Восстание будильников

Тут король посмотрел на башенные часы напротив дворца. Стрелки подходили к половине четвертого.

– Говорят, Ваше высочество, что вы иногда бьете в эти часы? – спросил Пропехот-Второй, не поворачиваясь к присутствующим. Это была высокая степень неуважения.

– Да, – коротко ответила Тепола, еще не придя в себя от стресса, что она пережила после гнусного предложения Пропехота-Второго.

– Жаль, что вы не приняли моего предложения… Потому что теперь некому будет бить в колокола…

– То есть? Что вы задумали? – спросила Тепола, чувствуя нарастающее напряжение.

Большая стрелка качнулась и встала на цифру «шесть». Колокола начали отзванивать время. В это время одна из мин, что была в составе экскорта, подошла к башне с часами и привела в действие взрыватель на себе.

Ба-бах! – послышался оглушительный взрыв. Это была не простая мина, не фугасная и не противотанковая, а направленного действия. Та, которая способна разрушать здания. И именно она оставила руины вместо великолепной башни со старинными часами. На глазах изумленных гвардейцев, королевы, фельдмаршала, а также прислуги и наставников, что глазели на церемонию с окон других зданий, башня стала оседать, подняв клубы пыли и дыма. И никто не услышал предсмертные крики мастера Билда, что стучал по колоколам вместе Теполы в этот день. Осколки разнеслись по всей площади, раня гвардейцев. Тепола прыгнула на пол, зажимая уши. Конгратулат тоже струсил и спрятался под стол. Секретари без чувств повалились на кресла. Лишь король, фельдмаршал и адъютант остались на месте – им было не привыкать к такому.

Тем временем на площади начался бой.

– В атаку! – закричал Дагл, и сержанты повели вперед своих солдат.

Маркус сразу сообразил, что происходит, и он крикнул своим гвардейцам:

– На защиту королевы! – и, выхватив саблю из ножен, бросился наперерез врагу. За ним устремились, махая бутафорским оружием, гвардейцы. Конечно, они ничего поделать не могли, потому что сабли ломались от первого удара по корпусам мин, а холостые выстрелы могли напугать только крыс.

Мины же старались очутить в гуще гвардейцев, чтобы привести в действие детонаторы. Взорвавшись, они уничтожали себя и будильников. Дагл умело руководил операцией. По его приказам сержанты часть солдат направили на захват основных точек дворца, которые были отмечены на схеме Конгратулата, а часть оставили для подавления сопротивления гвардейцев.

– Ах, какое коварство! – закричала Тепола, вскакивая с пола. Ее первая реакция была простительна – все женщины боятся взрывов. Но сейчас она взяла себя в руки.

Фельдмаршал выхватил саблю и хотел было заколоть короля, но тут на его пути возникла ручная граната. Она держала себя за чеку.

– Не торопитесь, фельдмаршал, – улыбаясь, произнес Пропехот-Второй. – Мой адьютант может сорвать чеку, и тогда взрыв разметает всех, в том числе и королеву. Я знаю, что вы, Алди, не боитесь смерти, но можте ли вы допустить гибель королевы?

Фельдмаршал в ярости сжимал оружие, понимая, что применить его не может. Пропехот-Второй продумал все, даже этот вариант событий. Действительно, хитрость и коварство этой мины не знали границ.

Ба-ах! Ба-ах! Ба-ах! – послышались чуть приглушенные взрывы. Нет, это были не мины. Это стреляла корабельная артиллерия, разрушая снарядами город. Адмирал Запал знал свое дело, его армия наносила сокрушительный удар по королевству. В свою очередь, гарнизон будильников без управления не мог организовать эффективную оборону. Более того, первым атаке подверглись арсеналы, а без оружия сопротивление минам оказалось делом бессмысленным. Уже через полчаса вооруженные силы Ура были уничтожены, остатки рассеяны и не могли изменить ситуацию. Чаша весов качнулась в сторону мин.

Тем времнем Конгратулат выскочил из-под стола и, подойдя к Теполе, сказала:

– Ваше высочество, я вас спасу! – и вдруг, выхватив из камзола нож, занес над ней. – Теперь вы – моя пленница! – торжествовал он, крутя ей руки.

– Измена! – закричал Алди, видя, что происходит в зале. – Стража, ко мне! – он все не решался атаковать короля, потому что опасался за жизнь королевы. Но саблю не опускал, ее острие целилось в адьютанта, не спускающей руки с чеки.

– Но-но, фельдмаршал, не нужно громких слов! – продолжал Пропехот-Второй. – А то мой слуга…

– Ваш слуга? – с ненавистью смотря на вельможу, а затем на короля, переспросила Тепола.

