Хранитель, но не ангел

– Да, Макс, – сказал он себе, усаживаясь на какой-то камень. Камень был раскален лишь немногим меньше, чем пол, и его пятую точку тут же начало нещадно жечь. Он безуспешно старался не обращать на это внимания. – Давай подытожим, в какую переделку ты попал. Похоже, что ты в аду. И это на двенадцать тысяч лет! Родители узнают, что ты умер… наверное, порадуются, – он нахмурился, – да и Анька, наверное, тоже. Вся комната теперь в ее распоряжении! Хотя сейчас не до них… Есть плюсы – в школу не нужно ходить. Есть минусы: кажется, моя задница скоро сгорит! И если честно, я бы сейчас лучше сидел на уроке мерзопакостной биологии, чем здесь! Не говоря уже про сашкин гараж, – сашкин гараж ему вдруг показался землей обетованной, счастливой и далекой, – Интересно, есть какой-нибудь способ выбраться из этой переделки?

Вдруг он увидел, как издалека к нему приближается маленькая фигурка. Фигурка немного прихрамывала, но, как ни странно, шагала очень бодро и почти оптимистично. Максим заинтересовался этим явлением и стал ждать. Скоро он увидел, что это парень примерно его лет, но гораздо более щуплый. Волосы у него были взъерошенными, зеленые глаза хитро блестели, а на лице гуляла широкая приветливая улыбка.

– Привет, я Марс, – сказал парень так весело, как будто они знакомились не в аду, а в скейтклубе.

– Очень приятно, а я Максим, – отозвался Макс.

Он был в недоумении. Видно, этот парень был в неплохом настроении. Но почему?! И как вообще тут можно быть в неплохом настроении?! Однако парень как будто прочитал его мысли и сказал:

– Не расстраивайся. Здесь тоже можно жить. Со временем привыкаешь.

– Как привыкаешь?! – спросил Макс, которому укусы инбидов и сидение на камне все еще причиняли невыносимую боль. – В смысле, потом будет не так больно?

– Да нет, боль будет такая же, – махнул рукой Марс, – но просто перестаешь на нее внимание обращать. Уж поверь мне, – добавил он, увидев недоверчивое выражение на лице собеседника, – я здесь уже двадцать восемь тысяч лет. И внимание обращать почти перестал, – гордо присовокупил он.

– Ого! – Максим искренне удивился, безуспешно пытаясь прихлопнуть хоть одного инбида. – Тогда у меня к тебе сразу вопрос. Можно отсюда выбраться?

– К несчастью, нет. Можно только провести здесь весь срок.

– Плохо дело, – резюмировал Макс, с трудом разлепляя губы. Жажда, которая начала его мучить еще по дороге, сейчас давала знать о себе все сильнее. – Ну а воды… здесь где-нибудь можно достать?

– Боюсь, что тоже нет. Ни воды, ни еды.

– Ты что, хочешь сказать, что почти тридцать тысяч лет ты ничего не ел?!

– Ну да.

Максим покачал головой.

– А чем ты здесь занимаешься все это время? Двадцать восемь тысяч лет – это не урок в сорок минут. Тебе не скучно?

– О, нет, мне совсем не скучно! Я хожу, разговариваю с местными… Много всего интересного узнаешь. Да и к тому же меня совсем скоро должны отсюда забрать…

– Забрать? А кто? И куда?

– Когда заканчивается весь срок… Ну, тебе же тоже шампини сказали срок, который ты должен здесь пробыть? – Макс кивнул. – А потом тебя забирают отсюда, чтобы дать новое рождение…

– Реинкарнация существует! – подросток чуть не задохнулся от восторга и даже забыл на мгновение, что его без остановки истязают злобные неугомонные твари, но тут же снова помрачнел.

– Конечно, существует. Да ты не расстраивайся, – сказал Марс, увидев, что парень немного приуныл, – у нас тут наказание вообще… самое маленькое! Ты видел, как другие страдают? Тебе показывали? Они иногда… ну это… чтобы ты не ныл…

– Да, видел… слушай, а вот эта способность так видеть…

– Эээ, нет, забудь. Это шампини на время такую способность дают, чтобы ты понял, как тебе, парень, повезло. А потом они ее сразу забирают. У них есть такая сила. Они на самом деле очень сильные… И ты не смотри, что они такие страшные… Они, в общем-то, не такие уж и злые. Просто работа у них такая.

