Терадорн

– Так можно же просто лошадей им подсунуть, – Медот всё не мог обуздать свой страх, пронизавший его тело мелкой дрожью.

– Думаешь, не пробовали? – усмехнулся Тигал. – Но лошадь быстрее человека, а хомки бегать не любят.

– Тише вы там! – прошипел лучник, повернув к ним голову.

– А если мы сбежим, прямо сейчас? – с полной серьёзностью предложил Медот.

Тигал открыл рот, но не успел ответить – Лойт с визгом взлетел вверх, а его скакун заржал и встал на дыбы.

Колонна остановилась.

– Сохранять спокойствие! – крикнул главнокомандующий. Он повернул коня и поскакал к королю.

Лойт с окровавленной шеей шлёпнулся на землю в нескольких метрах от своего коня. Шлем упал рядом на голые корни деревьев. Лойт быстро пополз к коню, не в силах встать на ноги; он попытался, но от нахлынувшего приступа страха вновь рухнул на землю.

Удостоверившись, что с королём всё в порядке Эдигор направился в конец колонны.

– Эдигор, возвращайся на место, – спокойным тоном приказал Зарг.

Эдигор не раздумывая повернул коня и поскакал обратно.

– Что там случилось? – Торий обернулся, но из-за сиреневой дымки с трудом разглядел силуэты.

– Твоё дело меня охранять! – отрезал Зарг и тронулся с места.

Торий послушно последовал за королём, но уставился негодующим взглядом ему в затылок. Он посмотрел на своего отца, уверенно скачущего вперёд, и это чувство негодования выросло вдвое.

Четверо всадников остались позади. Их кони беспокойно топтались на месте.

– Лойт, подними свой шлем, живо! – крикнул Тигал.

Ошеломлённый Олит все это время не сводил с Лойта глаз, но вдруг почувствовал движение у своей правой ноги. Он посмотрел вниз – на него уставились два чёрных глаза. Хом ловко развернулся и зашипел, оголив острые зубы. Олит и шевельнуться не успел, как хом вцепился в его ступню. Олит закричал во всё горло, скорее от страха, нежели от боли. Отдёрнув ногу, он ударил зверёныша ботинком в брюхо. Хом отлетел к ноге Тигала, освещённой эфиоловым светом, стукнулся затылком о фонарь и завизжал. Прижав корявые пальцы к глазам, хом бежал вслепую задом наперёд, пока не шмякнулся о ствол дерева и не упал навзничь.

– Фонари! – закричал Тигал. – Держите их у ног.

Олит и Медот сорвали свои шлемы и опустили их вниз, к земле. Лойт почти добрался до своего, но в этот момент хом вгрызся зубами в его левый наголенник. Лойт попытался отцепиться от зверя, дёргая ногой, но замер в оцепенении – его успел окружить десяток хищников. Хомки шли на запах крови, раскрыв свои голодные пасти.

Олит размахнулся и бросил свой шлем в сторону Лойта. Он спрыгнул с коня, вырвал меч из ножен и побежал на помощь другу. Ослеплённые эфиоловым светом, звери разбежались в разные стороны. Но один из них тут же вернулся. Хом нащупал шлем, подобрал его и забросил далеко в кусты. Ничего не видя и раздирая горло истошным воплем, хом побежал на голос Лойта, зовущего на помощь.

– Нет! – крикнул Тигал Олиту, который успел отрубить голову ослепшему хому. – Стой!

Но было уже поздно. Трое хомок сбили Олита с ног, ещё двое вонзили зубы ему в шею и потащили добычу в чащу леса. Олит пытался отбиться мечом, но после третьей попытки ударился рукой о торчащий корень дерева и выронил меч из рук.

Пока Тигал и Медот, оторопев, провожали взглядом орущего Олита, послышался ещё один крик. Они обернулись – Лойт уже исчез в лесной темноте. А на двух, пока ещё живых горе-охранников, уставились жёлтые клыки на серых мордах, окружившие добычу со всех сторон и падающие с деревьев словно листья.

Тигал посмотрел в направлении ускакавшей охраны – её и след простыл, только еле заметный зелёный огонёк ещё дрожал в воздухе. Но через мгновение и он погас. Хомки подступали всё ближе и ближе, поворачиваясь к наездникам затылками и мерзко пища.

