– Вот! Думается мне, что не так просто это: выкопать могилу, разбить крышку гроба, достать тело годовой давности и скрыться с ним.
– С двумя телами, – поправил брата Михаил Федорович.
– Самой же краеугольной загадкой остается то, зачем эти тела кому-то понадобились.
– Что же мы будем делать? – вопрошал студент, наливая из самовара себе кипяток.
– Мы сообщим обо всем полиции. Но до тех пор расспросим Кузьмича.
– Эту пьянь? – разозлился вдруг профессор.
– Не горячись. Со спиртным он перебирает, ты прав, но сейчас нам это поможет.
– Да ну? Чем же? – со скепсисом отнесся к болтовне брата Михаил Федорович.
– Он как раз в очередном запое, а значит, все время проводит в мастерской. А она-то недалеко от того места, где обвал произошел.
– Откуда он только деньги берет на постоянные попойки? – сокрушался младший Митюков.
– Кто этот Кузьмич? – решил, наконец, спросить студент.
– Помощник мой, мы с ним вместе плотничаем, – рассказал Петр Федорович.
– Только зря время истратим на пьяные фантазии этого идиота, – ворчал профессор, уставившись в одну точку.
Подобный взгляд у него Генрих видел и раньше.
– Собирайтесь, господа, дело не ждет! – воскликнул Петр Федорович, убирая тарелки со стола.
Все трое вскоре были собраны. Выйдя из дома, они направились в сторону вчерашних могил. Выйдя на всё ту же кладбищенскую дорогу, Бауэр увидел дом, находящийся напротив кладбища, за небольшим холмом, хотя домом назвать это было трудно. На единственном в округе дворе стояла одноэтажная постройка. Уже по внешнему виду её можно было понять, что люди здесь не живут. Только Кузьмич.
– Эй, свои, открывай! – воскликнул плотник.
– Ну не кричи ты с утра пораньше, господи! – бросил в ответ Михаил Федорович. – Чего мы просто не войдём?
– Когда он там с ночёвкой остается, я стараюсь уважать его уединение, – ответил плотник, поглядывая по сторонам.
– Уединение! Хочет покоя? Так пускай в своей мастерской дрыхнет!
– Это и его мастерская тоже.
– Ага, щас, во! – профессор показал брату дулю, отчего студент немного смутился. – Не знаю, за что ты его терпишь.
Внезапно дверь открылась, и из мастерской показался красноносый мужичок в широкой рубахе и с потрепанными волосами.
– Ух ты, гости, – сказал Кузьмич очень тихо. – Ну, проходьте, водки на всех хватит.
После этого он малёхонькими шагами стал заходить обратно.
– Вот за это, – проговорил плотник и вошел в мастерскую.
Не меньше получаса понадобилось братьям Милютовым, чтобы объяснить Кузьмичу, что пить они не хотят и пришли по делу. Дело это, по Кузьмичу, надо было отметить. Еще столько же времени понадобилось Петру Федоровичу и Михаилу Федоровичу, дабы описать, что же произошло этой ночью на кладбище. Однако когда реперные точки повествования все же были определены, а нарратив несколько раз подстроился под пьяного Кузьмича, последний вдруг посмотрел на своих гостей удивительно трезво.
– То, что вы говорите…. – начал было Кузьмич уверено, – это не то, вообще не то, не надо.
В этот момент Милютовым и студенту стало ясно, что рассказ Кузьмича будет еще более сложным для понимания.
– Я видел кого-то, – произнес вдруг рассказчик, – ночью видел, с огнем.
– С фонарем? – спросил Михаил Федорович.
– Да, оно, – кивнул Кузьмич. – Видел, но не видел.
– Уже что-то, – захохотал профессор, за что тут же получил нагоняй от брата.
– Продолжай, ну же, – почти приказал Петр Федорович.
– Они были, были, потом назад, но не в-видно, – икнул рассказчик, но не сбился с ясного повествования. – Обратно шли, много всего, но лиц…неа.
– Сколько их было? – спросил плотник у своего товарища.
– Их?
– Да их, их, сколько было-то?
– А ты чего на меня орешь? – вдруг грустно произнес Кузьмич.
Внезапно в разговор вновь вмешался профессор, схвативший бедолагу за грудки и пригрозивший сдать его жене.
– Видел одного, но двоих… по разу, разные, но не лицами….а как…тенями.
– Ясно, – разочарованно сказал Михаил Федорович и опустил Кузьмича на место.
– И что тебе ясно? – спросил плотник у брата.
– Что надо идти в полицию, а не этого слушать. Протрезвеет, очухается – если еще не забыл, что это такое – расскажет.
После этого профессор вышел из мастерской, вслед за ним вышел и юноша. Петр Федорович же поблагодарил Кузьмича за помощь и тоже покинул рабочее место.
– Значит так, мы едем в полицию, а Бенедикт отправляется к отцу Евгению. Пускай разузнает, с чем мы можем иметь дело.
– Бауэр и Милютов-старший согласились на этот план, решив встретиться позже у братьев дома.
Добравшись до церкви, Генрих увидел уже привычного бедняка, который, как и прежде, пытался заработать себе копейку, стоя на паперти. Вновь подбросив мужчине несколько монет, студент прибавил шагу, успев к моменту закрытия позади себя деревянной двери услышать лишь глубокий вдох, предваряющий благодарственную оду.
– Службы нет, – послышалось из глубин церкви, но голос явно принадлежал не священнику.
– Да я…. Не за этим я, в общем, – произнес Бенедикт, проходя внутрь.