– Да уж, работа… – ворчливо сказал Максим, но тут его взгляд упал на озеро. – А что это это за озеро? – с любопытством спросил он. – Похоже на раскаленный металл.

– Так это он и есть, – ответил Марс. – Только это не озеро, а река, Вайтарани, и она идет через весь адский мир, Тамисру… А место, в котором мы сейчас находимся – это его область, Калас. Ну и тех, кто очень сильно набедокурил… а еще очень сильно возмущается… их туда… в это озеро…

– А можно броситься туда, там сгореть и больше не страдать от этих укусов? – спросил Максим, которому показалось, что он нашел лазейку в системе адских наказаний и уже с интересом приглядывался к потокам жарких волн.

– Все не так просто, – уныло ответил Марс, – дело в том, что тут невозможно умереть. Ты уже умер, если ты не заметил. А то тело, которое у тебя сейчас, не горит и не тонет. Поэтому тут бывает, например, что человека раздирают на части хищные птицы, а потом смотришь – он жив-здоров. И птицы опять на него нападают. Поэтому и говорят, что мучения тут вечные. На земле помер – и все. А тут… и снова, и снова, и снова…

– Да уж, – сказал Макс.

Мальчики присели на берег раскаленной реки и разговорились. Почему-то у них обоих было такое чувство, как будто они знают друг друга целую вечность. И хотя инбиды не отставали от них ни на мгновение, да и дышать в спертом, раскаленном воздухе не стало легче, интересный разговор немного отвлек их об страданий.

– Не понимаю, почему я сюда попал, – задумчиво сказал Максим, – ну, прогуливал школу – а так вроде бы ничего такого особо страшного не делал.

– А для этого особо стараться на надо, – беспечно заметил Марс, – иногда достаточно просто жить как живешь. Там чуть-чуть накосячил, тут чуть-чуть накосячил – вот и результат.

– Несправедливо, – пожаловался его собеседник. Марс пожал плечами:

– Может и несправедливо, но не мы это придумали, и не нам это менять. Если подумать, то это логично. Если какой-нибудь мелочью человека наказать, так он быстро забудет и возьмется за старое… А тут… Надолго впечатывается в память.

– Так-то да, – согласился Макс, а Марс продолжал:

– Хотя после нового рождения и не помнишь этого. Но там, внутри, все остается… Говорят, некоторые вспоминают. От этого с ума можно сойти.

Максим подумал и повторил свою мысль:

– Все равно несправедливо.

– Тут все так говорят, – сказал Марс, – есть такие, которые считают, что они вообще святые и оказались здесь по ошибке. Типа, происки врагов. Только что это за враги такие, которые могут упечь в ад? Зато за хорошее тоже воздается намного больше. Бывает забавно – человек мучается здесь тридцать тысяч лет, а потом его отсюда забирают – и на пятьдесят тысяч лет в рай.

– А это как? – полюбопытствовал Максим.

– Ну как… очень просто. Например, какой-нибудь бандит, разбойник! Грабил людей и их убивал, а потом на эти деньги больницу построил. И вот за грабежи его сюда, а за больницу – туда… – он с благоговением посмотрел куда-то вверх и вздохнул.

– Странная система. Вроде бы логичная, но все же странная, – задумчиво сказал Максим. – А ты потом пойдешь в рай?

– Я так ничего особо хорошо не сделал, – немного смущенно ответил мальчик.

– А куда же ты?

– Ну, на Земле рожусь.

– Ну а родишься ты кем? – не отставал его собеседник.

– Да кем, кем! – вдруг почему-то рассердился Марс! – Не знаю еще! На что моих хороших поступков хватит, тем и рожусь! Главное, чтобы не свиньей!

– А что, и так можно?

Марс захохотал.

– Можно, но не нужно! Это для тех, кто вообще…

– Что вообще?