Томография пророчества Иоанна Богослова

Однако весь процесс Бытия обретает логику и смысл, стоит нам допустить, что Дух погрузился в Бессознательное и, эволюционируя, все явственней и явственней проявляет себя в индивидуальном существе; прогрессивное восхождение индивидуума становится ключевым элементом космического развертывания, а перевоплощение души – естественным и неизбежным следствием истины Становления и присущим ему законом. Перерождение тогда превращается в необходимый механизм духовной эволюции; оно становится единственным условием, по-настоящему способствующим такого рода проявлению в материальной вселенной и оптимальным способом его осуществления.

Саму эволюцию в Материи можно объяснить тем, что вселенское развертывание является спонтанным созиданием, осуществляемым некоей высшей Реальностью, чье присутствие делает дух первоосновой всего – все вещи в этом мире становятся силами, средствами и формами проявления духа. Реальность, тайно присутствующая за фасадом вселенной, включает в себя бесконечное существование, бесконечное сознание, бесконечную силу и волю, бесконечный восторг бытия; божественный Сверхразум или Гнозис упорядочил космос, но сделал это опосредованно через три подчиненные, ограниченные и доступные нашему осознанию категории – Ум, Жизнь и Материю. Материальная вселенная возникла на самой последней стадии нисходящего проявления, когда явленное бытие этой тройственной Реальности, инволюционируя, погрузилось в состояние полного самозабытья и превратилось в то, что мы называем сейчас Бессознательным. Но при этом эволюционный подъем из этой бессознательности, в ходе которого явленное бытие вновь начинает осознавать себя, стал неизбежен и неизбежен потому, что то, что подверглось инволюции, должно начать эволюционировать; ведь инволюционировавшее бытие присутствует здесь не только как некое существование и сила, скрытая в своей кажущейся противоположности (и каждая такая сила, по самой своей природе, должна стремиться найти себя, реализовать себя, освободиться от всех ограничений и начать активно действовать), но и как реальность того, что его маскирует. Как «Я», которое Несознание утратило, и поиск и обретение которого должны определять тайный смысл и постоянную направленность всех его [Несознания] процессов. Именно индивидуальное сознательное существо делает это обретение возможным; именно в нем эволюционирующее сознание становится упорядоченным и способным постичь свою собственную Реальность. Чрезвычайная значимость индивидуума, возрастающая по мере развития его сознания, является самым примечательным и существенным фактом вселенского становления, начавшегося в аморфном сумраке Неведения без каких-либо признаков сознания и индивидуальности; эта значимость может иметь под собой какие-то основания только в том случае, если «Я» в облике индивидуума не менее реально, чем «Я» в облике космического Бытия или Духа, и оба являются могуществами Вечного. Только так можно объяснить, почему обнаружение космического «Я» и Сознания, а также верховной Реальности невозможно без развития индивидуума и постижения им самого себя. Именно поэтому Душе, пуруше, необходимо рождение на физическом плане; но в этом миропорядке его рождение в человеческой или какой-то иной форме не может быть единичным событием или неожиданным посещением душой физического мира без какой-либо предшествующей подготовки или последующей реализации. В мире, где происходит инволюция и эволюция не только физических форм, но и сознательного бытия, поднимающегося через жизнь и ум к духу, такое единичное принятие жизни в человеческом теле не могло бы быть законом существования индивидуальной души; это стало бы совершенно бессмысленной и нелогичной операцией, аномалией, неуместной в земной природе и здешнем порядке вещей, своеволием, которое бы нарушило ритм самопроявления Духа. Если бы такой порядок воплощения индивидуальных душ был включен в эволюционный духовный процесс, последний утратил бы всю свою логику и последовательность; он стал бы фрагментарным настоящим без прошлого и будущего. Жизнь индивидуума должна иметь тот же смысловой ритм и подчиняться тому же закону развития, что и космическая жизнь; она должна не просто случайно и бесцельно возникать и исчезать, а быть частью и неизменно способствовать осуществлению космического замысла. При таком порядке вещей мы уже не сможем говорить о том, что этот единичный визит, единственное рождение души в человеческом теле, становящееся ее первым и последним опытом такого рода, является переходом из одних сфер существования в другие. Ибо тогда на жизнь на земле, жизнь в физической вселенной уже нельзя будет смотреть просто как на временное пристанище в странствиях души по мирам; она станет медленным и величественным становлением, завершение которого, как мы теперь знаем, требует огромных отрезков Времени. Сама по себе отдельная человеческая жизнь является только одной из множества ступеней, восходя по которым тайный Дух во вселенной, расширяя и возвышая индивидуальное сознание души в теле, постепенно осуществляет и, в конце концов, полностью реализует свой изначальный замысел. Это восхождение может происходить только в мире, имеющем иерархическую структуру и за счет повторного воплощения во все более и более развитых формах; единичное и скоротечное посещение душой подобного мира и переход к иному типу развития где-то за его пределами плохо вписывается в схему нашего эволюционного становления. Таким образом, если мы примем эту концепцию, то нам в первую очередь придется согласиться с тем, что индивид действительно существует и обладает постоянством; но, сделав такой вывод, мы должны будем признать, что перерождение, в той или иной его форме, следует рассматривать не как возможный механизм, с которым можно соглашаться или не соглашаться, а как необходимость и неизбежное следствие изначальной природы нашего существования.

