Лила – охотница за артефактами

Залили плазмой,

Теперь все богаты —

Ударим в пляски! – и дальше шли завывания и ойканья.

Дади, будучи эстетом и интеллектуалом, скривился от этой какофонии.

– Шизофрения, – коротко резюмировал он.

– Увы, – согласилась я и подошла к барной стойке.

Ко мне покатил Жестянщик – толстый мужик с одним глазом и серьгами, развешанными по трём ушам. Он обладал четырьмя руками, что позволило ему быть невероятно быстрым в работе с бутылками, стаканами и составлением напитков. Современная медицина позволяла людям отращивать дополнительные конечности, и Жестянщик пользовался этим, чтобы обслуживать сразу несколько клиентов. Пока он одной рукой наливал что-то в стакан, двумя другими шустро смешивал коктейль, а четвёртой рукой уже протирал барную стойку. Эта физиология была крайне эффективной, и он мог выполнить пять заказов одновременно, не сдвинувшись с места.

Несмотря на свою грубую внешность и тяжёлый характер, Жестянщик был вполне приличным человеком. Жизнь среди шахтёров, которым нравились ругань и драки, вынуждала его держаться сурово. Он всегда выглядел напыщенным и раздражённым, но это был его стиль – иначе его просто бы не воспринимали всерьёз.

– Лила, алкоголь несовершеннолетним здесь запрещён, – усмехнулся Жестянщик, наливая мне «джиз-пыз» – напиток на основе кока-колы и местных трав. Это был не алкоголь, но по крепости мог с ног сбить.

– Не ври, Жестянщик, – усмехнулась я в ответ. – У тебя тут законов нет. Одни наркотики, запрещённый алкоголь и контрабанда.

– Так ты принесла мне что-то интересное? – спросил он, прищурив свой единственный глаз.

Я оглядела бар. В углу сидели несколько го-крокодилов, они выглядели так, будто просто пили свои странные напитки, состоящие из густой зелёной жидкости с мелкими пузырьками и приторным запахом. Казалось, что это просто очередные посетители. Но я знала – го-крокодилы не сидят просто так.

– Что-то частыми стали у тебя го-крокодилы, – сказала я, делая небольшой глоток «Джиз-Пыз». Напиток словно взорвался у меня в горле – по ощущениям, будто я проглотила ядерную бомбу. В груди запылало, глаза заслезились, а воздух вокруг меня казалось, начал дрожать от этой мощной смеси. Я закашлялась, но быстро взяла себя в руки, отдышавшись.

– У меня была стычка с ними, – добавила я, потирая горло.

Жестянщик, склонив голову на бок, кивнул, продолжая что-то наливать с помощью своих многочисленных рук.

– Значит, нашла что-то, – произнёс он. Затем повернулся к Дади. – А ты, дружище, как всегда «Глюкозу»?

«Глюкоза» – это не просто шоколадный напиток, а настоящее испытание для всех, кто не является модифицированным. Травы, входящие в состав этого снадобья, делают его несовместимым с человеческой пищеварительной системой, но для таких, как Дади, – это лакомство. Он просто обожает его.

– Да, – коротко ответил Дади, как всегда ограничиваясь минимумом слов. Он не из тех, кто любит болтать.

Жестянщик ловко, одновременно несколькими руками, подал стакан и налил в него золотистый напиток. В нём бурлили шарики, которые взрывались на поверхности с мелкими хлопками, как крошечные бомбы. Напиток выглядел пугающе, словно был живым.

– Говорят, го-крокодилы ищут карту, – негромко сообщил Жестянщик, наклонившись ко мне поближе.

– Какую карту? – тихо переспросила я, сделав вид, что просто интересуюсь.

– Карту артефактов, – ответил он, опуская голос ещё ниже. – Ходят слухи, что на одной из планет одной из 130 звездных систем остался корабль геркулан – то ли разбитый, то ли просто нерабочий. Ты же понимаешь, что такое – захватить такой корабль? Это доступ к целым мирам, параллельной вселенной, откуда пришли эти загадочные существа. Тот, кто найдёт корабль, сможет контролировать не только 130 звёзд, но и то, что за их пределами.

– А откуда такая карта? – насторожилась я, поняв, что это не просто слух.

