Институтка. Уроки страсти

– Так то лучше, – одобрительно кивнул инквизитор.

Он присел на край стола, не сводя глаз со своей не то гостьи, не то пленницы. Под этим пристальным взглядом девушка заерзала и обеими руками вцепилась в стакан, словно это могло защитить ее от хозяина кабинета.

– Вы не находите, что мы часто встречаемся? – скучающим тоном протянул герцог так, словно был на светском приеме, а не в кабинете с магической преступницей.

– Вряд ли встречи раз в неделю можно назвать частыми, – сухо заметила Амадин.

– А, так вы считали дни?

– Это было нетрудно,– она не стала говорить, что в тюрьме нечем больше заняться, но инквизитор догадался сам.

– Значит, вы попали в лапы наших доблестных стражей порядка сразу после нашей встречи? Интересно, что они вам вменили? Непристойное поведение? – он явно намекал на ее предложение в саду.

Амадин почувствовала, как лицо полыхнуло от стыда.

– В суде зачитывали обвинения, – сухо напомнила она.

– Я их не слушал, – отмахнулся герцог.

– Вот как? Вполне в вашем духе.

– Простите?

– Вы богаты, знатны и… мужчина! Потрясающий набор достоинств! Действительно, зачем вам слушать какие-то обвинения? – выпалила Амадин.

Герцог ошеломленно моргнул. По его представлениям девица, если она была заслана, должна была давить на жалость и обещать…

Он скользнул взглядом по худенькой фигурке. Серое тюремное платье сшитое не по размеру, болталось на ней, волосы, хоть и заплетенные в косу, были грязными, а огромные глаза лихорадочно блестели.

Что ж, возможно он недооценил коварство противника. Начни институтка соблазнять его в таком виде, Рейнард рассмеялся бы ей в лицо и отправил бы обратно в камеру, добавив к обвинениям именно непристойное поведение.

Герцог хищно прищурился, вступая в предложенную девицей игру:

– Интересно, а что по-вашему я должен был сделать ?

– Не знаю, – не выдержав, она первая опустила взгляд. – По крайней мере слушать обвинения, в тюрьму могли попасть и невиновные.

– Поэтому я всегда требую протоколы заседаний, – учтиво просвятил девушку Рейнард. – Там зафиксированы все слова, но нет эмоций.

– А… – только и выдохнула Амадин. – Тогда я… простите…

Секретарь, вошедший в кабинет прервал их беседу.

– Ваша светлость, как просили.

Он внес кофе и тарелку с огромным пирожным, украшенным взбитыми сливками.

– Это еще что? – Рейнард направился было к секретеру, где держал небольшой бар, но остановился, недоуменно рассматривая пирожное.

– Ну я подумал… девушки обычно любят сладкое… – смутился Валентин.

Герцог закатил глаза.

– Болван, а ты не подумал, что эта девушка несколько дней провела в тюрьме и, наверняка, не ела! – набросился он на секретаря.

– Но…

– Я все еще здесь, – вмешалась Амадин, которой стало жалко юношу.

– Это ненадолго,– мрачно пообещал инквизитор. – И я еще не решил, куда вас отправить. А вы, Валентин, если уж вздумали играть в благородного рыцаря, ступайте и принесите куриный бульон! Это – единственное, что не навредит гм… вашей протеже!

Покраснев, секретарь поставил чашку на стол и вышел, унося с собой злосчастное пирожное.

Амадин проводила шедевр кулинарного искусства тоскливым взглядом. После едва не случившегося срыва организм требовал экстренного восполнения ресурса, а от тюремного завтрака больше размазанного, чем съеденного лишь робкие воспоминания. К тому же такие пирожные продавались только в одной лавке, и Амадин, проходя мимо, всегда мечтала попробовать хотя бы одно. Видимо, не судьба. Она огорченно вздохнула.

– Вот, держите, – щедро плеснув коньяка в кофе, инквизитор подвинул ей чашку. Движение получилось резким, и напиток расплескался на блюдце.

Девушка нахмурилась. Пренебрежение, с которым к ней относился хозяин кабинета, злило. Впрочем, чего еще было ожидать от герцога л’Армори после их первой встречи?

– Не смотрите на меня так, – предостерег хозяин кабинета. Избавившись от мантии, он небрежно швырнул черный шелк на свободный стул, следом туда же полетела золотая лента. – Валентин быстро добудет более уместную пищу.

– Едва ли в тайной канцелярии найдется хоть одна живая курица, – от очередной мысли о еде живот у девушки предательски заурчал и сама она мучительно покраснела и уткнулась в чашку, не обращая внимания на то, что коричневые капли падают на подол.

– Нет, но по соседству находится ресторация Дианы Соул. У нее свои куры, козы и вполне достойная кухня.

– Достойная кого?

Это вырвалось непроизвольно. Амадин прикусила губу, досадуя, что так остро среагировала на обыденную фразу.

– Вас, конечно, – усмехнулся герцог, присаживаясь на свое место и с видимым наслаждением вытягивая ноги. – Я, знаете ли, обычно пропускаю обед.

– Следите за фигурой? – хмыкнула девушка.

Рейнард смерил ее снисходительным взглядом. Девица явно намеревалась задеть его этой фразой. Взъерошенная, бледная, в сером платье она почему-то напомнила ему воробья, буквально вчера он видел такого во время дождя. Нахохлившись, птица сидела под карнизом и внимательно следила за тем, что происходит вокруг.

Герцог моргнул, прогоняя наваждение. Вот только поэтических сравнений ему не хватало.

– Времени нет, – спокойно пояснил он.

Словно в подтверждение его слов в воздухе вдруг появился голубь. Выпорхнув из ниоткуда, он сделал круг по кабинету и приземлился на плечо инквизитора. Амадин затаила дыхание. Она много читала о магических вестниках первого уровня, которым маги пользовались для передачи секретных сообщений, но видела подобное плетение впервые.

Герцог тем временем протянул руку и снял с лапки магической птицы капсулу, в которой едва мерцал защитой тонкий листок. Прекрасно зная и адресата и содержание послания, Рейнард все же развернул письмо.

“Слухи о сегодняшнем происшествии достигли дворца. Что на тебя нашло? Жду рассказ из первых уст. К.”

Инквизитор усмехнулся и вытянул руку. Листок на ладони вспыхнул беловатым пламенем и рассыпался пеплом. Голубь на плече курлыкнул. Герцог погладил его по голове, не сводя взгляда с девушки. Ее глаза горели, а рот слегка приоткрылся.

Она с изумленным восторгом рассматривала вестника, явно борясь с желанием потрогать волшебную птицу. Её чувства были настолько искренни, что Рейнард, если бы создавал вестника сам, возможно, и позволил бы ей прикоснуться к сизому оперению, но в данном случае это означало бы раскрыть адресата, а это герцог л’Армори не имел права делать.