Вот те философские и рационалистические доводы, на которых основана вера в перерождение; этот вывод логически неизбежен, если допустить, что Земной Природе присущ эволюционный принцип, а в формах эволюционирующей Природы действительно воплощается индивидуальная душа. Если души нет, то может иметь место механическая эволюция, ни к чему не ведущая и, в сущности, ненужная, а рождение становится просто элементом этого замысловатого, но бессмысленного процесса. Если индивидуум является временной формацией, возникающей и исчезающей вместе с телом, тогда на эволюцию можно смотреть как на игру Космического Существования или Универсальной Души, пытающейся путем создания все более и более высокоразвитых форм достичь в данном Становлении предела своих возможностей или своего высочайшего сознательного принципа, но перерождений в рамках этой эволюции не существует и не требуется. Или же, если Все-Сущий выражает себя в сохраняющейся, но иллюзорной личности, перерождение становится возможностью или иллюзорным феноменом, но перестает быть ключевым элементом эволюции и духовной необходимостью; это только средство, позволяющее максимально долго продлевать и усугублять иллюзию. Если допустить существование индивидуальной души (или Пуруши), не зависящей от тела, а живущей в нем и использующей его в своих целях, то тогда перерождение становится возможным, но, в случае отсутствия эволюции души в Природе, необязательным: пребывание индивидуальной души в индивидуальном теле может быть временным явлением и ограничиваться только одной жизнью без какого-либо земного прошлого или будущего и ее предшествующее и последующее существование может протекать в других мирах. Но если имеет место эволюция сознания в эволюционирующем теле и существует душа – реальное и сознательное «Я», – обитающая в теле, тогда становится очевидным, что такая эволюция сознания является внешним выражением растущего опыта, который эта душа получает в Природе: само собой разумеется, что подобная эволюция может осуществляться только за счет перерождения и никак иначе. Оно столь же необходимо, как и само рождение; ибо без него рождение становится началом без продолжения, снятием с якоря без выхода в море и прибытия в порт назначения. Именно благодаря перерождению несовершенное существо, рождающееся в теле, получает возможность достичь совершенства, а рождение обретает духовный смысл.

Глава IV

Последний понтифик

Можно не сомневаться, что, ознакомившись с названием этой главы, читатель будет несколько озадачен. Казалось бы, какое отношение имеет последний из Римских Пап к теме, рассматриваемой в данной книге, ведь Откровение св. Иоанна Богослова и понтифик, которому суждено возглавлять католическую Церковь на ее закате, не могут иметь никаких точек соприкосновения. Однако рекомендуем не спешить с выводами, поскольку, как покажет будущее, одно из важнейших событий, предсказанное апостолом в Откровении, будет тесно связано с понтификатом последнего из Пап. Но для начала мы окунемся в прошлое, вернувшись во второе десятилетие текущего века.