– Говорят, её составил некий офицер из Звёздного Флота «Айрекс». Но это, конечно, слухи, – Жестянщик вздохнул, явно не желая вдаваться в детали. – Так что у тебя? – сменил он тему, отводя разговор от го-крокодилов.

– Куб, – коротко ответила я на языке брата, указывая на рюкзак. Потом бросила ему на стойку.

Жестянщик присвистнул, увидев мою находку. Он медленно открыл рюкзак, осторожно заглянул внутрь и вытащил какой-то странный прибор. Через него он внимательно всмотрелся в артефакт, сверкая своим единственным глазом.

– Да, это куб Мейдисона, – признал он, слегка покачав головой. Мейдисон – это пират, который когда-то, больше ста лет назад, нашёл первый такой куб. До сих пор никто не знает, для чего он предназначен, но спрос на эти артефакты на чёрном рынке всегда был огромным.

– Двести монет, – спокойно предложил Жестянщик.

– Врёшь, – ответила я, отпивая ещё немного «Джиз-Пыз». Я уже знала, как справиться с его ядерной мощью. – За это дают триста.

– Двести двадцать, – сказал он, одновременно наливая очередному посетителю стакан.

– Двести девяносто, – не отступала я, поднимая бровь.

– Двести тридцать.

– Нет, – ответила я твёрдо. – Двести девяносто, и ни монетой меньше.

– Двести сорок…

– Жестянщик, я ведь знаю, что Майкл из бара напротив выложил за такой куб все триста, – сказала я, прищурившись. – Я к тебе только по старой дружбе. Ты наваришься на кубе больше, чем выложил.

Он покачал головой, осматривая меня с лёгкой ухмылкой.

– Ладно, уговорила, – сдался Жестянщик. Он достал мешочек и высыпал на стойку монеты из золота и платины. Я собрала их с удовлетворением. Я не любила кредитки – все ьбанковские операции контролировали корпорации и власти, а мне это было ненужно.

– Корпорации звереют, таможенники тоже, – покачал головой Жестянщик, протирая один из стаканов. – Мэр Блэддью обещает начать чистку города от контрабанды. Петрович шастает с проверками.

– Джуконта держится лишь на контрабанде, – усмехнулась я, облокотившись на стойку. – И бюджет города тоже частично от твоего бара пополняется. Так что его слова – чистой воды популизм для власти.

Жестянщик, не скрывая ухмылки, покачал головой.

– Для шестнадцати лет ты слишком умна, Лила, – сказал он, быстро и незаметно извлекая куб и возвращая мне рюкзак. Я чувствовала на себе недобрые взгляды го-крокодилов, хотя они вроде бы не смотрели прямо на меня. Но ощущение преследования было более чем реальным.

– Я всегда интересовалась политикой, – заявила я и допила свой взрывоопасный «Джиз-Пыз».

Дади тоже допил свою «Глюкозу» и встал, готовясь к выходу. Мы направились к выходу из бара, но не успели далеко уйти, как наткнулись на патруль. Шериф Петрович шел впереди, крутя свои знаменитые усы, а за ним, как всегда, следовали три его помощника – бэ-вепри. Эти суровые модифицированные создания, облачённые в тяжёлые бронекостюмы, казались настоящими ходячими танками. Они смотрели на нас с подозрением, их маленькие глазки светились недоверием.

– Ба-а-а, Лила, – протянул Петрович с легкой насмешкой, покручивая усы толстым пальцем. – Почему не в школе?

– А что, в Джуконте открылась школа? – наигранно удивилась я, при этом чувствуя, как Дади напрягается рядом, злобно сверля взглядом полицейских.

– По закону ты должна быть в школе! – наставительно произнёс шериф.

– Я знаю закон, Петрович, – парировала я с легкой улыбкой. – Но закон не открыл мне школу. Так кто тут виноват?

– Школа есть при церкви Святого Метёлкина, – не сдавался Петрович, его помощники бдительно наблюдали за каждым нашим движением.

– Я не поклонница метёлкизма, – холодно ответила я. – Это не моя вера. А в школе при этой церкви преподают не науки, а тупую веру в мужика, который обосрался три столетия назад. Мне зачем это?

– Это называется воспитание! – строго произнёс шериф, насупив брови.