Юсуповы. Кровь и смерть

– Да Васька она. На моего кота похожа. Такая же наглая рыжая морда.

– Василиса, значит, – посмаковал имя Юсупов.

Довольный уловом, граф заскочил в «Доминик» на Невском. Пообедал знаменитыми «кулебяками» и новомодным китайским красным чаем с кислинкой. Подумал, что рыжая девушка с огненным характером точно запомнится. Небось, не впервой покидает «место работы» со скандалом или, не прощаясь, возможно даже не являясь за положенным жалованием.

Где такой быть? Скажем, машинисткой на телеграфе, мойщицей посуды в питейных заведениях для господ. Туда, конечно, без рекомендаций не попасть. Но, когда охотники связались с революционерами, подготовка липовых документов перестала быть помехой. Гардеробщица в ресторане или в театре? Точно нет. Слишком заметная. А вот буфетчица там же – вполне.

Осталось только напасть на след, заиметь еще пару зацепок. Невозможно с таким характером не проколоться. Либо Василиса засветится в новостной сводке, либо сразу в полицейском участке. Если она, конечно, Василиса…

***

Родители вернулись.

Поужинали в полуофициозе. Отец как всегда немногословен. А вот маменька с воодушевлением поведала, как прошло празднование именин офицера Миклюкова. Какой был замечательный обед на открытом воздухе. Пикник на полсотни человек, и все такое прочее.

Юсупов слушал, задавал наводящие вопросы. О себе отвечал уклончиво. Нет, ничего выдающегося не произошло. Да, все письма прочитаны, добрая их часть отвечена. Да, важные визиты нанесены. И, нет, никому из молодых незамужних дам не давал никаких намеков, ложных надежд. Втайне не встречался.

Николай за ужин трижды чуть не пролил вина. Громче дозволенного звякал приборами. А салфетку измял, будто у него с ней личные счеты. Юсупов заметил пожелтевшую кожу кончиков пальцев – явное свидетельство чрезмерного употребления табака. Где-то в глубине остатков души ему даже стало жаль брата. Ну вот самую чуточку. Размером с ноготок младенца.

Тему с Мариной Гейден не поднимали. Наоборот, всячески обходили стороной. Сделали вид, будто не случилось никакого инцидента. И вообще, вся эта история их уже не касается.

Утомленные дорогой, родители пораньше отправились отдыхать. Николай практически сразу исчез в своей спальне. Юсупов выждал десять минут и постучал. Раздался шорох, стук каблуков, и дверь распахнулась. Брат сдвинул брови и отступил, впуская Юсупова.

– И давно ты взял привычку стучать, прежде чем войти?

– Я все еще не потерял навыков вести себя в обществе со своим братом, – ответил Юсупов. – А вот ты совсем отстранился. Не надоело еще в затворника играть?

– Вы разве не этого хотели? Вы – все?!

– Не кипятись. Я не за этим пришел?

– Тогда что тебе нужно?

– Выпьем?

***

Помотало их изрядно из одного питейного заведения в другое. Юсупов, конечно, надрался, но оставался в сознании. А вот Николай совсем раскис.

Уже после шестой рюмки распустил сопли, как чувствует себя несчастным. Как истерзано его сердце. Как не хватает ему голубых глаз и поцелуев Марины. Как умерло в нем все вдохновение и желание жить.

– И не надоело тебе? – спросил Юсупов, буквально расплывшись на диванчике в каком-то клоповнике.

На трезвую голову он подумал бы именно так, видя залитые пивом столы, темные следы от грязных подошв на полу, хилые газовые светильники и вдрызг пьяную публику из числа неудачников, обедневших профессоров и офицеров низшего ранга в отставке. Но может сейчас именно это и нужно? Чтобы хоть на вечер забыть о своем происхождении и титулах, и побыть просто людьми.

– Вы виделись всего несколько раз при подготовке спектакля. Ты не проявлял к ней особого интереса. Целовался ты и с более привлекательными женщинами. Так что ты в ней нашел? Чем она отличилась? – снова подал голос Юсупов.

Николай скрестил руки на столе и уткнулся в них лбом. Показалось, что сейчас он захрапит. Но вместо этого помотал головой и заплетающимся языком ответил:

– Она – моя жизнь.

– Твоя жизнь – это ты. Послушай человека, который топчет землю почти столетие, – парировал Юсупов. – Выдавать страсть за целую жизнь – хреновая тактика. Жизнь состоит из миллионов других дел, вещей, людей, впечатлений, чувств.

Из-под сложенных рук раздалось невнятное бормотание и гул. Николай приподнял голову и сказал:

– Ты – не человек.

– Но чувствую и живу как человек. Вампиризм не притупляет проявления человеческой натуры, а обостряет их. И если ты думаешь, что твои страдания сильнее вампирских, поверь – ты сильно заблуждаешься. У меня ушли годы, чтобы научиться управлять всем этим.

– Годы… – фыркнул Николай. – У меня даже двух недель нет. Марина выходит замуж совсем скоро.

– Но ты и не вампир.

Николай хмыкнул и снова зарылся с головой в скрещенные руки.

– Ой, да брось, – пробурчал Юсупов. – Давай лучше еще выпьем. А там, если хватит сил, придумаем турне для нового сезона выступлений французской певички.

Юсупов поискал глазами официанта и сделал приглашающий жест. Тот кивнул и ответным жестом дал понять, что подойдет через минуту. Но через минуту подошел не тот же официант, а его коллега с толстой рыжей косой через плечо и россыпью веснушек на лице.

– Чего изволите, господа? – сказала она и округлила глаза.

Василиса.

Узнала. Она узнала Юсупова. Вмиг подобралась, сжала губы и совсем немного побледнела.

Юсупов же почувствовал приятное жжение где-то между лопаток. Ах, какая хорошая идея оказалась – напиться нынче вечером с братом. Граф окинул Василису взглядом с головы до ног и ухмыльнулся. Форма с жилетом и белой рубашкой прекрасно контрастирует с огнем волос и огнем в глазах.

– Господа изволят еще бутылку коньяка, – наконец, сказал он.

– Закусить желаете?

Юсупов обратил взгляд на закрывшегося Николая и повторил вопрос:

– Братец мой, мы закусить желаем?

В ответ донеслось протяжное гудение.

– Не желаем, – перевел на человеческий Юсупов и приправил сие слащавой улыбкой.

Щеки Василисы вспыхнули. Она наспех собрала рюмки, пару бутылок, тарелку с сыром, успевшим подсохнуть. С фразой «будет исполнено» удалилась.

Жжение между лопаток усилилось. А потом и вовсе спустилось ниже, закололо под седалищем. Нет, это не может быть простым совпадением. Или бог его слишком любит, в чем Юсупов сомневается каждый день своего существования. Или рыжая оказалась умнее его самого, опередила, выследила, пока он искал хоть какие-то зацепки. Что ж, выследить Юсупова – не такая уж непосильная задача. Он, как-никак, второй наследник богатейшей семьи в империи. Но откуда этой девке знать, куда именно его ноги понесут сегодня с братом?

Сгорая от нетерпения, Юсупов поднялся, потрепал Николая за плечо и сказал «я сейчас». Потолкался между столиками и публикой разной стадии опьянения. Обвел глазами зал. Василисы нигде не видать. Принять заказ, дойти до барной стойки, поставить бутылку коньяка и пару рюмок на поднос – невеликое дело. Можно управиться за три минуты. Так где же скрылась эта лиса?

Юсупов оперся на барную стойку и спросил бармена:

– Рыжую вашу как звать?