Дикие Домохозяйки

Как вот сейчас и происходит.

Но кто же… Вложил эту фразу в мозг по-бытовому хитрой, но явно недалёкой и необразованной в плане знания тонкостей Законодательства, безработной домохозяйке?!

– Вспомните точно фразу, которую вы сказали сыну. – препарат позволит ей сделать это. Он позволил бы вспомнить и то, что она читала ещё в школе…

– Э-э… Я сказала… Баран ты Такер. Да и все вы там бараны, говорю. Отправляете каким-то е…анным желтомазым макакам и лентяям за море кучу жратвы, а у самих дома детишки чуть не голодают! А вот бы было хорошо, говорю, если бы при вас парочка контейнеров вдруг упали и сломались! Тогда все докеры смогли бы набрать продуктов себе домой! Возьми кепку – я её постирала, а то опять нос и рожа обгорит! И помни – дома закончились масло, соль и бекон. Жаль, что я-то не смогу сидеть и ждать там, возле вашего с…ного пирса, когда контейнеры-то попадают. Вот ты и смотри там – не теряйся.

– А почему вы сказали сыну эту фразу?

– Я… – чёрт! Она колеблется! То есть и правда, не знает! – Она… Она как бы возникла у меня. В… мозгу. Я и сказала!

– Откуда, и как именно она возникла у вас… В мозгу?

– Она возникла… из Голоса. Это мой внутренний голос, говорю, сказал мне, что сказать сыну! Ну да, конечно – я услыхала это у себя в мозгу! В голове, то есть. А где же ещё? Не в …опе же!

Так. Похоже, действие сыворотки кончается. Или… Или – кто-то помогает Маб и сейчас?! Подсказывает, что говорить?!

Так – Голос… Голос, голос. В мозгу. Чёрт! Как он сразу!..

Он снова надавил на кнопку – два раза. Вошёл лейтенант Ховард.

– Лейтенант! Срочно – дежурное отделение на выход. Берите вертолёт! Грузите туда эту женщину, и везите в госпиталь СанСебастиана, в Нью-Хемшире. У них есть сенсотомограф. Мне нужно полное обследование её черепа! Ну, и всего тела. На предмет чужеродных имплантов. Все материалы обследования изъять, доставить мне, врачам ничего не объяснять!

Сошлитесь как всегда на интересы Национальной Безопасности!

Да, доктора Уоткинса мне сюда. Пусть вкатит ей полную дозу снотворного!

Рентгенограмма впечатляла.

Да, сомнения нет – наряду с обычным чипом-идентификатором в запястье, в глубине черепной коробки отлично просматривалось крохотное, размером с рисовое, зёрнышко пластикового импланта. Всё верно: местоположение у соответствующих мозговых Центров как раз позволяет воздействовать на личность и подсознание так, что отдаваемые извне команды могут восприниматься как собственные мысли… особенно если эта штука находится там давно.

Остаётся только выяснить, кто и когда всобачил женщине в мозг чёртов прибор управления. И… Одна ли она такая!

Оторвав взгляд от разложенных на столе фотографий и изображений на пластике, полковник уставился в дальний угол кабинета, барабаня пальцами по столу. Он всегда так делал, когда мелькнувшая было мысль как-то ускользала… О чём же это он… Ах – да!

– Лейтенант! Вам придётся вернуться в госпиталь ещё раз. Теперь вы должны отвезти на обследование усыплённых Такера Буджолда и его дружка Смайли!

Импланты, разумеется, обнаружились у обоих.

Полковник просто рвал и метал! Мысленно, разумеется.

Перед подчинёнными он демонстрировал только спокойную рассудительность и непоколебимую уверенность. В своих способностях сохранить контроль над любой ситуацией.

Для себя же он отлично понимал, что контроль над ситуацией… Утрачен. Почти.

Потому что если выявятся (А он не сомневался, что так и будет!) импланты у других участвовавших в волнениях и саботаже нулевиков, это может означать лишь две вещи.

