Хранитель, но не ангел

– Так она не просто медсестра, он там какая-то главная по больнице.

– Вот-вот…

Максим ухмыльнулся. «Вот, – подумал он, – нормальные люди, о деньгах думают. А ведь они моего возраста! А я о чем?! Как мальчик маленький – про другие планеты, рыцарей… – В это время с неба сорвалась и полетела вниз звезда. – Желание, что ли, загадать?»

Телефон завибрировал. Со вздохом мальчик достал его и посмотрел на экран. Звонила мама. Он отклонил вызов. Время было начало одиннадцатого.

– Ладно, будь мужчиной! – сказал он себе, со вздохом встал с качелей и медленно, очень медленно побрел домой.

Дойдя до дому и поднявшись на свой этаж, он так же медленно, очень медленно начал поворачивать ключ в замке. Зашел и тихо стал снимать с себя в коридоре шапку, куртку, обувь. К его удивлению, на него никто не набросился с порога, как это бывало обычно. Из гостиной доносился звук телевизора. Проходя мимо, он осторожно заглянул за чуть приоткрытую дверь. Мама, папа и Аделька сидели на диване. Дед, видимо, был у себя. Он открыл дверь пошире и постоял пару секунд. На него никто не обратил внимания. Или все просто сделали вид? Сестра бросила быстрый взгляд в сторону брата, но тут же притворилась, что ничего такого не было. И только поджатые губы говорили о том, что сейчас она зачем-то сдерживает себя.

Мальчик прикрыл дверь и пошел в свою комнату. «Ну и пожалуйста! – подумал он с облегчением, – мне так даже лучше!» Он скинул тапки, растянулся на кровати и залез в Facebook, но не прошло и двух минут, как в комнату ворвался разъяренный отец.

– Ты что, так и собираешься делать вид, что ничего не произошло?!

– Да я…

– А ну, вставай с кровати! – заревел Владимир Станиславович.

В проеме двери появилась аделькина мордашка. Глаза ее сверкали от любопытства. Следом за мужем в детскую влетела Людмила. Ее большие, немного выпуклые глаза были наполнены ужасом.

– Володя! Ну брось! Ну ты же обещал!

– Обещал – не обещал, а этому подлецу даже не совестно! Ты что же это решил, в выпускном классе получить справку вместо аттестата?! Павел Владиславович сказал, что ты учишься хуже всех в классе!

– Папа, ну перестань, – закатил глаза Макс, – выпускной класс – это одиннадцатый!

– Максим, неужели ты думаешь, что с такой успеваемостью тебе дадут до одиннадцатого доучиться? – с грустью спросила мама. – В этой школе уже не знают, как от тебя избавиться.

– Ну, в другую пойду, – беспечно ответил Макс, глядя в сторону и только сейчас обращая внимание на то, какой странный артхаусный рисунок на обоях в детской: какая-то синяя клякса, похожая на русалку, забирается на другую кляксу, похожую на медузу.

– Нет, никуда ты, мой милый, не пойдешь, – запыхтел отец, – ты закончишь девятый класс и отправишься в колледж, учиться на повара.

– Папа, ты обалдел, что ли… – ошарашенно сказал Макс.

– Не перебивай. А девятый класс ты закончишь, уж я об этом позабочусь. Если нужно, запру тебя в этой самой комнате, чтобы ты учился, учился и еще раз учился. Никаких прогулок после школы, никакого твоего Сашки-байкера! В школу буду лично за ручку отводить. И пусть над тобой смеются! И пусть тебе будет стыдно! И закончишь или нет, работать пойдешь. Я не собираюсь содержать здорового лба…

– Ага, значит, как бить «здорового лба»… – задохнулся от возмущения подросток.

– Молчать! С четырнадцати лет можно работать – вот лето наступит, работать пойдешь! Мороженое продавать, клумбы пропалывать, полы в больнице мыть – что угодно!

– Да хоть в рабство! Только бы от вас подальше! – не выдержал Максим, вскакивая на ноги.

