Под крылом Гамаюна. Книга третья. Гамаюнов, женить Вас пора!

Под крылом Гамаюна. Книга третья. Гамаюнов, женить Вас пора!
Анатолий Сергеевич Завражнов

«Сезон охоты» на Глеба Гамаюнова открыт. Против него ополчились и титулованные особы, и потусторонние сущности. А высшие императорские сановники готовят ему «золотую клетку». Только Глеб сильно возражает: охотиться он и сам умеет, да ещё и жениться ему хочется…

Под крылом Гамаюна. Книга третья

Гамаюнов, женить Вас пора!

Анатолий Сергеевич Завражнов

© Анатолий Сергеевич Завражнов, 2024

ISBN 978-5-0064-8198-5 (т. 3)

ISBN 978-5-0064-8194-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Заход в понимание неприятностей

Двое полицейских в парадной форме с гербами полиции Псковской губернии вышли из автомобиля у главных ворот поместья Внуково. Сообщили дежурному охраннику о цели посещения, тот, получив соответствующее разрешение, открыл ворота. Полицейские снова уселись в машину и подкатили к подъезду. Их молча встретил управляющий и провёл в гостиную на первом этаже. Хозяин ожидал визитёров, стоя возле открытого окна и равнодушно на них глядя. Они безо всяких приветствий, представлений и прочих церемоний прошли в середину практически пустого сегодня помещения. В парке за окном пели птички.

– Барон Глеб Гамаюнов? – уточнил один. – Нам приказано сообщить вам, что вас вызывает на собеседование помощник начальника полицейского управления по Псковской губернии барон Скворцов. Автомобиль вас ожидает.

Глеб продолжал слушать птичек. Полицейские непонимающе переглянулись.

– Письменный вызов у вас при себе? – наконец барону надоело. – Нет. Барон ваш Скворцов не знает элементарных протокольных порядков, как и законов, касающихся того, что лиц благородного сословия может вызвать только лишь начальник управления, да и то с веским обоснование сего действа. Надеюсь, ваши мобилеты включены на запись? Своим вызовом Скворцов оскорбил титул барона и статус главы клана, поэтому я, барон Глеб Гамаюнов, вызываю барона Скворцова на поединок. Всё вышеизложенное можете передать своему господину прямо сейчас, либо выйдя за ворота поместья, либо вернувшись к нему в кабинет. Секунданта с условиями жду не позднее завтрашнего вечера. Свободны, господа! Владимир, сопроводи!

Вызывальщик нашёлся! Да что же полицейским от него нужно-то? Кто бы из них прямо сказал? Может, с этим наглецом получится? Через десять минут у Глеба заверещал мобилет, номер незнакомый, но догадаться, кто хочет связи, нетрудно.

– Слушаю.

– Барон! Какая, к чёрту дуэль! Это Скворцов. Вы неправильно поняли моих людей!

– Вы меня обвиняете в слабоумии? Это тоже учтётся. Как услышал, так и понял. И любой так же поймёт, когда прослушает запись выступления ваших людей. Она, эта запись, сегодня же будет у вашего начальника, а также и в управлении жандармерии, поскольку дело касается вас – слишком высоко поставленного лица. Это – что касается вашего требования. Дуэль же – следствие продуманного оскорбления баронского титула, или вы считаете, что я поверю в ваше незнание законов при такой-то должности? Отказаться не сможете – это уже станет известно широкому кругу благородного сословия: можно так поступить с одним, значит, и с другими дозволено? Есть, что сказать?

– Но… это… барон… семья же, дети… служба, сами понимаете…

– Не понимаю. Короче!

– Есть же вариант сначала просто переговорить…

– А кто вам запрещал или мешал им воспользоваться?

– Так не поздно же… Тем более, что имею сведения об установленных макрах в вашем имении.

Ничего себе признание! От испуга перед возможным поединком или от страха вылететь с должности, или просто, правда, там семья? Семь последних слов собеседника могут кардинально испортить ему жизнь, вплоть до её ликвидации. Кем? Да той же личностью, что уже не раз портила жизнь Глебу. А поединок – он не уйдёт.