– Медот, надо добраться до их шлемов, – голос Тигала дрожал, но он старался держать себя в руках, – и забрать фонари.

– Угу, – всё, что услышал Тигал в ответ.

Он повернулся к Медоту, желая поторопить его, но тот, потеряв сознание, брякнулся с коня на землю.

– О, нет! – раздался одинокий голос Тигала.

По опушке скакал отряд из девяти всадников, приближаясь к главной дроге. Охрана перестроилась: впереди Зарга скакали двое, позади четверо. Эдигор спокойно вёл отряд к Южным Воротам Гайтигонта.

Торий посмотрел на небо – была глубокая ночь. Они проскакали галопом часов пять и теперь, когда сбавили ход, а охранники расслабились и заболтали друг с другом, Торий поддал вперёд, желая переговорить с отцом.

– Какого чёрта всё это было?! – Торий поравнялся с Эдигором. – Отец, почему мы не помогли им?

– Потому что кое-кто книг не читает, ему лишь бы мечом в саду помахать, – Эдигор сверкнул глазами. – Торий, я месяц назад на твоё пятнадцатилетие передал тебе три книги, которые не каждому попадают в руки. Ты мне солгал, что ознакомился с ними: иначе бы знал, что эта ситуация в Сером лесу – одно из правил похода к Огненной Долине.

«Одно из правил?» – подумал Торий и озадачено посмотрел на отца.

– Это моя вина, нужно было тебя проверить: не задавал бы таких глупых вопросов, – выехав на главную дорогу, Эдигор поднял руку и остановил колонну. – Приготовиться к переходу через Южные Ворота, – произнёс он громко.

Эдигор извлёк эфиоловый шар и прикрепил фонарь к задней части шлема. Он просунул пальцы за наголенник и вытащил кожаный мешочек.

– Собери шары, Тор, – попросил Эдигор, заталкивая погасший шар в мешочек. – Молча! – Добавил он приказным тоном, поняв, что сын хочет ещё что-то сказать. – Ты слишком много взял от своей впечатлительной матери. Но ничего, такие походы закалят тебя.

Торий поймал брошенный ему мешочек. Стиснув зубы, он резко развернулся и поскакал к охранникам.

Впереди, по обе стороны широкой дороги, у подножия высокой каменной Стены показались огоньки, мелькающие на улицах и в окнах домов. Это были деревушки: Волчий Дух, расположенная справа и Кротовая Нора – слева. Между ними возвышались железные ворота. Стена простиралась в обе стороны так далеко, что человеческий глаз терял её из вида.

– Торий, подожди, – остановил его Зарг, когда Торий скакал обратно к отцу с горсткой шаров в ладони. – Теперь ты знаешь дорогу в Серый лес и можешь сам выезжать за пределы Границы. – Зарг пристально посмотрел на Тория. – Ты не вернёшься с нами. Дам тебе первое задание: поспишь пару часов в карауле на Стене, а к полудню вернёшься в лес с отрядом и найдёшь эфиоловые шары и оружие. Заберёте их, а скелеты закопаете; лошадиные в том числе.

«Скелеты? – Торий медленно засунул шары в мешочек. – Он их уже похоронил».

– Сделать это надо при свете дня, – продолжил Зарг, – когда хомки уходят под землю. И сделать это нужно быстро, чтобы местные жители не нашли скелеты раньше вас. Они редко в этот лес суются, но в наших правилах перестраховываться. – Он посмотрел в сторону Волчьего Духа. Уголок его верхней губы непроизвольно задёргался, стоило ему только вспомнить о крестьянах. – Я знаю, несмотря на мои запреты, многие из них шатаются по этим окрестностям не только ради охоты. Их даже казнь не пугает за нарушение моих приказов. Ничего, – добавил он, словно разговаривая сам с собой, – если они в конец обнаглеют, тогда за дело возьмутся полуночники.

Тория передёрнуло. Он слышал про этот отряд от своего наставника во время тренировки. Тот рассказывал, что после набега полуночников вымирали целые деревни: отряд убивал всех на своём пути, либо загонял в леса, далеко за пределы Границы. Так и появились группы бездомных. Однако полуночников давно никто не видел. Но если сам король упомянул о них, значит, эти наёмные убийцы всё ещё в деле.

