда они уже подъезжали к своему особняку, сказала тихое «Спасибо». Ирина Сергеевна слегка наклонила голову, прекрасная понимая, что Аллочка благодарит ее за то, что она пощадила ведьму и не пошла на сделку с дядей Колей.

– Теперь будет посложней, но у нас есть настоящий медиум. Видела когда-нибудь?

Аллочка качнула головой.

– Я сама таких встречала пару раз всего, так что это будет интересно.

– Как с дядей Колей?

– Еще интереснее. Ты, кстати, про контуры дяди Коли что скажешь?

– Ну, таких толстых я не видела никогда. И от тела до контура все в фиолетовом и черном, в багровом еще. Цвета смерти…

– Да. Все верно. А цвета его рун видела?

– Багровые…

– Высечены с добавлением мертвой крови, и, скорее всего, человеческой костью. Кстати, на бутылку, которую он из мусорки достал, смотрела?

– Не.. нет… А зачем? Бутылка как бутылка.

– Ох, Аллочка… Не бывает у контурников просто бутылок. Если бы смотрела, то увидела бы, что этой бутылкой был в висок убит человек. Мгновенная смерть. Неудивительно, что нашего дядю Колю на такие вещички тянет.

– Простите, Ирина Сергеевна, я не думала…

– Думай, Аллочка, думай. Для нас не бывает двух одинаковых ручек, если одной подписана открытка маме на день рождения, а другой поставлена двойка в дневник. С точки зрения контурника это две разные ручки. Практикуйся больше с предметами, отслеживай остаточные контуры.

Аллочка нахмурилась, расстроилась, и Ирина Сергеевна не стала ее отчитывать, хотя и хотелось. Девочке и так досталось, а она повела себя очень достойно. Ирина Сергеевна вспомнила, как Аллочка кинула ей под ноги свой драгоценный оберег, защищая ее от сбрендившего старика. Да, девочка стоит доверия.

Ну что ж. Поохотимся. Пока расклад такой: дядя Коля, Алим и она со своими девочками. Алима можно в расчет не брать, он недоумок, у которого в голове одни понты. А вот с дядей Колей лучше бы не пересекаться. Завтра нужно составить план, подумать о вопросе, который можно задать медиуму и решить обычные насущные проблемы, которых в ее царстве «ясноглазых» хватало.

И поймать глупенькую молоденькую ведьму. Ведьму с такой силой, за которую Ирине Сергеевне дадут то, что она хочет.

Глава 5

Когда я со всех ног бежала по адресу, который показали мне карты, я не подозревала, что это последнее утро моей относительно спокойной жизни. Я тогда еще не знала, что за меня взялся самый жуткий некромант в России и самая талантливая контурница с целым отрядом своих глазастых девиц.

Вот про Алима я знала, потому что из-за этого гаденыша мне пришлось искупаться в речке и испортить свои любимые кроссовки. И еще пришлось целый год бегать от него по всему Петербургу, выучить все более-менее безопасные места, пользоваться все это время гостеприимством Ильки. И искать, бесконечно искать свой амулет, который мог бы подарить мне защиту от всего этого, спрятать меня, уравнять меня с обычными людьми.

..Про амулет мне рассказала старая ведьма, приютившая меня на пару месяцев в самом начале моих мытарств, когда я скиталась по городу как дикий зверь, боясь каждую секунду быть пойманной. Антонина Егоровна, баба Тоня – моя спасительница. Если когда-нибудь у меня будет дочь, назову ее Антониной. А мальчика – Антоном. Это прям железно. Потому что шанс выжить подарила мне именно она.

Бабе Тоне было девяносто шесть лет. И она была еще вполне ничего для такой древней бабульки. Это, конечно, потому, что она была ведьмой, такой же, как и я. Только, по ее словам, я была намного сильнее и перспективнее. Из-за этого она порой говорила про меня плохие слова и замахивалась старым ломиком, которым порой вскрывала почтовые ящики соседей. Что сказать, характерец у нее был как у ведьмы в самом плохом смысле этого слова.

