Хранитель, но не ангел

– А родители и Аделька-ябеда перестанут меня доставать? – решил по полной оторваться мальчик.

– Ну, Максим, это уж зависит от тебя.

Мальчик приуныл.

– И в школе придется учиться?

– Увы, придется учиться.

– Тогда… мне нужно посоветоваться.

С этими словами Максим отвел в сторону Марса, который всю последнюю минуту самыми разными знаками намекал ему, что предложение нужно принимать.

– Максим, соглашайся! – зашипел Марс, как только они с Максимом отошли на расстояние, на котором представитель другого мира, как ему показалось, их не услышит.

– В школу неохота ходить, – уныло ответил Максим.

– В школу?! Максим! Да ты шутишь! Да тебя… да тут тебя кусают каждую секунду! Тут ты видишь только эту страшную речку… тьфу, озеро… нет, речку… неважно!.. и какие-то дурацкие скалы! Тут деревьев нет! Максим, тут даже трава не растет! Я здесь почти тридцать тысяч лет, а ты совсем недавно… Поверь, ты совсем скоро начнешь выть… Захочешь увидеть синее небо, солнце, птиц, родителей… а ничего этого нет, понимаешь, нет! И еще доооолго, очень долго не будет! Захочешь съесть сладенькое, залезть на дерево, в конце концов, девушку обнять…

Максим вспомнил про Лизу, и это стало решающим аргументом.

– Ладно, пойдем, – сказал он Марсу, – я соглашусь.

– Я согласен, – сообщил он проводнику, подходя к нему.

Тот улыбался.

– Я думаю, – сказал он, – нам придется сказать особо спасибо Лизе за то, что она помогла тебе принять правильное решение…

– Максим, он, похоже, умеет слышать на расстоянии! – шепнул Марс.

– О, и не только это! – весело отозвался хранитель. – Ну что, ты готов вернуться? Тогда раз, два…

– Подождите!!! – закричали Марс и Максим одновременно. – Мы хотим попрощаться, – пояснил Максим, – хотя, может… Марсу можно с нами? – Он умоляюще посмотрел на проводника. Но тот твердо ответил:

– Увы, к сожалению, нельзя. Это у тебя, Максим, там есть тело, в которое ты можешь вернуться… А его старое тело уже давно тю-тю, и он свое новое тело еще пока что только должен получить… И вот только когда получит…

– Пообещайте, что мы с Максом встретимся, – потребовал Марс.

– Обещаю, – торжественно ответил проводник. – Более того, я могу тебе гарантировать, что, если ты не будешь делать глупостей, тебя мы тоже сделаем хранителем… – добавил он, подмигнув. – Не просто же так ты увидел свечение апаши.

Марс важно кивнул, не совсем поняв последние слова гостя. Они с другом обнялись. Затем Макс почувствовал, как хранитель взял его за руку. Его рука была мягкой и немного прохладной на ощупь даже в этом жарком месте. Но Макс не успел как следует удивиться. Его голова закружилась, все в глазах поплыло и он как будто потерял сознание. Мальчик хотел испугаться, но уже не успел…

Чудеса чудесные

Очнулся Максим на реанимационном столе и не сразу сообразил, где оказался. Первое, что он увидел – лица двух врачей: одного пожилого, лет пятидесяти, с сетью тонких морщинок на озабоченном лице, и второго помоложе.

– Слава Богу, сотрясения нет, – сказал тот, что постарше.

Максим хотел спросить, что с ним, куда делся проводник и почему он здесь лежит, но внезапно почувствовал сильную боль в голове, спине и груди.

– Лежи-лежи, – сказал врач, – считай, ты в рубашке родился, везучий очень. Такой удар машиной! Два сломанных ребра! Хорошо, девчонка не струсила и не укатила, а сразу же вызвала скорую! Каким-то чудом скорая ехала по соседней улице, и тебя быстро откачали. А то ты бы здесь не лежал. Точнее, лежал бы, но не здесь…

Максима увезли в палату, где лежали еще четверо таких же страдальцев, как он. Один из страдальцев выглядел уже достаточно бодрым, но изнывал от скуки. При появлении Максима на каталке он обрадованно зашевелился. Но, увидев, в каком тот состоянии, поник. Надежда поговорить хоть с кем-нибудь угасла так же быстро, как и появилась.