Торий не слышал, как меченосцы травили друг другу байки про крестьян и не видел, как огни озаряют уютные деревни по обе стороны дороги; он думал о книгах, которые дал ему отец, но не смог вспомнить даже их названия. «Одно из правил, – вспомнил он вновь слова отца. – А сколько ещё таких правил? Надо найти эти книги. Куда я их швырнул? Проклятье, не помню». Торий так погрузился в размышления, что не заметил, как они вошли в Гайтигонт, а железные ворота медленно и шумно закрылись за их спинами.

Глава 2. ГАЙТИГОНТ

В одном из самых живописных мест Зелёного Полушария раскинулось королевство Гайтигонт, а в самом центре королевства разместился Зелёный замок. Построенный из отёсанного камня, он имел четыре парадных входа и вместе с садами и аллеями занимал четверть территории в пределах Стены. Капители и гребни, балюстрады и наборные колонки замка были украшены узорами из чёрного мрамора и малахита, а колонны так сверкали белизной, что слепили глаза в солнечную погоду. С каждой стороны Света возвышались башни. Самая высокая из них – северная; секретов она хранила куда больше, чем остальные. Говорят, с её вершины можно было увидеть очертания Песочного Царства, заглянув в скроп, который напоминал огромный глаз. Его чертежи искали не одну сотню лет, но безуспешно. Поиски прекратились после войны с песочными людьми, когда скроп разбили на четыре осколка и схоронили от людских глаз в разных частях Терадорна. Хоть и сохранились несколько свитков того времени, исписанные вдоль и поперёк, этого оказалось недостаточно, чтобы его воссоздать. Ходил слух, что в стенах Северной Башни замурованы книги и документы, подробно описывающие историю первой эпохи, но башню заговорили и облили свинцом спустя четыре года после Жёлтой войны; а рассказы о песочных людях давно превратились в страшные сказки, которыми пугают непослушных детей.

От замка до самых Ворот простирались чистые улицы, на которых жили гайты. Их дома соревновались в размерах и формах, но мало разнились в цвете: двери и окна были выкрашены в фиолетовый или серый, стены выбелены добела, а крыши покрыты чёрной черепицей. И одежду они носили тех же оттенков. Так пожелал Зарг. Он в первый же месяц после восхождения на трон распорядился внести изменения в облик улиц королевства и приказал гайтам выглядеть соответственно. Он считал, что гайты должны отличаться во всём от простых крестьян, в том числе и в цвете одежды: ведь гайты – особых кровей, и обладают всеми мыслимыми и немыслимыми титулами.

Гонтам запрещалось носить одежду фиолетового или серого цвета, да и в своих национальных деревенских костюмах они не имели право щеголять в Стенах королевства. В Стенах они облачались в наряды, сшитые из разноцветной ткани, из-за чего выглядели пёстро, а по мнению гайтовских модниц – нелепо и отвратительно безвкусно. Так гласил закон; но, помимо всего прочего, он ещё и запрещал говорить на гонтском языке и всех деревенских наречиях в пределах Стены. Гонты послушно соблюдали эти глупые, по их мнению, правила: у них и без того хватало забот. Они работали с утра до вечера, чтобы за малую часть кормить свои семьи, а за остальную – увеличивать королевскую казну. Гайты платили крестьянам за труд каждый на своё усмотрение: кто ежедневно, кто раз в неделю, а кто и вовсе не платил, полагая, что гонты обязаны прислуживать задаром.

Оба класса уже давно недолюбливали друг друга. Собираясь за ужином в своих домах, они обсуждали и возмущались друг другом; но хоть было о чём поговорить вечерами за бокалом душистого гайтовского брола или полной тарелкой домашней гонтовской запеканки, наспех приготовленной из остатков, собравшихся за день.

– Проклятый гайт! – возмущался Ивио, провожая ядовитым взглядом парня, жующего яблоко. – Я тут с утра ещё ничегошеньки не заработал, а он – хрясь! – и стащил у меня яблоко.

Ивио повернулся к своему соседу по прилавку, качающему головой.