для капюшона в темноте
прядёт седая Пряха;
ту вокруг пальца обведём,
что душ Штурвал вращает!
что жизнь? одним свершится днём,
неважная, как щавель, –
второй сказал, и третий с ним,
конечно, был согласен,
четвёртый с пятым – как один,
не врозь ни в коем разе
никто позвать в ту ночь не смел
с собой на сходку беса;
своё замолвил слово хмель,
и был, как прежде, резок, –
но было так, и не вернём
загоризонтных далей;
а на рассвете впятером
все замертво лежали…
*
легенда эта о Пяти
полвека ходит больше;
да говорят, её пути
идут – где дом заброшен…
кто стал немым и ликом сер
нам не расскажет точно,
как брал треклятый револьвер
стрелять Шабашной ночью;
кто побледнел, засох и сгнил –
не скажет лжи и правды;
на кладбище, среди могил,
лежат в плюще ограды…
уже полвека больше здесь
сомнениями объяты:
о чём умалчивает песнь?
зачем стрелялся пятый?
кто их поссорил ночью той?
кто застрелился первым?
ужели среди них…шестой
сидел в ту ночь, наверно…
*
стучат копыта по земле,
где каждый куст – букетик;
и, развеваться повелев
тряпью, встречает ветер;
ещё вдали темнеет ель,
где спуск ведёт отлогий;
и как-то держится в седле
Наездник одноногий;
в остроконечной шляпе он –
на лошади без гривы;