Макс постарался собраться с мыслями: «Так, я был в аду. Или не был?!.. А может, мне все это показалось? Ну, сильно стукнуло машиной, потерял сознание, а там галлюцинации… А этот проводник? Он мне тоже показался или на самом деле был? А Марс? Нет, ну Марс-то точно настоящий…» С этими мыслями измученный подросток, которому сделали несколько обезболивающих уколов, уснул.

На следующий день к нему пришел врач – тот же пожилой, что был вчера. Ощупал его, осмотрел, немного пошутил по поводу его героического вида. В дверь заглянула медсестра и попросила врача выйти на минуточку. Он вышел, и, действительно, вернулся через минуточку и сообщил:

– Сюда пришла полиция поговорить по поводу столкновения. Я предупредил, чтобы они тебя не волновали. Но если вдруг замучают и почувствуешь, что устал – скажи им! Тебе сейчас главное покой.

Максим кивнул. В палату зашли двое полицейских. Они стали задавать вопросы: во сколько произошло столкновение, горел ли зеленый свет, пыталась ли машина затормозить…

Наконец полицейские закончили, дали Максу подписать протокол, и одних из них сказал:

– Парень, считай, что тебе крупно повезло! Получить удар на такой скорости и остаться живым! Мы видео с регистратора раз тридцать посмотрели! Всего лишь пара сломанных ребер! Просто невероятно!

А второй добавил со смехом:

– Эта чудо-водитель по смерти перепугана! Вид у нее был такой, как будто ее ждет как минимум электрический стул! В общем-то, сама виновата. Она проехала на красный свет, да еще и на повышенной скорости. Ничего хорошего ее не ждет! Правда, она максимально сотрудничала с нами, предоставила видео с регистратора. Так что мы примерно знаем, как оно все было. Но для порядка тебя мы тоже должны были допросить.

После ухода полицейских Максим хотел отдохнуть, но дверь снова открылась и послышался громогласный обеспокоенный голос врача: «Только недолго! Ему нельзя переутомляться!»

В палату зашли новые гости. Максим не думал, что когда-нибудь будет так рад видеть родителей и даже сестру. У родителей, к его удивлению, был виноватый вид. Мама поцеловала его в щеку, а дедуля погладил по голове и как-то задумчиво сказал: «Дааа». Отцу Максима в этом почудился какой-то упрек в его сторону, и он сердито взглянул на Станислава Ильича. Но тот на него даже не посмотрел.

– Как ты, Максим? – взволнованно спросила мама, вытирая рукавом кофточки слезы, которые лились, не переставая.

– Нормально, мам, – ответил Макс и улыбнулся.

– Ой, мы так волновались… – запричитала мама, – нам с твоего телефона позвонила какая-то девушка и сказала, что ты в реанимации… Мы чуть с ума не сошли… Я даже не знаю, что бы со мной было, если бы не обошлось! Но хорошо, что обошлось. Вчера не пускали в больницу, вот только сегодня… Кстати, папа тебе хочет кое-что сказать.

Судя по папиному виду, не очень-то он хотел что-то говорить. Но, мельком взглянув на жену, понял, что придется.

– Максим, я хочу извиниться перед тобой за то, что попытался отлупить тебя ремнем… – при этих словах он покраснел, как мальчишка, опустил лицо и стал щипать пальцами больничное одеяло. – Ты уже взрослый, и, конечно, мне не надо было так тебя воспитывать… Ну и в принципе это не лучший способ воспитывать детей… Да и вообще мы с мамой были в последнее время… Ну, как бы это помягче сказать…

– Бессовестные вы были в последнее время! – перебил дед.

– Папа! – воскликнул Владимир Станиславович. И добавил: – И Адель тебе тоже хочет кое-что сказать.

Адельку-ябеду бесцеремонно подтолкнули вперед, и она проблеяла:

– Прости меня, пожалуйста, Максим, что все время ябедничала на тебя!

Дед выглядел крайне удовлетворенным, а Максим улыбнулся Адельке, немного покривившись от боли, и царственно-покровительственно сказал:

– Хорошо, прощаю!

– Теперь все будет совсем по-другому, – взволнованно заговорила мама снова. – Мы больше не будем тебя ругать, а вместо этого пойдем все вместе к психологу… И еще мы нашли тебе хорошую школу, там учителя… они… ну… лучше, чем эти. Мне Зоя рассказала, там у нее племянница учится, в этой другой школе, мы вчера с ней по телефону поговорили… – затараторила она. – Знаешь, когда я была на собрании в твоей нынешней школе, тебя там так ругали, так ругали… Я подумала: «Ну конечно, за дело ругают… Но все равно, он же еще ребенок, зачем так ругать!»