Имплантами их оснастила отлично организованная и давно контролирующая ситуацию в его Стране, хорошо законспирированная организация Врага. Чертовски богатая, и давно имеющая «своих» высококвалифицированных медиков, и агентов, часть из которых без сомнения, внедрена и к ним в организацию, и в остальные Силовые и Властные структуры, и…

Или же…

Или же ситуация намного, намного хуже.

Это – программа, разработанная и осуществлённая секретными Ведомствами и Агентствами его страны.

Импланты введены нулевикам в мозг ещё в роддомах. Причём – всем. Сразу после рождения, когда кости черепа ещё мягкие и для вставления импланта не нужна дорогая и сложная операция – достаточно внедрить имплант обычной медицинской иглой.

Поэтому никто из носителей ничего об этой операции не помнит. Следовательно это – работа, вот именно, спецслужб его Страны. И сделано это, очевидно, в целях как раз предотвращать восстания, и прочие не разрешённые Законом, и противоправные действия. А не знает он об этом по очень простой причине: никакая спецслужба или агентство и не обязаны отчитываться или сообщать какую-либо закрытую информацию другим ведомствам или спецслужбам. Правая рука не знает, что делает левая… Конспирация, будь она неладна – страховка от утечки!

И то, что до сих пор они здесь, в Службе Безопасности, ничего о таких имплантах и методах не знают, может говорить о том, что по каким-то причинам этими устройствами не пользовались…

Ну, или пользовались менее открыто и нагло! (А что – вполне действенная и адекватная, судя по результатам, методика руководства: и словами и поступками нулевиков…)

Но сейчас, похоже, к этому грозному и тотальному средству Контроля над Сознанием, получил доступ Враг. Или…

Достаточно Высокопоставленный и посвящённый в эту Государственную тайну Политик, желающий использовать ситуацию себе во благо.

А догадаться, кто это может быть – нетрудно.

Через полгода – выборы.

Главный кандидат от оппозиции, причём – радикальной оппозиции – Аристид Гумеленко. В третьем поколении потомок эмигрантов из Европы. Уж его-то досье Спецслужбы изучали пристальней, чем он сам – мешающую бриться бородавку у себя на щеке… Ему-то «немотивированные» и жёсткие репрессии против «бесправных и обделённых» нулевиков точно сыграли бы на руку!..

И что теперь делать? В-смысле, что теперь делать ему?

Побуравив угол кабинета взглядом до двух часов ночи, и спрятав рапорт и снимки сканнеров в сейф, полковник решился.

Он снова надавил на кнопку.

– Лейтенант! Вызовите ко мне майора ван Бьюкенена… Да, я знаю, который час!.. Разбудите! У нас – код жёлтый! Пусть явится немедленно. И распорядитесь подать на крышу «Акулу». Полностью снаряжённую и заправленную. Мне предстоит боевой вылет.

Когда майор, выглядевший вполне деловито, словно не его сдёрнули с тёплой постели десяток минут назад, вошёл и доложился, полковник огорошил подчинённого:

– Господин майор! Я вылетаю в Пентагон. У нас возникла чрезвычайная ситуация, связанная с проведённым расследованием. На время моего отсутствия вы остаётесь за главного. В случае, если в течении… Трёх суток я не вернусь, сообщите Генералу. Так же передайте ему, что пакет с оригиналами материалов расследования – в сейфе. Ключи – на столе. Приступайте к работе немедленно.

После чего, взяв портфель с документами, встал и прошёл к двери, сделав жест, приглашающий майора занять его кресло:

– Прошу!

Выходя, полковник буквально ощущал аккуратно стриженным затылком недоумённый, буравящий этот затылок, взгляд.

Однако спросить что-либо его и.о. заместителя так и не решился.

Полетел, однако, полковник не в Пентагон.

Спустя три часа выматывающего душу жуткой тряской полёта на почти предельной скорости, вертушка опустилась на аэродроме Авиабазы Норт-Ривер в Вашингтоне.

После неизбежного обмена приветствиями с местным начальством, полковнику пришлось попросить вызвать ему… Такси!