Дожди над Россией

– Когда это было написано, вам шёл одиннадцатый год. Через два года Маркс взял и случайно умер. Однажды раз работал, работал, работал и сел на минутку в кресло просто отдохнуть. Сел. Дал Бородан расслабон… И умер. Безо всякой, понимаете, канители. Не надо было расслабляться. Может, жил бы ещё… И размышлизмы про русскую общину, как я понял, долго лежали в рукописи… Впервые опубликованы в «Архиве Карла Маркса и Фридриха Энгельса» в 1924 году, сразу после того, как вы переехали из кремля в мавзолей.

– Но, – хитро улыбался вождь, – но почему Маркс вдруг заговорил о русской сельской общине?

– Не вдруг! – ринулся Митик на наживку. – Вера Засулич попросила высказаться. Минуточку… – Митя сунулся в конец книги. – Ага… Вот… Вот её письмо Марксу: «Вы знаете лучше, чем кто бы то ни было, как злободневен этот вопрос в России… особенно для нашей социалистической партии… В последнее время мы часто слышим мнение, что сельская община является архаической формой, которую история, научный социализм – словом, все, что есть наиболее бесспорного – обрекают на гибель. Люди, проповедующие это, называют себя Вашими подлинными учениками, «марксистами». Вы поймёте поэтому, гражданин, в какой мере интересует нас Ваше мнение по этому вопросу и какую большую услугу Вы оказали бы нам, изложив Ваши воззрения на возможные судьбы нашей сельской общины и на теорию о том, что, в силу исторической неизбежности, все страны мира должны пройти все фазы капиталистического производства».

– Знать и тридцать восемь лет молчать, держать в гробовой тайне?!.. Горе-меньшевичка… Ах, упрямка Веруля… Веруля- вруля…

Я так и не понял, говорил всё это вождь всерьёз или просто шутил, подыгрывал Митечке.

Митька и Ленин лалакали ещё долго.

Я вообще ничего не понимал в их митькизме-ленинизме.

По-моему, Митик нёс купоросную ересь. Но зато ка-ак вбубенивал! Мне казалось, он и сам ничего не понимал из того, о чём бубукал. Но – бубукал! бубукал!! бубукал!!!

– Закрой свой супохлёб, – шепчу ему, – и не греми крышкой!

– Ты на кого шуршишь, кулёк?! – сквозь зубы цыкнул на меня Митечка. – Молчи, якорь тебя!

– Ещё молчи? Да видал я тебя в членах политбюро!

Но Митик смолчал, лишь сердито отмахнулся. Не мешай!

Митик обожал себя в высокой болтовне. В высокой болтовне он оттягивался по полному росту.

Не будь слушателя, его болтовня в нём бы и спала, никогда не просыпалась. Но был слушатель со скуки, и этот слушатель, хитрый коварец, мне не нравился.

Всё в нём меня отталкивало. Не он ли прибежал к власти по холодным косточкам Отчизны? Что можно испытывать к человеку, который плясал от счастья, когда получал сведения о поражениях России в войне с Японией в 1904-1905 годах? Можно ли умиляться человеком, который за звонкую монету бился за разгром России в первой мировой войне? За что можно было бы уважать человека, который, дорвавшись до власти, с песенным подплясом грозил: «Весь мир насилья мы разрушим, а затем…»? А затем он будет разрушать и дальше. Это-то хозяин? Разве Хозяин рушит свой дом? А, разрушивши его до основания, научившись только крепко разрушать, он и будет только разрушать дальше. Как ему казалось, он созидал. Но разве долгие советские годы не показали, что ленинцы продолжали только разрушать Россию? Лучше б было, уйди коварный вероломец снова к себе на холодный мрамор. А то от него один только вред. Ни один же шофёр не хочет из-за него останавливаться. Все боятся.

И сколько ещё мне сидеть на бордюре со своей гипсовой красавицей? Так я стал называть свою левую ногу, посаженную в белую гипсовую крепость.

– Надо готовить новую г`еволюцию! – бесшабашно вдруг выкрикнул вождь.

– Новую? – Митечка осудительно пошатал головой из стороны в сторону. – Как что – так сразу!

– Новую! И пойдём мы совсе-ем новым путём!

– Помилуйте! Да не хватит ли ваших блужданий наобум? В семнадцатом вы сходили другим путём. Мечтали надеть на весь мир коммунистическое ярмо?!.. Куда вы дошли? И до чего вы дошли? И во что это обошлось державе?.. Прежде чем браться за новую, вы б не хотели узнать, во что же обошлась ваша старая кроволюция? Та, в семнадцатом? Какова её себестоимость?

– Да уж…

– Я где-то читал, вы втугую осерчали в семнадцатом, когда вам принесли на подпись смету расходов на взятие Зимнего.

– А как же, батенька, не сердиться? Архистрашные расходы вбухали в смету! И всё вроде надо… Аренда «Авроры», спирт и к спирту штурмующим, опять же выстрел «Авроры»… В какой парткассе набраться таких средств? Надо урезать. Сэкономим на выстреле. Думаю, довольно будет с нас холостого выстрела…

– Вот-вот! Ведь же «не было в строгом смысле исторического факта штурма Зимнего дворца 7 ноября 1917 года, это пропагандистская мифология. А первый большевистский совнарком в расклеенных 8 ноября по Петрограду афишах назывался «Второе Временное правительство»! Вот что честная история твердит!.. Да и… Но и холостым выстрелом утюга коммунизма[171 - Утюг коммунизма – крейсер «Аврора».] вы уложили не десятки ли миллионов? Расколошматили экономику. Вырвали пятьдесят седьмое место в мире по уровню жизни! В развитии откинули страну не на целый ли век назад?