– Не поздно. Но лишь в ближайшие часы. Например, через два часа в гостинице интерната для одарённых сирот. Ваши предложения, как понимаете, меня не интересуют.

– По времени – да, – замялся Скворцов. – Место бы другое…

– Трактир Земфиры Хасановой, – тут же, как чёртик из табакерки, выскочила старая знакомая. – То же время.

– Но престиж этого заведения…

– Вам-то что до него? Хотя вы и могли знать, что это заведение давно уже стало местом встреч представителей благородного сословия. Итак – через три часа и ни минутой позже…

И ни минутой раньше: нечего показывать интерес, наоборот, опоздать положено, но есть необходимость посетить интернат. Посетил, с удовольствием встретился с наставниками и выпускницами этого уже года в лице четырёх девушек с таким же минимумом магии, что и у него определялась. А ему они очень пригодятся, и не просто их в том заверил, а даже и соответствующую заявку директору написал и передал с их подписями. Замечательно: две слабо одарённые магини земли, одна – воздуха и одна огня! Он ещё сделает из них сильно одарённых с фамилией Гамаюновы! Удачно заехал, если к этому добавить ещё мимолётное сообщение директора – о чём только не поговоришь за обедом! – что зачем-то им, Глебом, сильно интересовался помощник начальника полицейского ведомства. Досье, как полагается, не хранилось, что вспомнилось, то и рассказано. Зачем – директор старый конфликт не забыл, новый ему не нужен, говорил далеко не всё, например, умолчал о «подработках» и встречах с магом Стратимовым, на правду его никто не проверял.

Вот почему и не устроило Скворцова предложение о встрече в интернате. Набрал Земфиру. Та охнула от неожиданности. В буквальном смысле.

– Ох! Барон Глеб, вы же ж и одним своим именем убить можете бедную Земфиру! Хотя, чего ж врать – уже я не бедная и не просто Земфира, а чуть ли не благородие. Но пока – госпожа. С удовольствием вас слушаю, а если появитесь, так приму с восторгом и роскошью! Заведение моё…

Ё-моё, нельзя покороче? Но пришлось выслушать. Хорошо, что ещё там признаний в чистой и искренней любви не прозвучало. И ещё лучше, что прозвучало много слов, которые можно вместить в рамки «Чего надо?»

– А надо, незабвенная Земфира, подготовить отдельный кабинетик для совершенно мужского разговора. Есть? Так и отлично. Могу оплатить прямо сейчас… Да не нужно этих подарков, оставим между нами деловые отношения. Знаете, воздержусь-ка от немедленной оплаты по той простой причине, что может объявиться некто, пожелающий расстаться с деньгами по тому же поводу, несмотря на ваши заоблачные цены. Не возражайте, это комплимент вашему очарованию. Которое и должно очаровать возможного «некто». Если оно появится или там по мобилету, соглашайтесь на всё, кроме своей выгоды – обычный заказ, обычный торг. Даже если потребуется и что-нибудь необычное… Да бросьте, в таком случае команда охраны, и пусть гуляют. А вот насчёт проверки безопасности – не возражайте. Да нет, и я не возражаю – после мужского разговора как не встретиться с прекрасной дамой… Нет-нет, при входе меня предупреждать не нужно ни в коем случае.

Вот уж лучше с Ларисой говорить о её замужестве, там хоть вопросы появляются, а тут сплошной поток. Хотя, вроде, и вопросы были. Четверых бойцов вместе с Руденко перевёл в трактир Земфиры за час до намеченной встречи – они уже вовсю хвастались внизу своими успехами в продаже невиданных в Пскове раков из глубоких глубин Селигера. И даже несколько этих чудовищ красного цвета демонстрировали с возможностью дегустации. Надо же, как повезло благородному барону Скворцову, что на него и внимания никто не обратил, когда он проходил в зал и поднимался на второй этаж. Зря только маскировался гримом и накладными деталями.