Несбывшиеся ожидания

Итак, 2013 год. Весь мир облетела сенсационная новость: Папа Римский Бенедикт XVI отрекается от апостольского Престола. Такое в истории католической Церкви случалось нечасто, и прогремевшее как гром среди ясного неба заявление Ватикана тут же разлетелось по миру. Впервые за последние пять столетий выборам очередного понтифика предстояло состояться еще при живом предшественнике. При этом обстоятельства, толкнувшие Бенедикта XVI на отречение от престола, были не ясны, и все это, активно обсуждаемое в СМИ, чрезвычайно подогревало интерес к событиям, происходившим в Ватикане. Однако ажиотаж вокруг избрания нового Папы был вызван не только уникальностью происходящего: излишний шум в источниках информации был связан еще и с древним пророчеством. Согласно ему, следующий за Бенедиктом XVI глава католической Церкви должен стать последним в длинном списке Пап. Но это еще не все. Особо настораживало и то, что правление последнего понтифика должно было совпасть с началом Апокалипсиса. Именно поэтому заявление действующего понтифика об отречении от Престола воспринималось католиками, хорошо знакомыми с роковым предсказанием, как смертный приговор нашей цивилизации.

Коротко о самом пророчестве.

В 1139 году ирландский монах Святой Малахия (1094–1148 гг.), совершив паломничество в Рим и пребывая в состоянии духовного транса, перечислил 112 понтификов, которые будут занимать Апостольский Престол в последующие столетия; этот «Папский реестр» является самым старым и известным пророчеством в истории католической Церкви. Давая каждому из 112 понтификов символическое имя, последнего из них Святой Малахия назвал «Петром Римским». Таким образом, согласно пророчеству, числившийся 111-м в списке Бенедикт XVI, названный пророком «Ветвью оливы», должен был замыкать длинную цепь всех Пап предапокалиптического периода, при этом став своего рода предтечей крушения мира. Следующему за ним понтифику надлежало возглавить католическую Церковь уже накануне Апокалипсиса и провести свою паству через его горнило.

Давайте посмотрим, что пишет о Петре Римском ирландский провидец:

In extreme persecution, the seat of the Holy Roman Church will be occupied by Peter the Roman, who will feed the sheep through many tribulations, at the term of which the city of seven hills will be destroyed, and the formidable Judge will judge the people. TheEnd.

В последние гонения [христиан] место Святой Римской Церкви будет занимать Петр Римский. Он будет пасти овец среди множества бедствий. В это время Город Семи Холмов будет разрушен, и Грозный Судья будет судить людей. Конец.

Ознакомившись с древним пророчеством, весь мир с волнением следил за избранием нового Папы. Подогреваемое средствами массовой информации, напряжение достигло пика в момент выборов: все с нетерпением ждали, какое имя будет носить избранник, тем более что среди кандидатов на Апостольский Престол были и священники с именем Петр. Наконец, 14 марта 2013 года новый глава католической Церкви был избран. Им оказался 76-летний аргентинский кардинал, архиепископ Буэнос-Айреса Хорхе Марио Бергольо. Таким образом, сенсации не состоялось: новоизбранный понтифик не был от рождения Петром и в дальнейшем именем апостола себя не нарек. Тем не менее отличия от предыдущих Пап у Франциска (такое имя избрал себе новый понтифик) все-таки были: впервые за всю историю Римско-католической Церкви ее новоизбранный глава не был европейцем, да еще к тому же представлял орден иезуитов. Однако никакого отношения к предсказанию Святого Малахии указанные обстоятельства не имели: факт оставался фактом – древнее пророчество не сбылось, эсхатологические ожидания не оправдались. И хотя произошедшее стало полной неожиданностью для тех, кто свято верил ирландскому провидцу, но, судя по предсказаниям Нострадамуса, такой поворот событий был уже предопределен. Более того, прованский провидец не только об этом знал, но и достаточно точно указал дату, когда Петр Римский возглавит католическую Церковь. Однако только констатацией и датировкой избрания Петра Римского Нострадамус не ограничился. Посвятив этому событию два катрена, в одном из них он коснулся еще и перемен в католической Церкви, которые ждут ее с приходом последнего из понтификов. Это четверостишие представляет для нас особый интерес.

Давайте начнем с него (56 катрен, V центурии):

5-56

Par le trespas du tres vieillard pontife,

Sera esleu Romain de bon aage :

Qu'il sera dit que le Siege debiffe

Et long tiendra & de picquant ouurage.

Перевод В. Бурбело и Е. Соломарской:

После смерти очень старого Папы

Будет избран римлянин цветущего возраста,

Его обвинят в том, что он ослабляет святой Престол,

Он долго продержится, его дело будет опасным.

