Разговор с автором

– Выходит, ты сейчас нигде не учишься?

– Ага. Не прошла вступительные при вузе. Теперь вот год пропускать придется. Все из-за этого лагеря…

– Да что ты! Я вот за границей ни разу не был. Если бы мне дали такой выбор, я бы точно поехал, – перебил ее я.

– Я много раз уже была в Европе. Но в Англии забавно.

– Из богатой семьи, значит?

– Ну, – она смутилась, – небедной, скажем.

– Значит, ты там в общежитиях жила?

– Ага.

– Наверно, в Англии они получше, чем тут…

– Наверно… Сейчас мы этого не узнаем.

– И то верно. А что вы там делали все лето? Да еще и со школой…

– Это программа расширения горизонтов. Наша восемьдесят восьмая является школой международного содружества. И каждый год наши ездят в Англию на летнюю учебу. Мы там занимались в основном английским, ну, и литературой тоже немного. На экскурсии еще всякие ходили. В общем, мне понравилось. Но только надо было больше литературу изучать. У нас там всего урока три-четыре было. Зато английский мне этот теперь совсем не нужен…

Она глубоко вздохнула и бросила взгляд на телефон.

– Что ты так переживаешь?.. – сказал я, сделав глоток латте. – Получится у тебя все с поступлением. Бывает, что просто не повезло. В следующем году повезет значит. А английский – это такой инструмент хороший. Я бы такую поездку ни за что не пропустил.

– Да не надо меня успокаивать! Я сама прекрасно знаю, что поступлю. И знаю, что английский – полезная вещь. Я понимаю, что такие поездки вообще большая привилегия. Я ж не глупая. Просто хочется поныть.

Я замер, а потом скривил рот в улыбке и утвердительно покачал головой. Она была права. И чего это я?..

– Мне объяснять не надо. Ты спросил – я и рассказала. Я не просила у тебя совета.

– Ладно. Я понял, – ответил я, продолжая по-дурацки неестественно улыбаться.

Больше я Алису не перебивал и ничего ей не советовал. Просто слушал, как она сказала. И считал свое молчание неотъемлемым условием нашей с ней сделки. Она рассказывала про свои поездки, про то, как решала вступительные экзамены. В общем, все, что у нее наболело, вывалилось на меня буквенно-словесной лавиной. Но по итогу вечера я остался очень доволен. И видел, что Алиса тоже повеселела. Мне было очень приятно снова ее слушать, узнавать о ней какие-то факты, погружаться в ее жизнь. Я как будто читал какой-то новый модный роман. И меня поражало, что тут, совсем рядом, в этом же городе и в этом же районе живет девочка, чья жизнь, по сравнению с моей, чудовищно насыщена разного рода происшествиями.

Час пролетел незаметно. И официантке пришлось нас из кафе выпроваживать очень настойчиво. Я в этот раз тоже проводил ее до дома, а по пути она все продолжала и продолжала увлеченно говорить. Уснул я снова крепко и быстро. Все же вымотался сегодня. Но когда шел домой, у меня сияла на лице улыбка.

Следующим днем на работе я встретил у крыльца расстроенную Свету. На улице продолжало тихонько холодать, слава богу, без дождя и прочей непогоды. Но мне все равно было холодно. И я думал о шарфике каждый раз, выходя из помещения. «На выходных точно схожу и куплю. Чего бы мне это не стоило. Наперекор любым планам схожу», – решил я для себя. Света как обычно курила свои тоненькие вишневые сигареты. Когда я подошел, она сразу же молча достала пачку из кармана куртки и, открыв, тыкнула ею в меня, мол, бери, что стоишь. Я взял, подкурился, хотя, если честно, курить мне не хотелось. Так, из солидарности. Не отказывать же ей, когда она такая расстроенная. Света была, как обычно, в своей спортивной курточке до колен, которая, вроде, была ей в пору, но из-за ее высокого роста казалось, что куртка точно должна быть ниже. Кроссовки, которые она всегда носила на работу, с работы и, как я думаю, в свое свободное время тоже, были сильно испачканы прошедшими недавно дождями. Так в повседневной жизни увидишь Свету на улице – ни за что не узнаешь. Пацанка пацанкой. А в салоне, на каблуках, в юбочке да с блузочкой – совсем другой человек. Женщина изящная. И, если честно, мне всегда казалось, что именно то, как она одевается на работу, ей больше подходит. Все же длинноногая блондинка с короткой стрижкой, длинными ногами и хорошей фигурой. Ей бы моделью быть. И откуда в ней все эти уличные повадки? Тут я заметил, что внутри салона не горит свет.

