Биологическая опасность. Последний приказ

Я расписался в карте медосмотра и покинул кабинет медосмотра, направившись в зал брифинга.

Там уже было человек пятнадцать бортпроводников, и ни одного пилота.

– Всем привет. Кто на сегодня на Лондон?

– Да мы, Паш. – сказала Оля.

– Хорошо. Кого я не знаю? – я кивком поприветствовал Наташу.

– Гоша, стажёр. – представился мне молодой паренёк, который помрёт от сердечного приступа всего через несколько часов.

– Валентина Осипова.

– Никита Осипов.

– Семейные?

– Да.

– Ничего не имею против. Только… где Сельчук?

– Вышел в туалет. Скоро вернётся. – ответила Оля. – Не боишься?

– Немного. Всё же, экзаменационный рейс.

–Ну, удачи.

В этот момент в штурманскую вошёл суховатый мужчина лет пятидесяти от роду.

– Сельчук Харитон Владимирович. Капитан на рейсе двадцать четыре семнадцать. Где мой экзаменуемый?

– Это ко мне. Гоффман Павел Андреевич. Ваш салонный экипаж у меня за спиной.

– Откуда прибыл к нам, Фриц?

Меня внутри как будто скоробило, но я проглотил.

– Живу в Чертаново, сам из деревушки под Берлином. – постарался я как можно более спокойным голосом произнести. – И вообще-то, я из русских немцев, а это большая разница по сравнению с обычными немцами.

– Буду иметь в виду. Твоё дело я смотрел, но цифры – это лишь цифры. Хочу посмотреть, как ты будешь вести себя в кабине. Значится так, сегодня весь полёт до Лондона, как и все взлёты и посадки, на тебе, на мне только эшелон.

– Хорошо. – сказал я. – Пойдёмте смотреть самолёт?

– А медосмотр? – спросил меня Сельчук с тоном недовольной учительницы.

– Патологически здоровый человек.

– Ну хорошо. Идёмте к самолёту.

– Идёмте.

Мы всей толпой вышли из зала брифингов и направились к гейту, где нас дожидался абсолютно новенький МС-21-210, блестящий серебрянными бортами и синим хвостом, на котором лентой развивался российский “триколор”. Так красиво может вблизи выглядеть только только что покрашенный самолёт, или новенькая машина, на которой ты выезжаешь от дилера.

Стоило салонному экипажу заняться уборкой салона, которая, если честно, была чисто номинальной – самолёт-то новенький, и никто не мог намусорить, естественно сотрудники завода-изготовителя на Дальнем Востоке и те, кто оборудовал салон, кажется, в Оренбурге, не в счёт.

Они могли только создать условия для работы бортпроводников, но не в той мере.

– Нравится самолёт? – спросил меня Сельчук.

– Самолёт как самолёт. – пожал я плечами. – Только новый что.

– Понятно. Теперь запомни. Самолёт этот именной, как и почти все наши борта. Конкретно этот – в честь космонавта Алексея Леонова назван, и обслуживание должно быть на звёздном уровне, равно как и пилотаж.

– Спасибо, учту.

–А теперь иди проверяй самолёт.

– Понял.

Я вышел из самолёта в рукав телетрапа и через служебный выход покинул его, выйдя прямо на лётное поле.

В руках рация и фонарик и я иду осматривать тёмно-голубое "брюхо" самолёта, а затем и все остальное, что не видно обычному человеку. В отличие от нас, пилотов, ну и авиатехников. Есть конечно исключение в виде службы безопасности в Бен-Гурионе или Атароте[16], но к счастью, нашей птичке туда ходу нет – "не солидно". Так что, осмотр самолёта ограничивается десятью-пятнадцатью минутами и после этого мы начинаем запускать пассажиров, что собственно мы и сделали.

– И так, что делает капитан, когда заходят пассажиры? – спросил меня Сельчук, когда я занял место второго пилота.

– Настраивает системы самолёта вроде кондиционирования салона или программирует БК на полёт по контрольным точкам.

– ИНС применяется?

– Только как резервная на случай отказа GPS, но я не слышал, чтобы её применяли где-либо, кроме училища.

– Верно. Теперь – давайте за бортовой телефон и приветствуйте пассажиров.

– А… а не вы должны?

– Капитан сегодня вы, хоть по документом капитан я. Так что, телефон.

– Хорошо… – я снял трубку бортового телефона и нажал на кнопку интеркома. – Добрый вечер, дамы и господа. От всего экипажа мы приветствуем вас на борту самолёта МС-двадцать один-двести десять авиакомпании "Аэрофлот – российские авиалинии", следующим рейсом двадцать четыре семнадцать до Лондона. В полёте вас будет обслуживать бригада бортпроводников под началом старшего бортпроводника Неверовой Ольги. За сам полёт будут отвечать капитан воздушного судна Харитон Сельчук и второй пилот Павел Гоффман. Расчётное время в пути составит три часа сорок пять минут. Авиакомпания "Аэрофлот" и альянс "SkyTeam[17]" желают вам приятного полёта.

Повторив дежурное сообщение на английском, с которым у меня дела обстояли куда лучше, чем у Харитона Владимировича, я с чуть ли не трясущимися руками положил трубку телефона на место, а Сельчук уже смотрел на меня.

– Неплохо. Только забыл добавить, в чью честь назван самолёт, или у вас там в Люфтганзе не принято называть самолёты по именам?

– Не могу ничего знать, так как никогда там не работал.

– Понятно. Командуй пока что.

– Хорошо. Ждём, пока не набьём салон и вылетаем.