Спортивное пиратство для начинающих

– Пока что?

– Пока не переварят.

– Но для этого он должен меня сначала проглотить!.. Ай!..

Кольца стиснулись. Громкие звуки издавать, пожалуй, и впрямь не следовало.

– Вот уж глотать он тебя менее всего собирается. Ещё раз объясняю: полуудавы – страшные. И прекрасно об этом знают. Если же он тебя проглотит, то кто-нибудь по ошибке может принять его за шляпу. А разве шляпы страшные?.. Нет уж, полуудавы о своей репутации заботятся. И переваривают добычу снаружи. Живут они долго, спешить им некуда… Так что, переваривайся спокойно, времени у тебя ещё куча. Рано или поздно непременно сыщется какой-нибудь святой Георгий местного разлива и тебя освободит.

– Тогда позови его сюда. Ну, Патрика, в смысле…

– Боюсь, он сейчас несколько занят обороной форта. Все заняты. Атака уже почти началась.

– Проклятье… А я по твоей милости должен лежать здесь и не иметь даже представления, что там, наверху, происходит!.. Ай!..

– Во-первых, ещё раз настоятельно рекомендую тебе не повышать голоса. Это усложняет процесс переваривания. Для тебя усложняет. Во-вторых, именно по моей милости ты всё прекрасно и во всех подробностях узнаешь. Скажи спасибо, что мы, призраки, наделены даром незримо витать в мировом эфире над полями сражений и прочих актуальных событий…

Он откашлялся, сложил руки на животе, покрутил большими пальцами. Закатил глаза, будто бы прислушиваясь к чему-то.

– Дорогой призракослушатель, добро пожаловать в бухту Острова Черепа, где через несколько минут в увлекательной битве сойдутся команды защитников форта и безумных китобоев. Соперники уже вышли на поле, играющие тренеры раздают последние указания. Команда гостей выстроилась у кромки прибоя, судя по всему, они избрали остроатакующую схему девятнадцать-один с единственным центральным нападающим. Как несложно было догадаться по опыту предыдущих встреч, позицию эту закрывает Безумный Акаб. Китобои явно рассчитывают на индивидуальное мастерство своего капитана. Сборная форта вперёд не выдвигается, предпочитает действовать от обороны… Внимание, свисток боцманской дудки, битва началась!.. Гости сразу же проводят стремительную атаку по обоим флангам… Хотя нет, это атака по центру, но Акаб сегодня почему-то не демонстрирует своей лучшей спортивной формы. Возможно, деревянная нога мешает ему развивать полную скорость на песчаном покрытии… Свисток, битва остановлена!.. Капитан гостей просит тайм-аут. Тем временем в бухту заходит новый корабль. Что это, опоздавшие к началу встречи зрители?.. А нет, это…

– Кто?.. Кто? – зашептал я.

– Райский тропический остров. Ласковое солнце в безоблачном небе. Волны, нежно плещущиеся у твоих ног… Чего же ещё желать?.. Маковую булочку от Гунь-Виня! Пекарня Гунь-Виня – лучшая пекарня Острова Черепа!.. Согласно-результатам-опроса-проведенного-среди-обитателей-острова-социологической-службой-пекарни-Гунь-Виня. Требуйте на всех пляжах острова!

– Какие к дьяволу булочки, Гунь-Винь один чёрт отсюда уплыл!.. Ай!..

– Да, но реклама-то оплачена. А я честный призрак… Итак, продолжаем наш репортаж. В команде гостей произведена замена. Капитан Акаб отодвинулся на позицию оттянутого нападающего, на место центрального же выходит… выходит… хм… загадочный пират в маске, только что приплывший сюда на фрегате под чёрными парусами.

– Что?!.. Ай!.. – вскричал я. – Да отцепись ты от меня, растреклятый… ай!.. полоумный шланг!.. Ай!.. Я должен быть… ай!.. там!.. Ай!..

– Новая атака гостей. В игру вступает центральный защитник Монморанси, он разбегается, заряжает в себя бананы… А нет, извините, поправка, это он их ест… Под ноги атакующей группе бросается банановая кожура. Серия стремительных подкатов!.. Серия громких шлепков на землю!.. Серия чудовищных проклятий!.. Бог Моисеев, прости сотворённых тобою!

– Они отступают?.. Ну, скажи же, что они отступают!.. Ай!..

– Нападающий в маске поднимается. Пробует совершить сольный проход. В него со всех сторон летит банановая кожура. Она мелькает так часто, что рябит в глазах. Обманным движением нападающий уклоняется от контратаки… Техничный финт… Ещё финт!.. Он получает передачу от Акаба, теперь у него в руках топор… Входит в зону ворот, наносит удар… Ещё удар!.. Сверху за шиворот ему льётся кипящая банановая похлёбка. Защитники форта решились на фол последней надежды. Протестующий свисток боцманской дудки, но битва продолжается… На мыло!.. На мыло грозятся пустить китобои своих оппонентов!.. Нападающий в маске отступает… Останавливается на двенадцатиярдовой отметке… И вновь устремляется к воротам!

– Воистину это сам Клинт!.. Ай!.. Во всём Сан-Януарио лишь он способен на такое дело.

– Ворота дрогнули, вот они трещат, распадаются под его ударами… Упали!.. В открывшемся проёме стоит доктор, он размахивает руками, стараясь запутать нападающего. Тот выходит с ним один на один… В последний момент, вытянувшись в струнку, хранитель ворот дотягивается до него кончиками пальцев. Сцепившись, они катаются по земле… Многочисленные обоюдные нарушения!.. Да, именно многочисленные нарушения двигательных функций могут стать результатом столь неспортивного поведения… Меж тем битва не остановлена, ворота пустые, опасный момент!..

– Ай!..