– Что, никого нет еще?

– Угу, – кивнула Света.

Я достал телефон. На часах было две минуты одиннадцатого. И я ощутил то самое чувство, которое обычно бывает, когда приходишь вроде вовремя, но никого еще нет. Такое со мной случалось не на этой, но на прошлой работе. Невольно начинаешь думать, что что-то перепутал. Забыл, например, время перевести, хоть мы уже несколько лет в нашем регионе не переводим часы с зимнего на летнее. Или сегодня вообще оказывается выходной, а ты что-то пропустил и приперся как дурак. Последнее со мной лично было как-то раз. Начальство на прошлой работе объявило после корпоратива выходной, а сделали они это на самом корпоративе. Там уж кто услышал, тот услышал. Обидно тогда было. Потому что я после того корпоратива с трудом с кровати-то поднялся. Оказалось, все зря. В общем, сейчас та же самая мысль проскользнула. Успокаивало только то, что Света-то тоже тут, и тогда получается, что я не один такой дурак, если мы что-то действительно перепутали.

– Странно, – сказал я в пустоту.

А Свету это как будто вообще не волновало. Она сильно грустила, была погружена в свои мысли. И я, наконец, решился спросить ее, в чем дело.

– С мужем мы поругались, – начала она.

– Как?! Еще же вчера все хорошо было, вроде.

– Так мы вчера вечером и поругались.

– Ну, рассказывай, – сказал я и попытался выдавить из себя максимально сочувствующий взгляд.

– Помнишь, я недавно говорила, что у моей подруги кошка родила?

– Так…

– Там такие очаровательные котятки. Я хотела к нам хоть одного забрать. Давно о пушистом друге мечтала. А Виталик истерику целую устроил. Уперся рогами. Нет, говорит, и все тут.

– И даже не обосновал никак?

– Не потерплю, сказал, никакой живности у нас. Слово в слово так и было. Прикинь! Живность ему… Что заботиться о котенке сложно. Прикрывался тем, что у него на работе и так проблемы. Я ему говорила, что сама все делать буду, мой же кот. Но ему все равно. Как об стенку горох!

Я участливо кивал и думал про себя, какой же, все-таки, странный у нее муж.

– И ладно бы на котах все закончилось, – продолжала она. – Я ему говорю, что вот дети – это тоже ответственность и много проблем. Что теперь и детей не заводить?

– А он?

– А он мне: «Не сравнивай. Это разные вещи». Я ему пыталась объяснить, что нет, не разные. А потом…

Света замолкла и грустно посмотрела вдаль. Я мог только предположить, какой большой ком у нее сейчас застрял в горле.

– Потом я спросила, – продолжила она через силу, – хочет ли он вообще детей. Ну, он начал на меня наезжать, что я раздуваю из мухи слона. Сказал, что вообще пока рано о детях думать. Что мы еще не готовы и на ноги не встали. А мне уже тридцать, Андрей! Тридцать лет! Еще немного и я даже если сильно захочу детей иметь не смогу. Он, блин, даже не представляет, как это тяжело – рожать после тридцати. У меня от каблуков на работе-то ноги болят. А, прикинь, на меня сейчас еще килограмм десять навесить. А через несколько лет… Все же еще хуже будет.

Голос ее дрожал, а на глазах появились слезы. Я не придумал ничего лучше, чем участливо молчать и стараться на нее не смотреть, чтоб не смущать. В это время к салону подъехали сразу две машины друг за другом. Они припарковались, но даже пока из них никто не вышел, было ясно, что приехали наши коллеги. «Слава богу, – пронеслось в моей голове, – значит, я ничего не перепутал и сегодня нормальный рабочий день». Хотя, если честно, не понятно было, что сейчас лучше, возвращаться одураченным домой и проводить там незапланированный выходной или же работать как всегда, как положено и как ожидалось. Света докурила, потушила бычок о мусорку и принялась быстро вытирать слезы со щек и под глазами.

