Кровь и Судьба. Anamnesis morbi

Это же, как на велосипеде, научившись однажды ездить, уже не важно, какой под тобой велосипед, подростковый «Орленок» или спортивный «Чемпион» с загнутым, как у барана рога, рулем …

Учился играть он старательно, два раза в неделю посещая репетитора, а после уроков по часу – два посвящая свободное время тренировке пальцев. Гитарный перебор на прекрасном акустическом раритете никого из соседей не раздражал. Отчасти еще и потому, что умный Георгий не откладывал занятие на вечер, а начинал бренчать, сразу придя из школы, то есть, в то самое время, когда, вернувшиеся с ночных дежурств, трудяги, уже просыпались, а другие, покинувшие свои жилища утром, еще не вернулись с работы. Домохозяйкам Георгий, видимо, своими переборами не досаждал. Все-таки не скрипка, не труба и не барабан…

К окончанию школы он весьма неплохо исполнял русские романсы, кое-что из советской и зарубежной эстрады. Не кобенясь, он развлекал гостей, если просили родители, или играл в одиночестве для себя, разучивая по пластинкам лютневую музыку «канцоне и танец», сочиненную в 70-х музыкантом и композитором Владимиром Вавиловым, уже позже ставшую известной, как песня «Город золотой[14 - Слова на эту мелодию написал поэт Анри Волохонский, широко известна она стала после переделки и аранжировки Б.Гребенщиковым]».

Папа и мама ненавязчиво внушали сыну уважение и заботу о других людях. Во дворе соседи Жору считали хорошим мальчиком, а он не стремился это мнение опровергнуть, считая себя настоящим тимуровцем.

Когда в иерархии ровесников в третьем классе появились неформальные лидеры, собиравшие ватаги и утверждавшие свой статус кулаками, Георгий, отработавший удар деда Руди, и не боявшийся вступить в драку, однажды, после уроков, забрел в школьный подвал, откуда вечерами доносились смачные шлепки и с полчаса наблюдал, как мальчишки и девчонки старших классов и солидные дядьки и тетки швыряют друг друга на кожаные маты, но при этом не плачут, не злятся и не ругаются, а смеются и что-то деловито обсуждают.

Он достоял до перерыва. Тренер, а Жора понял, что он тренер, потому что коренастый лысый дядька не швырял сам, а только показывал другим, как надо швяркнуть получше.

Так Жорик узнал и о том, что самбо это не киношная борьба, а вполне себе надежный способ самообороны без оружия .

На самбо он ходил больше года, но бросил, потому что в их зале появилась еще одна группа из восьми молодых парней и девушек, которых тренировал какой-то явный азиат.

Эти не кидали друг друга об пол, а дрались руками и ногами, нанося реальные удары с криками «кия!»… или что-то вроде. Двигались они очень быстро, словно танцуя.

В пятом классе Георгий доходчиво объяснил наглым сверстникам, что он не будет делиться обеденными деньгами и бегать как собачка, выполняя поручения задиристого неформального лидера, второгодника и хулигана.

Тот оценил свинцовый блеск в глазах Гарина и испытывать судьбу не решился, даже попытавшись свести дружбу с Жорой, чтобы уже потом хитростью, узнав слабости нахального ботана, подчинить, но тот быстро раскусил коварство и держал дистанцию.

Помог и дед, забравший внука в то лето в поездки по стране. А когда Гарин вернулся в конце августа к школе, хулиган этот уже был на учете в детской комнате милиции, и все родители шугали своих чад от него, как от чумного.

Школа карате оказалась весьма редкого стиля Вадо-рю. Среди популярных школ Шото-кан и Кёкусинкай, этот смотрелся как танго или вальс среди рок-н-ролла.

Георгий несколько недель пытался совмещать занятия самбо и карате, но потом извинился перед тренером самбо и окончательно перешел в Вадо-рю.

Он не забывал заниматься гитарой. Все дни его были расписаны так, что на безделие времени не оставалось.

Конечно, Гарин играл и классические партии и «Дым над водой», никогда не «опускаясь» до дворовых песен.

Папа категорически запрещал» эту вульгарщину», а мама, слыша характерный хрип из окон во дворе, морщилась, будто жевала лимон со шкуркой, ее тонкая искусствоведческая натура, наслаждавшаяся Гайдном, Вивальди, Моцартом и Бахом, гитару допускала в свои нежные розовые ушки только в исполнении Пако де Лусия[15 - Paco de Lucia – настоящее имя – Франси?ско Густаво Са?нчес Го?мес – испанский гитарист-виртуоз, один из самых известных в мире гитаристов фламенко].

Она не понимала прелести бардовской и дворовой песни, считая все это пошлостью и андеграундом.

Благосклонно папа отнесся к Окуджаве, Визбору и Городницкому. «Это можно, – говорил он, – это достойные люди, ученые, журналисты. Хотя их песни я бы тоже не называл искусством»!