– Го-о-ол!.. Гол-гол-гол!.. Совершенно гол и беззащитен обречённый форт. Вся команда гостей во главе с капитаном Акабом влетает прямо в центр ворот принимающей стороны… На этом я завершаю свой репортаж, желаю тебе благополучно пережить его последствия и спасаюсь бегством. До новых встреч на полях сражений!

Призрак растаял в воздухе. Некоторое время я лежал в одиночестве, напряжённо вслушиваясь в тишину. Наверху раздались шаги. Из пролома над моей головой выпала, разворачиваясь в полёте, верёвочная лестница. Никогда прежде не виденный мною человек начал ловко и уверенно спускаться в подвал. На последней ступеньке незнакомец задержался, вытащил из кармана газету, развернул, бросил себе под ноги. И лишь затем встал на сокровища.

На нём был дорогой чёрный камзол, отделанный серебром. Длинные локоны парика ниспадали на воротник из тонких кружев. Подвязки с пышными бантами из лент поддерживали шёлковые чулки. Чёрные розетки на башмаках были искусно отделаны золотом. Плюмаж из страусиных перьев на широкополой шляпе совершенно потерял форму под разрушительным воздействием горячей похлёбки. На плечах эполетами повисла банановая кожура. Лицо его скрывала белая маска, испещрённая вентиляционными отверстиями.

– Наконец-то мы встретились, Клинт, – прошептал я. – Твоё счастье, что я не могу пошевелиться или хотя бы орать на тебя в полный голос.

Он коротко свистнул. Стягивавшие меня кольца разжались, полуудав с шипением скользнул обратно в тёмный угол. Я вскочил на ноги. Сделал шаг вперёд. Отбросив полу камзола, Клинт возложил пальцы на пистолетную кобуру. Я сделал шаг назад.

Он удовлетворённо кивнул и жестом пригласил меня воспользоваться лестницей. Я повиновался, утешая себя тем, что на открытом пространстве шансов в схватке у меня прибавится. Но не успел ещё толком закончить подъём, как несколько дюжих китобоев, словно морковку, выдернули меня из пролома и поволокли на улицу…

Все мы – доктор, Патрик, Монморанси, Среда и я – сидели на пляже под прицелом гарпунов. В бухте, по соседству с «Макфьюри» и китобойной шхуной, покачивалась на волнах «Чёрная белая акула». Снующие мимо нас китобои перегружали на неё сокровища Клинта. Сам Клинт неспешно прогуливался вдоль кромки прибоя.

– Эй, мерзавец! – крикнул я ему. – Что ты сделал с Дженни? Где она?

Он некоторое время смотрел на меня с неразличимым под маской, но, вероятно, задумчивым выражением на лице. Затем тростью из чёрного дерева указал на «Акулу».

Боги милосердные, Дженни была здесь, совсем рядом!.. А я не мог сделать ничего, чтобы ей помочь! Невольный стон отчаяния вырвался у меня из груди.

– Послушайте, – зашептал Патрик, – что если кто-нибудь отвлечёт их внимание, а остальные тем временем…

– Наконец-то!.. Наконец-то это порождение мрачных океанских глубин и зловещих медицинских экспериментов угодило мне прямо на остриё гарпуна!

Безумный Акаб приближался к нам, безумно хохоча и сверкая безумными глазами.

– Волоките этого не в меру ногастого кита-убийцу сюда, парни! Я поставлю финальный штамп на истории болезни нашего маниакально-великого противостояния.

Его людям понадобилось немало усилий, чтобы подтащить упирающегося и жалобно оглядывающегося на нас Монморанси к стене форта. Шеренга китобоев с гарпунами на изготовку выстроилась перед ним. Акаб протянул слону раскуренную трубку. Тот пискливо затрубил от ужаса. Безразлично хмыкнув, Акаб занёс гарпун. Мы повскакали на ноги.

– Не-е-ет!..

Патрик рванулся вперёд и тут же упал на землю от тычка охранявшего нас китобоя.

– Вы совершаете большую ошибку! – кричал Стокеш. – Клинт, ты же разумный человек, останови его!

Гарпун ударил Монморанси в грудь. Ноги слона подогнулись, он тяжело опустился на колени. Посмотрел вниз, туда, где, ярко выделяясь на белой шкуре, уже бежала струйка…

– Кит их раздери, опять некачественные чернила подсунули, – сказал Акаб, насаживая на кончик гарпуна новую толстую каучуковую пластинку.

Монморанси вновь поднялся на ноги и теперь, извернув шею и скосив глаза, силился рассмотреть на собственной груди потёкший чернильный штамп: «Загарпунено капитаном Акабом». Акаб меж тем ударил его ещё раз, прибавив к надписи дату, и торжествующе вскинул руки.

– И это что… всё? – спросил я, выждав некоторое время.

– Ну да. А ты на что рассчитывал? Гештальт закрыт, мания преследования, терзавшая меня столько лет, утихла. Теперь всё. Не хочу я больше никаких китов преследовать. И, прошу заметить, безо всяких таблеток, которыми вы, докторишки, меня пичкали. Воистину, излечение сумасшедших – дело рук самих сумасшедших.

– Мания преследования, – сказал Стокеш, – это не когда ты кого-то преследуешь, а когда тебе постоянно кажется, что за тобой кто-то всё время следит, вмешивается в твою жизнь и заставляет делать то, чего ты делать не хочешь.

– Кто?.. – спросил Акаб, испуганно шаря взглядом по сторонам.

– Ну… не знаю. Какая-нибудь тайная организация… Некая высшая сила…

– Честно говоря, с тех пор как мы в Сан-Януарио приехали, мне так довольно часто кажется, – сказал Патрик.

– А мне даже и не кажется, – сказал я. – У меня призрак есть.