Картошка
Мама просит Гришу сбегать на огород подкопать картошки.
– Туда все четыре километрища! – упирается Григорий. – Под Першином… Сегодня с ночи отдохну. А завтра накопаю.
До вечера он проспал на полу после ночной смены.
Ударил дождь.
Мама жалуется мне:
– Шо в дело – ладно. А то… Солнце светило. А он – завтра! Шо вин такый упрямый? Мозги у хлопца крепостно стоять на месте. Но часом наш парубоче такие отмачивает штуки… Как шо скаже – тилько шоб по его. Вин такый. Всё до схочу. А не схоче, упрётся, як той бык в нови ворота. Захочет – на стеклянну гору возбежит. А не захочет… Вот такое выскакивает. Всё ноет: не порть мне день, дай отдохнуть. Переработался! Тридцать лет на молоканке.[235 - Молоканка – молочный завод.] Когда ни приду, сидит на лавочке под компрессорной. Музли на сиделке во таки наработал! – Мама вскидывает вместе сложенные кулачки.
Наутро дождь разгулялся ещё злей.
В буйстве суетится под ветром.
Гриша расстроился.
Наклонился за тумбочку с телевизором.
За компанию глянул и я туда.
Маменька! Там с десяток чекушек «Русской»!
– Зачем тебе столько?
– Не мне. А трудовому ёбчеству. Табуретовка – стратегический продукт. А ванки[236 - Ванок – рубль.] цены не держат. Выкопал картошку. Привезти – гони бутылку! Уголь со склада подкинуть – бутылку! Покойника под Три Тополя не сплавишь без бутылки!
– Во живуха… – печалится мама. – С утра распечатаешь?
– А зачем я наклонялся? Для голой гимнастики?
Он выловил одну тонкую бутылочку. Вилкой сковырнул белую нашлёпку. Набулькал в рюмочку и со смехом подаёт маме:
– Ма! Примите душу на грех. Одну грамульку!
Мама отмахивается обеими руками:
– Иди ты, топтыга!
Он подаёт мне. Не беру и я.
Гриша со смехом поднимает выше стаканчик:
– За ваше здоровье, достопочтенные господа трезвенники!
Всю рюмку тщательно слил в рот, потряс рюмку над раскрытым ртом, рачительно постучал указательным пальцем по заднюшке рюмки – не осталось ли чего? – и одним глотком степенно прогнал горючее по тракту вниз. И не забыл державно крякнуть.
– Хор-роша!.. Как крякнул, значит, выпил. Покрякаю, пока гостенька. Что интересно, месяц же не измерял градус![237 - Измерять градус – пить спиртное.] Совсем запустил важное дело.
– К чему такие бесплатные муки? – допытываюсь я.
– Да она сама почти бесплатно. Да при живом госте! Раз гостюшка на порог, как не разгерметизировать фунфырик? И чем дольше гостюня, тем масштабней разгуляй.[238 - Разгуляй – пьянка.] Люблю гостей!
Я со страхом жмурился: метелил он «Русскую» как воду.
Один убаюкал бутылочку. В ней 350 граммов.
– Теперь шо, – подгорюнилась мама, – лягать будешь писля ночной смены?
– Меня, ма, чтоб уложить, надо вломить семьсот генеральских грамм. А я принял только полнормы. Маловатушко оприходовал. Ни туда ни сюда.
Умял он полкурицы, поджаренной с лучком.
Налегает на борщ.
– Есть надо, когда хочется, а не по режиму, – рассуждает вельможный пан Григореску. – Вон ма восемьдесят лет нажила. Режим не держала. И не жаловалась.
– А по тому режиму и забудешь, як едять, – поддерживает мама.
– Курицу вдвоём утром умолотили и готов склероз. Забываешь, что обедать надо. Самое полезное куриное мясо. А самое тяжёлое – жирная свинина. Зато много калорий. Если хочешь когда лезть на гору, ешь свинину. Выползешь.
Он съел тарелку борща.
Подмигивает маме. Руку к виску:
– Товарищ командир! Докладываю! Рядовой Санжаровский стрельбу окончил!
– На здоровьячко! – мама в грусти смотрит на дождь за окном. – Луку натаскали. Помидоров натаскали. Наварила томату пятнадцать литров… Готовы к зимушке. Да… Уже… Сёгодни Хлебный Третий Спас, готовь рукавички на запас. Проводы лета… У Спаса всего полно в запасе: и дождь, и вёдро, и серопогодье… Озимые досевают… Ежли вовремя не отсеяться, лишь цветочки уродятся на следующий год. По слухам, с севом уклались в срок… Хорошо. Господь дождю прислал…
– Кому хорошо. А кому и не очень… – Гриша тоскливо смотрит на окно в капельках, ложится на вчетверо сложенный ковёр на полу и поднимает глаза на телевизор. – Хоть ноги вытяну… А то всё спал в сенях на старом диване. Ног не вытянешь… Скрючишься, как ребёнок под сердцем у матери.
Скоро Гриша засыпает.
Мама воровато поглядывает на него и шепчет мне:
– Толька! Скажи, шоб наш комиссар побрился.
– Я сам небритый.
– Да зовсим шоб… Шоб бороду вчисте с царской должности снял!
– Какие строгости…Хотя бывали строгости и покруче. Есть на телевидении передача «Клуб весёлых и находчивых». Так КГБ, наша дорогая госбезопасность, «потребовала, чтоб участники КВН не носили бороды, усмотрев в этом насмешку над коммунистическим идеологом Карлом Марксом».
– Во! Во! А про Гришину бороду ничё нигде не написано? Ни над кем она не насмехается? Шоб счесать её разом?!
– Да вроде она никому на верхах не мешает… Только один Сяглов, генсек нижнедевицкий, тоже на Гришину бороду точит тупой зуб… Нашлась коту забота…