Нашла она меня сама, когда я дрожала в ноябре где-то на очередном загаженном голубями чердаке. Почуяла. Она сильная ведьма была. Хотя, по ее словам, от меня на полгорода силой несло, вот она и пришла за мной. Она очень хорошо понимала, что со мной может случиться, если меня найдут другие. Пожалела, видимо.

– Ишь, залезла, дура! Вылазь давай! Со мной иди, если жить хочешь, бестолковая! – кричала она на меня, когда я от неожиданности и испуга забилась под какой-то чердачный хлам.

И я пошла. Потому что начала понемногу понимать, что в ситуации я оказалась не в самой приятной. Молодая ведьма = периамм. Рано или поздно. С бабкой-ведьмой, с такой же, как и я, шансов всяко побольше.

Баба Тоня привела меня к себе домой. Она вовсе не бедствовала, жила в большой квартире одна. Гости к ней почти не ходили, заезжала пару раз дочь на часок, да и все на этом. Поэтому у бабы Тони для меня нашелся защищенный уголок. Жаль, что ненадолго.

– Я помру скоро, – сказала она мне преспокойно, внимательно на меня мутноватыми серыми глазами, – но хоть покажу чего, поучу. Тебя же никто и не учил небось.

– Вы очень бодро выглядите, еще много лет проживете, – вежливо пыталась польстить я. Мне было жутко неловко жить у старого человека. Баба Тоня на это только хмыкнула.

– Глупая ж ты девка… Всяк ведьма свой срок знает. Дар-то надо передать, а то сила распирает, небось, помереть не даст спокойно, на том свете измучит.

Силы у бабы Тони и впрямь хватало. В изнанке вокруг нее клубилось в черном контуре светлое сияние с редкими черными точками. Правда, сама она, как я, изнанки не видела. Так, чуть-чуть совсем. Поэтому мое обучение шло не совсем по плану.

– Ишь ты, молодая дура, – прямо говорила мне баба Тоня, пытаясь объяснить мне суть карт Таро или гаданий на воске, – мне помирать через два месяца, так я и тебя переживу, бестолочь! Ты не карту смотри, а в карту. Не на воск, в унутрь воска!

Я старательно пыталась смотреть «унутрь», но получалось скверно. Карты Таро для меня были особой пыткой. Я смотрела на них и проваливалась куда-то совсем уж в дикость. Картинка в ином зрении не складывалась, а складывалась чушь несусветная. Какая-то мешанина образов, цветов, звуков. От этого болела голова и ныли зубы. С воском было то же самое. Я даже плакала пару раз от боли. С холодом тоже было странно. Температура вокруг меня скакала как безумная, от жесткого минуса до жары.

Через неделю баба Тоня плюнула (в прямом смысле слова) и сунула мне в руки обычную колоду карт.

– Вот цельные карты. Вот эти об опасности говорят. Если дама выпадет вот такая, то лукавство и ложь будет, если король червей, то любовь или желанное что, если туз пиковый, то беги без оглядки, лучше всего в воду. Вода твой дар прячет. А ну, повтори, неуч! Вот так. Скидай карту вниз, сначала желанное загадывай, потом что на пути будет, чтоб получить чего хочешь. Ну?

Раскладывать карты получилось. С ними дело быстро пошло на лад, и я научилась смотреть «унутрь». Карты были для меня простыми и понятными, и мой дар не сходил с ума. Изнанка послушно показывала мне то, что я должна была увидеть. С другой стороны, я и так многое видела без карт.

– Много будешь знать – плохо будешь спать, – сказала мне на это баба Тоня. – Дар твой сильный, посильней тебя будет, ты за ним не угонишься и помрешь, не сдюжишь. Покажешь его там, где не надо, а на него охотников полгорода. А ежели через карты дар пропускать, никто тебя не и найдет. Мало ль кто в картишки балуется? Ты поглядывать-то поглядывай в изнанку свою, только не шибко часто, а вот через картишки сколько хошь. И руками не лезь в то, что увидишь. Мала еще.

Идея с тем, чтобы смотреть в изнанку через карты, мне показалась логичной. Знать бы об этом раньше! Ведь тогда бы я сдуру не полезла бы воздействовать через изнанку на мир. И тогда я не была бы виновата в том, что сделала тогда, еще дома…