Вероятность того, что в этом катрене речь идет о Петре Римском, достаточно велика, поскольку вновь избранный понтифик назван пророком «римлянином». Правда, слово «римлянин» можно интерпретировать как указание не только на имя новоизбранного Папы, но и на место его проживания – город Рим. Оба варианта толкования абсолютно равноценны, но, как бы то ни было, скорее всего, речь идет о последнем понтифике – Петре Римском. Почему? Дело в том, что, согласно некоторым пророчествам, именно при последнем Папе католицизм начнет клониться к упадку, что явно просматривается в третьей строке катрена. И что удивительно, как сообщает Нострадамус, новый понтифик не будет не только препятствовать падению авторитета католической Церкви, но и активно этому способствовать («ослабляет святой Престол»). Кроме этого, пророк пишет, что исполнение служебных обязанностей Папой будет сопряжено с риском для жизни, в чем можно усмотреть намек на грозовую атмосферу апокалиптического времени, что является еще одним аргумент в пользу того, что пророк пишет о последнем понтифике. Тем не менее выпавшие на долю новоизбранного Папы лишения и опасности не станут препятствием для продолжительного пребывания его на Апостольском Престоле («он долго продержится»), чему, безусловно, будет способствовать его молодость («римлянин цветущего возраста»). Что касается имени последнего Папы, то, возможно, являясь жителем итальянской столицы, новоизбранный понтифик, взяв имя апостола, добавит к нему еще и титул «Римский». В то же время нельзя исключать, что последний Папа будет наречен Петром еще с рождения и пожелает к звучному имени апостола добавить еще и название древнейшего из городов, история которого тесно связана со становлением христианства. Таким образом, предсказание св. Малахии должно исполниться в деталях, но вряд ли решение понтифика наречь себя Петром будет мотивировано стремлением подогнать действительность под древнее пророчество.

Рассматривая тему деструктивной деятельности последнего главы католической Церкви, якобы «ослабляющего Святой Престол», нельзя не упомянуть о предсказаниях, предупреждающих, что последний понтифик может оказаться слугой дьявола – то есть антипапой. Так, католическая монахиня Агнессе Кацуко Сасагаве, получившая в 1973 году три послания от Божией Матери, сообщила своим единоверцам следующее. Оказывается, что, со слов Богоматери, последний из понтификов «откроет дверь сатане, что деятельность дьявола проникнет даже в Церковь, и демон будет искушать многих оставить службу Господу», что в это время «церкви и алтари будут разграблены, а она [Церковь] наполнится теми, кто согласится на компромиссы».

Католической монахине вторит и греческий святой, старец Паисий Афонский:

«Много будет содействовать [началу войны] и Папа, потому что все дети дьявола будут считаться его (т.е. Папы) и он укажет им следовать за антихристом. Поэтому и святой Косьма сказал: «Папу проклинайте, т.к. он будет причиной». Святой подразумевал Папу того конкретного времени, который будет помогать водворению антихриста. Другие Папы по сравнению с ним покажутся хорошими».

Можно ли допустить, чтобы последний понтифик отдал свою душу дьяволу? Вряд ли! Ведь предсказания об антихристианской (антикатолической) позиции Петра Римского идут в разрез с предсказаниями святого Малахии, который утверждает святость последнего понтифика, предсказывая ему высочайшее служение – «пасти овец среди множества бедствий». И сомневаться в его словах не приходится, так как говорит об этом монах, верный католицизму. Кроме того, Петра ждет мученическая смерть – честь, которой удостаиваются только верные Богу его избранники, доказательством чему может служить нашумевшее в свое время «третье Фатимское пророчество». Об этом документе известно немного, тайна его пока не раскрыта, но то, что просочилось в печать, дает представление о трагической судьбе последнего понтифика.

Давайте кратко коснемся этой темы.