– Ну вот, зачем ты меня спросил?

Я уставился на Свету с немым вопросом во взгляде.

– Расшевелил рану… Как теперь работать?..

Пока я соображал, что ответить, подошли Гриша с Машей и Никита. Маша сразу же спросила, почему мы тут стоим все еще и не открываем дверь. На что я возразил:

– Мы только докурили. А вы чего опаздываете?

Маша промолчала. Гриша открыл салон, и мы толпой в него ввалились. Маша, заметив Светины красные глаза, с ходу начала расспрашивать ее, что случилось. Дальше их разговора я не слышал. Сильно захотелось в туалет, и я пошел в подсобное помещение, туда, где располагался туалет для сотрудников. За пользование гостевым нам уже как-то раз промыли мозги. Хотя, ничего такого в этом я не вижу.

А Маша со Светой дружили. Так дружили, как могут дружить коллеги, но не более того. Общались они только в пределах работы. А на корпоративах Машка была хорошим собутыльником. Лично мне Светина дружба с ней была всегда непонятна. Маша особым умом не отличалась и была не самым приятным человеком в принципе. Еще она на меня за что-то априори озлобилась. И сколько ее помню, относилась ко мне с неким пренебрежением. Поэтому я уважал Светин выбор подруги, но в компанию к ним не лез. Только на корпоративе мы всегда сидели вместе. Потому что подшофе, удивительно, но эту Машку терпеть было легче. С Гришей они не встречались, но, мне кажется, Маша пыталась ему понравиться. Гриша ее забирал с шоссе на другом конце города, потому что жила она, как и Света, за городом, только, в отличии от Светы, все еще с родителями. Гриша же жил в черте города, но недалеко от Маши. Они постоянно вместе ездили. Мы все уже привыкли. Раньше шутили, что он ее после бурной ночи подвозит. Но потом эта шутка всем надоела. А Гриша ну никаких видов на Машу не имел. Она была далеко не самой привлекательной девушкой у нас.

Все мы вместе, в этом жалком подобии Санта-Барбары существовали в одном салоне. В нем сотрудников было последнее время больше, чем клиентов. Периодами я задумывался над тем, почему у нас так мало продаж и пришел к выводу, что из-за графика. Почему бы нам не работать, как все другие нормальные автосалоны два через два по двенадцать часов? Почему мы пашем пятидневку, а зарабатываем временами даже меньше, чем другие? Я по опыту своей прошлой работы могу сказать, что начальство тут стало совсем ни к черту. И от коллег с других салонов слухи доходят, что у них дела идут куда лучше. Так было не всегда. До кризиса наши дорогие машины хорошо шли и прибыли всем хватало. Но сейчас нужно перестраивать систему, население такие машины бизнес-класса уже не тянет финансово. Клиентов у нас с каждым месяцем все меньше, а руководство и не думает что-то менять. Мне лично пока хватает, особенно если не лениться и планы выполнять. Но, если бы я был заинтересован в личном росте, давно бы отсюда ушел, как остальные. Все самые умные и пробивные менеджеры, с которыми было приятно работать разбежались, остался только этот бесперспективный скотный двор и Света. Света не уходила, потому что все грезила о декрете. Там есть какая-то особая система, что на одном месте надо сколько-то отработать для каких-то там выплат. Я толком не вникал, она рассказывала об этом между делом тогда, когда мы с ней нашу плачевную ситуацию обсуждали. Тогда же я высказал свою идею о смене графика, на что Света учинила отрезвляющую дискуссию, что это у меня кроме работы никакой жизни больше нет и, что мне, в принципе, когда и сколько работать – все равно. А у нее и у других есть дела, друзья, семьи, в конце концов. И что им всем человеческие выходные просто необходимы. С тех самых пор я эту тему не поднимал больше. Но мысль о том, что в нашем салоне все плохо не покидала. Плохо и с кадрами, и с зарплатами. А когда-то, попав сюда, я был вне себя от гордости. Когда я сюда пришел, салон считался элитным местечком. Вот кризис что делает с автобизнесом…