Гарин не пробовал делить свой мир на два, нарушая заповеди родителей. Он тоже не стал фанатом «блатняка», как называл эти песни отец, но военные песни Высоцкого чудесным образом наложились на военные истории деда Рудольфа, отчего стали проникать в душу и вызывали слезы восторга, но это была реакция конечно не на музыку из трех аккордов, а на необычно глубокие стихи Владимира Высоцкого, как поэта.

Тренируя пальцы в струнном переборе, Жора опасался испортить вкус бренчанием.

В десятом классе у Гарина снова появилась любовь – Наташа Яковлева.

С ней он в городе патрулировал район в ДНД. Им не хватало общения на тренировках, и поговорить удавалось только вечерами во время патруля в «добровольной народной дружине».

Родители о его патруле не знали, полагая, что Жора просто гуляет с девушкой, а не охраняет покой мирных граждан.

Наташа его к себе никогда не приглашала, он не набивался.

Они даже не целовались. Иногда он брал ее за руку, отмечая характерные мозоли на костяшках, ему нравилось обнимать ее на прощание, ощущая через ткань ее жилистое тренированное тело.

Он не знал, чем она еще занимается и где работает или учится. Он пару раз видел только ее маму, иногда выходившую встречать дочь после тренировок.

Она никогда не говорила Жоре о своем отце. Он стеснялся спрашивать.

Она была старше его года на два или три, но из-за невысокого роста, веснушек и мальчишеской фигуры почти без бюста, выглядела, как его сверстница – подросток.

А потом Наташу убили. Ночью, по подлому.

Это случилось через два дня после того, как Гарин с нею лишился невинности.

Тот день сохранился в памяти на всю жизнь, как день негаданных чудес.

Очнулся Жорик, когда Наташа оделась и, поцеловав его в опухшие губы, простилась, напомнив, что ему надо принять душ, одеться и убрать постель, а то взрослые не поймут. Или наоборот – все поймут. А это ни к чему.

Она попрощалась, он ее не проводил. Придя в себя, Жора сделал все, как сказала подруга. Он не думал о своей потерянной невинности. Теперь было чем гордиться. Но все происшедшее, им воспринималось словно чудесный сон. Стал ли он после этого мужчиной? Вероятно. То, что мировосприятие существенно изменилось – это точно.

Счастливый от воспоминания нежданного приключения он завалился на диван с любимой книгой академика и кардиохирурга Николая Амосова «Мысли и сердце».

Телефона у Наташи не было. Он рассчитывал встретиться с ней через два дня на тренировке, но она не пришла.

Два часа Георгий выполнял все задания тренера, недоумевая, что могло случиться?

Наташа иногда пропускала тренировки, но почему-то именно сейчас, когда она пообещала встретиться – Жору отсутствие подруги встревожило. Так не должно было случиться. Она бы не пообещала, еслт бы не могла прийти. Значит, она не планировала пропустить тренировку и встречу с ним.

В раздевалке, пока он судорожно убирал в сумку кимоно, завязывал дрожащими руками шнурки, к нему подошел тренер.

– Хочешь бежать к ней? – спросил тренер, – я знаю, вы дружили.

Георгий кивнул, он не обратил внимания, что тренер сказал «дружили».

– Не ходи, – сказал тренер, – Наташа умерла. Вчера… правильнее сказать, ее убили.

В голове у Гарина зашумело, стены раздевалки стали кривиться, и слова тренера доносились до него словно через вату.

Или как под водой слышно происходящее снаружи.

– Как это? – он действительно не понимал. Не может молодая девушка взять и умереть.– Как это? Мы с ней позавчера виделись, разговаривали.

Он чуть не признался, что она была у него в гостях и чем они занимались.

– Ее убили. – повторил тренер, – Я не знаю подробности. Приходила ее мама. Наташа возвращалась вечером с работы, не дождавшись ее, мать пошла встречать и нашла мертвой в кустах в палисаднике. Кто-то ударил трубой по голове. Лицо изуродовали. Сегодня вскрытие. Не ходи. Милиция расследует это дело. Их найдут. Обязательно.

Гарин сидел в раздевалке больше часа, зажав уши руками. Он никак не мог поверить в сказанное тренером. Это не могло быть. Он не плакал. Сидел, пока за ним не пришел отец. Несколько раз заглядывал школьный сторож и уходил, убедившись, что в зале еще есть люди. О чем между собой говорили старшие?

Тренер перехватил отца и объяснил причину состояния мальчика. Мужчинам достало тактичности, чтобы понять шок подростка, переживающего первую неожиданную потерю друга.

Отец посидел рядом, потом повел его домой, по пути объясняя что-то, но Георгий его не слышал, хотя и был благодарен за участие. Голос отца звучал, как шум льющейся воды, при этом внутренняя дрожь успокаивалась.