– Да, слуга! Конгратулат сам предложил мне сотрудничество и помог провернуть эту операцию, – усмехнулся Пропехот-Второй. – Изменники так полезны минным делам! Я, конечно, отблагодарю его за такую работу и за верность моим идеям…

– Негодяй! Предатель! – с негодованием произнесла Тепола, пытаясь вырваться из цепких рук вельможи. – Ты ответишь по закону!

– Судить меня мины не станут, ведь я их слуга! – ответил Конгратулат и тут разъяренно вскрикнул: – А ну, утихомерься, женщина! Я могу заколоть тебя ножом! И тогда твоей дочери останется оплакивать твою могилку!

К этому моменту бой на площади продолжался. В здании раздавались выстрелы и крики. Сотни искореженных будильников валялись на земле, горели некоторые помещения. У стен остатки гвардейцев продолжали отчаянно сопротивляться голыми руками, но мины кололи их копьями, что тайно провезли под днищем кареты. И вскоре над площадью были водружены копья с десятком нанизанными насквозь будильниками.

Прислуга, наставники и учителя попрятались в комнатах, сопротивления никто из не оказала. Ноготкис и Парикмус кричали вошедшим минам:

– Мы сдаемся! Мы сдаемся! Мы – за вас! Только не убивайте нас!

Один из сержантов подошел к ним и, ткнув сапогом, произнес:

– Целуй мои ноги!

Учителя стали целовать так, что стерли пыль с голенища.

– Да, вы будете хорошими рабами, – самодовольно сказала мина. – А теперь встать, и идти за мной!

Пропехот-Второй выглянул в окно. Внизу стоял Дагл и слушал отчеты сержантов. Потом он поднял голову и крикнул королю:

– Ваше величество, дворец взят! Сопротивление подавлено! Что делать с пленными гвардейцами?

– Мы же в плен не берем военных, – усмехнулся король. – Зачем нам кормить кого-то?

– Вас понял, Ваше величество! – отчеканил Дагл, и приказал солдатам добивать будильников.

– Какой ты негодяй! – крикнул Алди. – Ты захватил дворец! Но зачем убивать гвардейцев? Сохрани им жизнь! Прояви гуманность!

– Зачем? – усмехнулся король. – Чтобы они потом встали против нас? Мины привыкли уничтожать – это наш смысл жизни. А быть гуманным – это ваш удел, низкородных будильников и прочих персон этой планеты, и нам это, к счастью, не понять. Так что не командуй мне, как мне поступать и что делать, – сейчас я диктую условия!.. Брось саблю и пистолет! Или королева будет убита, клянусь Термоядом!

Фельдмаршал посмотрел на королеву, которая трепыхалась в захвате Конгратулата, потом на адъютанта, и рука его опустилась.

– Бросай саблю! – угрожающе продолжал Пропехот-Второй. – Конгратулат, убей Теполу!..

– Не надо, я сдаюсь! – и Алди бросил под ноги королю свое оружие.

– Вот так-то лучше! – король был доволен, что все задуманное прошло гладко и четко. Он поднял саблю. – Это дорогой трофей, – заметил он, осматривая ее. – Иметь что-то из личного оружия самого фельдмаршала будильников – это достойно даже нас, мин!

В это время в зал вбежал Дагл с пятью солдатами.

– Арестовать королеву и Алди! – приказал король. – Теполу – в отдельную комнату, и охрану там поставить! Алди – в тюрьму, которая именуется Башня преступников! А этих… – он посмотрел на технических секретарей, которые лежали на стульях без чувств. – А этих… Термояд с ним, пускай валяются! Будут нам потом служить!

– А я? – тут подал голос Конгратулат, отдавая королеву в распоряжение Дагла, который надел ей наручники. Двое солдат сделали тоже самое с фельдмаршалом. И предложили пройти с ними до тюрьмы.

– А о тебе сейчас и поговорим! – король понимал, что вельможа ожидает вознаграждения. – Позовите ко мне шпиона! – сказал он Даглу.

– Предатель! – проходя мимо вельможи, произнес фельдмаршал.

Конгратулат сделал вид, что не слышит.

– Изменник! – крикнула, выходя из помещения, Тепола. – Моя дочь была права насчет тебя! Ты самый подлый и низкий будильник, который родился в этой стране!

– А я родился в другом месте! – крикнул ей вслед уязвленный вельможа. – И поэтому ничем не обязан вашему королевству… Надеюсь, оно станет и моим, – уже тише проговорил он.