История Фатимских пророчеств напрямую связанна с необычным феноменом, наблюдавшимся неподалеку от португальского города Фатима в начале XX века. Не вдаваясь в подробности – они к нашей теме отношения не имеют, – отметим только, что тогда некое небесное существо, в котором католики признали Деву Марию, неоднократно являясь трем португальским подросткам, сообщила им о событиях, ожидающих мир в XX столетии. Все они впоследствии сбылись. Через несколько лет (а точнее, в 1948 году) Богородица вновь посетила одну из участниц Фатимских событий, к тому времени уже ушедшую в монастырь, которой сообщила о событиях, ожидающих человечество уже в XXI столетии. Люция (так звали монахиню), записав все, что было ей поведано Девой Марией, передала послание правившему тогда Папе, который, ознакомившись с письмом, названным в последствие «третьим Фатимским пророчеством», велел его засекретить, сообщив, что, согласно завещанию Люции, эти предсказания опубликуют в 1960 году. Единственное, что просочилось в печать, это содержание пророчества, которое носило апокалиптический характер. Однако в назначенный срок правивший тогда Папа слово не сдержал, и послание оглашено не было. Прошлое четыре десятка лет, пока Ватикан, наконец, решился опубликовать таинственное письмо. Содержание обнародованного в 2000 году текста разочаровало почти всех своей неопределенностью. В обществе мгновенно сформировалось мнение, что широкой публике представлен только небольшой фрагмент из пророчества, которое, по словам свидетелей, по объему намного превышает опубликованный текст. Но это отдельная тема. Сейчас нас интересует только то, что было представлено в печати относительно последнего понтифика.

В письме было написано следующее:

«…Епископ, одетый в Белое («у нас было ощущение, что это был Святой Отец»), разные другие Епископы, Священники, монахи и монахини, восходящие на крутую гору, на вершине которой стоял большой Крест из грубо обработанных бревен, подобных стволам пробкового дуба с корой. Пред тем как достичь его, Святой Отец прошел через большой город наполовину в руинах и, трепещущий, нерешительным шагом, удрученный болью и скорбью, он молился за души трупов, которые он встречал на своем пути; достигнув вершины горы, стоя на коленях у подножия большого Креста, он был убит группой солдат, которые стреляли в него разными пулями и стрелами, и подобным же образом там умирали один за другим Епископы, Священники, монахи и монахини и разные светские лица, господа и дамы различных классов и положений. Под обоими плечами Креста были два Ангела, каждый с хрустальной кропильницей в руке, в которые они собрали кровь Мучеников и ею окропляли души, приближавшиеся к Богу».

В этом пророческом видении, как и в большинстве из них, будущие события представлены символами. И тем не менее в «Святом Отце» легко угадывается Петр Римский. Нарисованная в красках картина разрушенного города и массовой гибели его жителей говорит о том, что время действия – заключительный период Апокалипсиса, когда противостояние европейской цивилизации и мусульманского мира достигнет апогея. Наиболее вероятно, что процитированный фрагмент из третьего Фатимского пророчества повествует об очередной ожесточенной схватке между мусульманами и христианами, захвате Рима и кровавой расправе над его жителями, в результате которой погибнет и Петр Римский.

Евангелие от Иисуса

А теперь зададимся парадоксальным вопросом: почему Петр Римский «будет громить Престол»? Получается, этим заявлением Нострадамус противоречит сам себе, в одном и том же катрене предсказывая беззаветное исполнение Папой своего священнического долга и разрушительную деятельность, направленную против католической Церкви. Вопрос действительно непростой, поэтому начнем издалека – с Евангелий.

По сути, все христианские конфессии пользуются одними и теми же священными текстами, которые и являются основой догматов христианской веры. По мнению большинства ученых, достоверно установить, кто написал Евангелия, не удастся, но в этом вопросе Церковь более категорична, признав авторство священных текстов за апостолами и закрепив такое решение на Втором Ватиканском соборе. Однако видится маловероятным, чтобы события многолетней давности (наука утверждает, что Евангелия были написаны намного позже Распятия) могли быть воспроизведены их свидетелями в мельчайших деталях, а проповеди – почти дословно. Заявления Отцов Церкви, что авторы священных текстов были ведомы Духом Святым, как бы кощунственно это ни звучало, можно подвергнуть сомнению. Ведь если бы Дух Святой был не просто вдохновителем, а непосредственным участником написания Евангелий, дословно восстанавливая в памяти апостолов речения и притчи Христа, то тексты получились абсолютно идентичные, а Всевышний побеспокоился об их сохранности. Таким образом, до нас дошли бы четыре как на ксероксе воспроизведенных текста, чего на самом деле мы не видим. Нечто подобное можно и наблюдать в комментариях Святых Отцов, пытающихся интерпретировать наиболее трудные места Священного Писания. Однообразие здесь также отсутствует; и это притом, что в православии вся богословская мысль опирается на святоотеческие труды, которые по утверждению Церкви были также написаны под непосредственным водительством Духа Святого – источника информации, казалось бы, непогрешимого. Вместе с тем экзегетами не оспаривается мнение, что в работах Отцов больше разночтений, чем единства. Поэтому либо утверждение богословов о прямом руководстве Духа Святого в том и другом случае не имеет под собой реальной основы, либо при написании мемуаров и Высшие Силы не в состоянии уберечь от ошибок.

