Лето детства

– Это вы сами столько нарвали? – удивилась мама. – Вот молодцы! Моя пигалица всего боится.

Она скинула одежду и, перекрестившись, осторожно вошла в воду.

Мама сдержала своё обещание, нарвала большую охапку лилий и кувшинок и отдала их Нюте.

– Держи! Да только толку – то, они скоро завянут.

– Мам, а кашку?

– Вот, докука, – мать взяла самую крупную лилию и, оторвав у нее лепестки, показала, где находится кашка. – Попробуй, но много не ешь, отравиться можно.

Кашка была красно – коричневого цвета, чуть крупнее маковых зерен. Вкусом она напоминала рогоз, и было её в чашечке совсем мало.

– И это всё?

– Ты думала с ведро будет? Мне пора к своим бурёнкам, а вы возвращайтесь домой, чтобы тут одни не гуляли.

Ребята собрали вещи, принимая во внимание, что им ещё раз переходить брод, одеваться не стали. Колька и Нинка несли свой любимый рогоз, дома его почистят и съедят, а Нюта прижимала к груди чудесные цветы со счастливой улыбкой на обгоревшем от солнца лице.

Обратно шли молча. Они очень устали. Идти быстро не получалось, мешали букеты. Уже почти у дома Нюта увидела, что её чудесный букет обвис, длинные плети стали мягкими, словно вареные. От былой красоты ничего не осталось.

Её лицо обиженно вытянулось.

– Зареви – задразнил Козак. – Зачем домой тащила, ни куры, ни коровы их не едят, только выбросишь.

– Да ладно тебе, – вступилась за подругу Нинка.

Они остановились у Колькиного дома.

– Вечером будем сидеть на брёвнах?

Расстроенная Нюта промолчала. Нинка пожала худеньким плечиком и протянула:

– Не знаю…

– Ну, как хотите.

– Да не расстраивайся ты. Подумаешь, трава она и есть трава, ещё нарвем.

– Меня мамка ещё раз не пустит. И такого красивого букета у меня уже не будет.

– Ну не таких, так других нарвем, – не сдавалась подруга, – как будто они хуже этих будут. Ладно, я пошла, а то мать всыпит ремня, я ей обещала скоро, а сама пропала.

Она ушла, а Нюта стояла и со слезами смотрела на свой некогда прекрасный букет, гибкие стебли которого беспомощно свисали с руки.

Гроза

От раскатов грома дрожала земля. Яркие короткие молнии вспыхивали и моментально гасли, будто забавляясь. Неожиданно ветерок вихрем пронёсся по проулку. В воздухе пахло пылью. Туча, черная и тяжелая, с трудом двигалась по небу, раздумывая в какую сторону повернуть:

– Пронесет стороной, – бабушка с сожалением смотрела на небо. – Нам не достанется. А нужен-то как! Но она ошиблась. Дождь полил как из ведра. Втроем они стояли у окна: бабушка, Нюта и братишка и смотрели, как по проулку неслись потоки воды, смывая и унося с собой, всё, что попадалось на пути. Капли, крупные и весёлые, шлепали по лужам, образуя пузыри.

– Ба, давай окно откроем, – попросила Нюта.

– Ты что, нельзя, молния влетит и хату спалит.

– А почему?

– Не знаю, только так всегда бывает. Учительницу спроси, она тебе объяснит.

Прогремел сильный раскат грома, в окнах задребезжали стёкла. От испуга Нюта спряталась за бабушку, а брат ударился в рёв.

– Вот видишь, какая силища! Господи, Иисусе Христе, спаси, сохрани, помилуй. – Она перекрестилась.

Нюта принялась успокаивать братишку.

– Июньские грозы самые шумные и сильные, – бабушка взяла Вовку на руки. – Ну, чего ты спужался? Это боженька на колеснице по небушку проехал. Он маленьких деток не обижает. Да вот и дождь почти закончился.

Она поставила Вовку на подоконник.

– Гляди, посветлело как…

И правда, небо почти очистилось, а туча, громыхая, поползла в сторону леса.

– Смотри, ба, – Нюта дернула её за рукав, – курица!

Из кустов вышла курица, такая мокрая, что они невольно рассмеялись. Она ступала по лужам, смешно поднимая лапы, будто слепая. Перья на ней намокли, курица стала маленькой, словно куропатка.

– Надо же сердечная, не добежала до курятника, – бабушка улыбнулась. – А вон чей-то мячик потоком несёт?

Нюта прислонилась лбом к стеклу и увидела мячик. Он подскакивал, вертелся на месте, замирал на мгновение, но вода несла его дальше.

– А вот и хозяйка, – засмеялась бабушка.

Это была Зуева Танька. Она бежала, размахивая тонкими ручонками, скользя по грязи. Намокшее платье прилипло к худющему телу, рыжие мокрые волосенки налипли на лицо.

– Ну совсем как та курица, – засмеялась Нюта.

Братишка тоже стал смеяться и топотать ногами по подоконнику.

– Тихо, разбуянился, – заулыбалась бабушка, и глаза у неё стали озорные и ласковые. – Ну слава Богу, промочил дождик земелечку, теперь всё в рост пойдет. Бог даст, урожай добрый соберём.

– А мы тозе в ост дём, – пролопотал Вовка.

– Да уж вы у меня… вон как за зиму выросли, – бабушка погладила его по стриженому затылку, – а в лето совсем, словно подсолнухи расти станете. Посидите, а я пойду посмотрю, что там дождь в огороде натворил. Или вы на улицу хотите мерить лужи?

– Ура! – закричала Нюта.– Мы пойдём! Мы пойдём! Мы пойдём на улицу! Посмотреть, посмотреть, как там наша курица!

И завертелась, как юла. Брат тоже стал притопывать ногами и хлопать в ладоши.