Кольца Афродиты

– Мой отец был приходским священником, а мама соответственно женой священника, – сказала Беатрис, открывая ящик стола и доставая ножницы.

– И что же?

Беатрис направилась к Лео с ножницами в руках.

– К своим обязанностям она относилась весьма серьезно. Она не только занималась благотворительной деятельностью, но и часто помогала деревенскому доктору и повитухе.

– И она научила вас тому, что знала сама? – спросил Лео, с опаской глядя на ножницы.

– Когда я стала постарше, она брала меня с собой, отправляясь к больному или пострадавшему. – Точными и быстрыми движениями Беатрис разрезала рубашку, обнажив рану. – Таким образом я многому научилась. Моя мать очень ответственно относилась ко всему, за что бралась и что, как она считала, требовало ее внимания.

– И вы, по всей видимости, унаследовали ее талант брать ответственность на себя. – Лео втянул в себя воздух, когда Беатрис содрала с него остатки белья. – Осторожно, мадам. Этому плечу и без того сегодня досталось.

Беатрис осмотрела кровоточащую рану и с удовлетворением отметила, что она была неглубокой.

– Я видела пару раз пулевые раны, – сказала она.

– Похоже, вы вели бурную, полную приключений жизнь, миссис Пул.

– Это были несчастные случаи на охоте. Пулевые ранения могут быть очень коварны. Но в вашем случае пуля лишь скользнула по плечу. Чуть-чуть бы правее…

– Я говорил вам, что ничего серьезного, – сказал Лео, повернув голову, чтобы рассмотреть плечо.

– Любая рана, в том числе и эта, может стать серьезной, если ее не обработать должным образом.

В дверях появился Финч:

– Чистые бинты и вода, как вы просили, мадам.

– Пожалуйста, поднесите их сюда. И можете приготовить его светлости чистую рубашку.

– Да, мадам. – Финч поставил поднос на стол и снова исчез.

– Бедняжка Финч, – пробормотал Лео. – Боюсь, что он больше никогда не будет таким, как был. Вы подавили его, миссис Пул.

– Чепуха! Он просто демонстрирует здравый смысл, которого у него больше, чем у вас, сэр.

Беатрис отложила ножницы и потянулась за графином с бренди.

– Вы хотите подкрепиться перед началом дела? – удивленно спросил Лео.

– Я не собираюсь пить эту жидкость, сэр. Потерпите. – Беатрис плеснула бренди на открытую рану раньше, чем Лео успел разгадать ее намерение.

Он с шумом втянул в себя воздух.

– Проклятие! Зряшная трата доброго бренди!

– Моя мама свято верит в то, что раны нужно промыть крепким спиртом. Она вычитала это в одной из отцовских книг.

– Где живут ваши родители?

– Сейчас они живут в Гэмпшире, в симпатичном небольшом коттедже. У папы много книг и розарий. Мама организовала школу для деревенских детей. Она верит в силу образования.

– Скажите, миссис Пул, вашим родителям известно, что вы занимаетесь такими опасными вещами, как расследование убийств и розыски древностей?

– У меня пока не было возможности написать им о моих текущих делах. – Беатрис аккуратно подрезала полотняный бинт. – Но я сделаю это, как только вопрос разрешится.

– Понятно. – Он наблюдал за тем, как Беатрис связывала концы бинтов. – Они удивятся, узнав о вашей активности в этом плане?

– Я уверена, они поймут, что при сложившихся обстоятельствах у меня не было иного выбора, кроме как найти убийц дяди Регги и вернуть Арабелле ее наследство.

– Ну да. И все это будет сделано за один день – в представлении читательницы романов ужасов, – не так ли, миссис Пул?

– Каждый делает то, что должен.

Лео хмыкнул и сделал глоток бренди.

– Вы давно вдова, миссис Пул?

Вначале Беатрис очень удивилась этому вопросу, а затем поняла, что Лео, по всей видимости, хочет отвлечься от своей раны.

– Я была замужем три года. И уже пять лет вдова.

– А в каком возрасте вы вышли замуж?

– В двадцать один год.

– Стало быть, вам двадцать девять сейчас?

– Да. – Беатрис не могла понять, к чему он клонит.

– Почти тридцать.

– Верно, сэр. – Она сильно потянула за бинт.

Лео скрипнул зубами и сделал еще глоток бренди.

– Вы не собираетесь снова замуж?

– Нет. – Беатрис холодно улыбнулась. – Если женщина познала метафизическое совершенство самого гармоничного союза между мужчиной и женщиной, если она испытала амброзию физического, духовного и интеллектуального общения с подлинной душой своего партнера, она никогда впредь не будет довольствоваться чем-то меньшим.

– Брак был столь хорош?

– Он был само совершенство, милорд.

– Пока ваш муж не умер, – напомнил Лео.

– Совершенство не может длиться вечно. Но отрадно знать, что ты имел привилегию любить, которая выпадает немногим людям. – Она замолчала, продолжая перевязывать плечо. – Я уверена, что вы меня понимаете. Я слышала, ваш брак тоже был необычайно счастливым.