Однако поразительным совпадениям в Евангелиях можно найти и вполне земное объяснение: ведь много раз повторяющиеся речения и притчи Христа могли отпечататься в памяти его учеников на подсознательном уровне. Но, с другой стороны, вряд ли Иисус проповедовал настолько однообразно, будто воспроизводил все по однажды написанному конспекту. Кроме того, некоторые достаточно длинные монологи Христа были привязаны к текущему моменту, произносились однажды, а поэтому запомнить их дословно апостолы, не обладая уникальной памятью, физически не могли (например: монолог, посвященный Иерусалиму; апокалиптическое пророчество; обличение фарисеев и т. д.). Пытаться объяснить этот феномен отбором апостолов исключительно по наличию ими высочайшего интеллекта и памяти еще менее логично, поскольку диалоги Спасителя со своими учениками оставляют впечатление, что все его двенадцать последователей были людьми обычными.

Но, вопреки логике, не только проповеди Христа выглядят воспроизведенными под копирку; удивляет и то, что описание различных эпизодов из жизни Иисуса – а их немало – преподносятся евангелистами одними и теми же словосочетаниями. Идентичность некоторых фрагментов почти стопроцентная, и такое совпадение трудно объяснить случайностью. Знакомясь с этими местами Священного Писания, невозможно отделаться от впечатления, что авторы Евангелий вспоминают не пережитые события, а пытаются по памяти дословно воспроизвести один и тот же текст. Но может это действительно так! Ведь есть же гипотеза, что первоначально во всех христианских сообществах изучалось единое Евангелие (некий текст Q), которое было написано задолго до того, как на свет появились его четыре неудачных копии. Но если принять эту версию, то не уйти от вопроса, когда и при каких обстоятельствах это жизнеописание Христа могло появиться?

Давайте размышлять.

Предположить можно следующее. Наиболее вероятно, Благая весть была написана апостолами совместно с Иисусом сразу после Его воскресения, тем более что времени для этой работы было вполне достаточно – сорок суток. Совместно работая над текстом, Спаситель помог воспроизвести в тончайших деталях все притчи и монологи, а также некоторые эпизоды из Своей жизни, имевшие место в отсутствие учеников (например, допрос Иисуса первосвященниками). Вместе с тем нельзя исключать, что Иисус мог просто надиктовать воспоминания, а владеющие грамотой апостолы (например, Иоанн или Фома) их записали. Кроме этого, можно допустить, что Евангелия увидели свет мистическим, нерукотворным путем, материализовавшись в двенадцати экземплярах – каждому апостолу, уходящему на проповедь. Необходимость в жизнеописании Христа была настоятельная, поскольку вряд ли простые рыбаки донесли новое учение в необходимом объеме и с должной точностью. Вполне объяснимо, что вариант появления Евангелий сверхъестественным путем богословами никогда не рассматривался, поскольку официальная версия написания их апостолами всех устраивала, да и сам вопрос не был животрепещущим. Однако заметим, что гипотеза появления священных текстов подобным образом, на фоне чудес, явленных Иисусом при жизни, не кажется столь невероятной. А если учитывать, что целью воплощения Христа являлась не только демонстрация победы над смертью, но и проповедь нового учения, то однотипный письменный вариант обеспечил бы абсолютную точность его основных положений. Более того, такой вариант проповеди видится не только оптимальным, но и единственным, поскольку все, что Иисус пытался донести до страждущих исцеления, толпами ходящих за Ним, большинству было чуждо и неинтересно. И Христос это прекрасно понимал, с самого начала планируя рукописный вариант учения, твердо зная, что человеческая память ненадежна, что, в конце концов, не позволит сохраниться Его словам в веках. Таким образом, думать, что Евангелия при их удивительной идентичности были написаны стихийно, по памяти, участниками тех событий, по крайней мере, наивно; и, чтобы убедиться в этом, достаточно сопоставить первые три священных текста (от Матфея, от Марка, от Луки) с более поздним Евангелием – от Иоанна.