Глеб появился в кабинете ровно за полминуты до назначенного времени. Скворцов нервничал, отчего уже вовсю, хоть и в меру, как ему казалось, пользовался оплаченными напитками. Порозовел.

– Я, извиняюсь, барон, не учёл того обстоятельства, что вы неплохо знакомы с законодательством, – начал он, когда Глеб присел к столу и стал сам себя обслуживать. – А должен был, исходя даже из минимума информации.

– Вы о чём поговорить-то хотели, господин Скворцов? – невежливо остановил Глеб. – Может, начнёте с достоинств вот этой раковой шейки? Нет? Тогда к делу – о прослушивании разговоров в родах моего клана. Обратите внимание на формулировку «в родах клана». Что имеете сообщить такого, что может отвлечь меня от желания вас законно убить?

– Я знал, что вы, барон, очень молоды, – отбросил Скворцов салфетку вместе с пустым фужером. – Может, именно это и послужило причиной того, что я посчитал задание лёгким. Собственно, так поначалу и казалось.

– Не отвлекайтесь. Какое задание и чьё?

– Как не отвлекаться, если одно за другим… Семья моя… Нет, я должен выполнять, в первую очередь, не служебные обязанности, как это не покажется странным, а поручения и приказы первого помощника министра внутренних дел графа Колосова. У помощников, знаете ли, своя система подчинения, порой не совпадающая с их прямым начальством. Именно он и приказал заниматься наблюдением за неким бароном Гамаюновым. Глебом Гамаюновым, уточняю. Напрямую, без участия моего начальства. Это всё, что могу сказать. А граф Колосов – человек страшный, ничего святого…

– А у вас много святого? Ведь в кабинетах глав родов сведутся не только разговоры обо мне, там и финансовые вопросы обсуждаются, и сугубо личные, до которых вам нету дела. Думаете, поверю, что вы не пользуетесь этой информацией? В личных, разумеется, целях, потому что никто не знает, откуда вы её добываете. Святоша нашёлся! Но главное я узнал. Теперь можете докладывать в Петербург, что никакие ваши приборы не действуют. Непонятно почему.

– Да меня уволят! Или я сам уйду в отставку.

– Уволить вас может только начальник местного управления, а за что? При чём тут Колосов? А уходить категорически не рекомендую – на ваше место новый найдётся. Если же Колосов придумает иную гадость, то жду от вас об этом сообщения, иначе, когда сам узнаю…

Само собой, Глеб знал, что этого Скворцова уволить могут вполне, а то и арестовать, если у князя Снегирёва, наместника императора в Уральском княжестве, пройдет, как надо, разговор с князем Болотниковым – хозяином Псковской губернии.

Совсем недавно он тайно встречался со Снегирёвым в поместье Жаровых. По инициативе князя, между прочим.

Он ждал в рабочем кабинете Ивана, который через посыльного вызвал знатного пациента лечебницы. Тот вошёл румяный после бассейна, с невысохшей причёской. По виду – словно омолодился, а жизнерадостность, ему присущая, тут просто не страдала от известных уральских хлопот.

– Звал, Иван Емельянович? – громко спросил он с порога и остановился. – Ничего себе у вас скорости! Не жалко портальных свитков?

– Ради таких встреч – ничуть, – улыбаясь поднялся Глеб. – Смотрю, уже здорово омолодились, не все сады тут опустошили?

– В садах ничего нету – рано, зато есть бассейн, варенья, а какие наливки, какие настойки! Поневоле скинешь десяток лет. И не я один такой – о незнакомых говорить не буду, а родители мои просто нарадоваться не могут. Конечно, я тут не один – это уж слишком подозрительно. А, я же не рассказывал, так когда было об этом говорить? Я же не из Самарканда родом – это по юности и дурости помчался на войну. Там и задержался – маги воды там особо ценятся. Там и женился на девице, что туда за приключениями помчалась из Вологды. Чуть было не нашла их на свою… Там же гаремы до сих пор в законе. Уже им вызов отправил, да когда ещё соберутся с детьми, пока доедут.