– Эти ваши там миллионы к т о считал?

– Боженька!

– Тоже нашли счетовода!..

– Небесная бухгалтерия точна.

– А что земная говорит?

– А лично вы всё сделали, чтобы земная бухгалтерия молчала. Как иезуитски вы лично расправлялись с шуйским духовенством?![172 - Из письма В. И. Ленина (1922 год):«Товарищу Молотову для членов Политбюро.Строго секретно.Просьба ни в коем случае копий не снимать, а каждому члену Политбюро (тов. Калинину тоже) делать свои пометки на самом документе.Ленин.…мы можем (и поэтому должны) провести изъятие церковных ценностей с самой бешеной и беспощадной энергией, не останавливаясь перед подавлением какого угодно сопротивления.Нам во что бы то ни стало необходимо провести изъятие церковных ценнностей самым решительным и самым быстрым образом, чем мы можем обеспечить себе фонд в несколько сотен миллионов …(а может быть и несколько миллиардов) золотых рублей (надо вспомнить гигантские богатства некоторых монастырей и лавр).Посланная уже от имени Политбюро телеграмма о временной приостановке изъятий не должна быть отменяема. Она нам выгодна, ибо посеет у противника представление, будто мы колеблемся, будто ему удалось нас запугать (об этой секретной телеграмме, именно потому, что она секретна, противник, конечно, скоро узнает).… Политбюро даст детальную директиву судебным властям, тоже УСТНУЮ, (выделено мной. – А.С.), чтобы процесс против шуйских мятежников … был проведён с максимальной быстротой и закончился не иначе, как расстрелом очень большого числа самых влиятельных и опасных черносотенцев г. Шуи, а по возможности также и не только этого города, а и Москвы и нескольких других духовных центров».] Вам срочно понадобилось хапнуть богатства монастырей, лавр, церквей. Понимаю, трудно было тогда стране. Так открыто бы попросили духовенство помочь вам. Наверняка помогло б. Но вы дунули другим путём. Отнять!!! И как вы оттяпали? Всё «строго секретно»! «На съезде партии устроить секретное совещание…». «Провести секретное решение съезда…». Всё тайком, чтоб не было следов… Если считали, что делали доброе дело для России, то чего же обкладывали его «строгими секретами»? А главный «секрет» ваш какой? Насмерть запомнил… «Чем большее число представителей духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать». Вы положили начало… Дали образец, как проворачивать немыслимо жестокие дела и не оставлять следов. Все долгие советские десятилетия кого у нас только не «учили»! И ка-ак «учили» жить по-советски! На «учёбу» ушли и не вернулись десятки миллионов человек! Это лишь часть себестоимости советской «учёбы» по вашей «секретной» методе. И среди «учеников» были вовсе не одни церковники… За что вы так? И главное, всё «строго секретно»!

– Молодой человек, вы опять вешаете на меня всех собак?

– Зачем же всех? Вы отвели душеньку, всласть намахались шашулечкой… У вас был богатый дикий октябрьский помёт. Ваши горячие соратнички, верные ленинцы, продолжили ваши архивеликие дела. Вот и горькие достижения…

– Архитяжёлый вы молодой человек…

– Не знаю… Не взвешивался… Только ещё одна ваша революцийка и от России не останется ли мокрое местечко? К этому вы хотите придти совсем новым путём?

Я слушал их и думал.

Россия…

Русский человек…

Кому было его защищать и беречь? Кому было биться за его свет-долю?

Ленин был, как доложила забугорная радиошепталка, «рождённый наполовину чувашом и наполовину немцем». Сталин – грузин. Дзержинский – поляк.

Что им Россия? Потеха? И полигон, и плацдарм для фашистско-коммунистических кровавых фантазий?..

– Эй-гэй! Героюшки Шипки! – вдруг окликнул из кабинки нас с Митей дядя Ваня Познахирин.

Мы и не заметили, как он подвернул к нам.

Нашёлся-таки единственный смелюга, кто не испугался бронзового вождя. Остановился и разговаривает только с нами, будто никакого Владимира Самозванца здесь и нет.

– Пехотинцы![173 - Пехотинец – пешеход.] Вы никуда не хотите ехать? – спросил дядя Ваня.

– Да вот поедем, если возьмёте! – обрадованно крикнул Митик.

Дверца размахнулась настежь.

Едва мы вползли в кабинку, как грузовик норовисто дёрнулся и помчался с подвывом.

Я выглянул в оконце.

Вождь с опущенной головой твёрдо уходил с огорка куда-то вниз мимо своего постамента.

– Миланцы![174 - Миланцы (здесь) – милые.] Не про МИИТ[175 - МИИТ – Мы Интенсивно Ищем Третьего.] ли вы толковали с этим генеральным кузнецом кровавого счастья на века!? – потыкал дядя Ваня оттопыренным большим пальцем себе за спину. – Ну он и мозгоклюй!.. Об чём таки втроём пели? Не про трёх танкистов?