В разрезе рассматриваемого вопроса особый интерес представляет эпизод с омытием ног Спасителем своим ученикам. Несомненно произведший на апостолов неизгладимое впечатление, этот поступок Учителя отчетливо и навсегда врезался в память апостолов; но, несмотря на это, мы не находим упоминаний о нем ни у одного из евангелистов, кроме св. Иоанна. Удивительно! Не упомянуть хотя бы мельком, что Сам Господь мыл ноги им, простолюдинам! Странная забывчивость, не правда ли? Или еще. Яркая и продолжительная проповедь о «хлебе с Небес», произнесенная Христом в капернаумской синагоге (Ин. 6:48-58). Тогда она вызвала общее недоумение и массу вопросов и не могла не запомниться всем собравшимся, но, несмотря на это, кроме св. Иоанна речь Иисуса не упоминается ни одним из евангелистов. Факт сам по себе поразительный! Ведь очевидно, что насыщенная глубоким сакральным смыслом речь Иисуса не могла быть забыта учениками и как неотрывная часть учения обязательно нашла бы место в воспоминаниях каждого из апостолов. Мало того, вызвавший недоумение монолог Иисуса, в котором Он образно на примере хлеба и вина раскрывает духовную цель Своего нисхождения на землю, Учитель наверняка прокомментировал апостолам наедине, и тем не менее эта глубоко сакральная часть учения осталась «забытой».

Удивительно? Несомненно!

Только два этих примера говорят о том, что инициатива написания Благой вести, ее композиционное построение, сюжетная линия и перечень тем исходили не от евангелистов, а от Самого Учителя. Сам Христос определил, когда и в каком объеме донести свое учение миру; и первым на свет должен был появиться экземпляр «Евангелия от Иисуса» – так мы его назовем. Этот текст и послужил оригиналом, с которого по памяти были написаны его копии, ставшие впоследствии основой библейского канона. Наблюдая, как Евангелие теряет свой первоначальный вид, и, понимая необратимость процесса, св. Иоанн уже на закате лет пишет свой вариант Благой вести, существенно дополнив те жизнеописания Христа, которые ходили тогда среди христианских сообществ. При этом апостол, предвидя (или зная от Учителя) о печальной участи священного текста, не стал открыто излагать ту часть учения, которая в дальнейшем из Евангелий будет изъята, а уделил внимание только мистической и пророческой теме. Наиболее вероятно, что и Откровение, и Евангелие появились на свет почти одновременно, поэтому предупреждение о недопустимости внесения поправок в пророчество распространилось и на жизнеописание Христа, что позволило работам апостола дойти до нас почти без искажений.

Итак, сопоставляя вышесказанное, следует признать, что оригинальный текст Евангелий появился сразу после распятия Иисуса Христа (возможно, и перед распятием), а его автором был Сам Спаситель. Только Иисус, и никто другой, мог сообщить человечеству о своей внутренней борьбе после 40-дневного поста; только Он, и никто другой мог воспроизвести события, свидетелями которых апостолы не были; только Он, и никто другой, мог поведать о своих сокровенных мольбах Отцу (Мк. 14:33-41); и только Он, и никто другой, мог дословно воспроизвести некогда произнесенные им проповеди, притчи и речения.

Но это еще не все. В Евангелиях от Матфея и Марка имеется любопытный фрагмент, который является доказательством, что все три жизнеописания Христа, вошедшие в канон, есть попытка дословного воспроизведения единого письменного источника.

Цитируем:

Итак, когда увидите мерзость запустения, реченную через пророка Даниила, стоящую на святом месте, – читающий да разумеет, – тогда находящиеся в Иудее да бегут в горы (Мф. 24:15-16).

Когда же увидите мерзость запустения, реченную пророком Даниилом, стоящую, где не должно, – читающий да разумеет, – тогда находящиеся в Иудее да бегут в горы (Мк. 13:14).