– Так-так-так, опять истязание ребенка, – послышался голос деда.

Владимир Станиславович вздрогнул.

Дед зашел в комнату, приспустил очки на нос, поверх них посмотрел на своего сына и скомандовал:

– Ну-ка пшысть отсюда.

– Но папа, он же останется на второй год! – попробовал протестовать отец.

– Велика беда! Сначала доведут ребенка, а потом еще и придираются к нему, – проворчал дед, – вспомни, как ты из рук вон плохо учился. А? Плохо учился. Курил? Курил. Я тебе хоть слово сказал?

– Ну и зря! Зря ты со мной так мягко! Сейчас, глядишь, человеком был бы!

– Чтоооо?! То есть ты хочешь сказать, что ты не человек?! То есть ты хочешь сказать, что я вместо человека воспитал… свинью, что ли?!

Дед с отцом начали спорить. Мама, которой за последние пару лет надоели эти прения, со вздохом ушла из комнаты. Максимка воспользовался тем, что на него никто не смотрит, и тоже улизнул в коридор. Ему попыталась преградить дорогу сестра, но он ее больно ущипнул, и она отскочила. Аделька взвизгнула:

– Ай, больно!

– А будет еще больнее, если не перестанешь ябедничать и злорадствовать, когда меня достают!

– А ты сам виноват!

Она выскочила за ним в коридор и стала дразниться:

– Куряга! Прогульщик! Двоечник! Неудачник!

Максим пригрозил:

– Если не прекратишь, я родителям расскажу, что ты у мамы из кармана стащила сто рублей и купила себе дурацкую красную помаду, чтобы нравиться своему Кирюхе из пятого «В»!

– Рассказывай, – легкомысленно согласилась сестра, – она тебе все равно не поверит. Тебе больше никто не верит!

Вид у Адельки был такой довольный, как будто она собралась идти на день рождения, где будет много сладостей и сюрпризов. Мальчик дал ей щелбан. Она захныкала, убежала на кухню и, по всей видимости, начала там жаловаться маме. Из детской продолжали доноситься звуки жарких дебатов между дедом и отцом.

Макс зашел в гостиную, несколько секунд втыкал в телевизор, потом прошипел: «Мерзкий ящик!», взял пульт и вырубил его. Он ждал, что с минуты на минуту сюда ворвется мама чинить разборку за данный Адельке щелбан, но, к его удивлению, ничего подобного не происходило.

Он подошел к полкам с книгами и прошелся пальцами по собранию сочинений любимого им Жюль Верна. «Сейчас бы сесть на субмарину и отправиться куда-нибудь подальше отсюда изучать загадки природы… а лучше спасать человечество», – размечтался он.

«…Ведешь себя не как отец, а как отчим…» – послышался голос деда.

«Эх, хорошо, что папаня знает еще не всё», – подумал Макс. Владимир Станиславович не знал, что Максим не только прогуливал уроки, но еще и хулиганил вместе с Сашкой-байкером, на которого катил бочку папа. Сашка был на четыре года старше Максима. Он гонял на своем мотоцикле по городу без глушителя и все время говорил младшему приятелю: «Жизнь одна! И прожить ее надо так, чтобы потом не было мучительно жалко. Понятно, Максим?» Они рисовали граффити на стенах, взрывали петарды под окнами по ночам, гоняли на ночных трассах на огромной скорости, звонили по незнакомым номерам со всякими идиотскими заявлениями типа «купи слона», или «кот, которого Вы мне подарили, дерёт обои и гадит везде!» Абоненты злились, расстраивались, недоумевали, угрожали полицией, а возмутители спокойствия хохотали, зажав микрофон. «Не дрейфь, Максимка, – говорил Сашка, – симка не зарегеная, с рук куплена. Ничего не будет!» Хорошо, что папа еще и об этом всем не знал, ох, как хорошо, что он об этом не знал!

Шум скандала постепенно начал затихать. Макс посмотрел на часы. Было начало двенадцатого. Внезапно к нему пришло ясное решение, что нужно делать. Он тихо, как шпион, прокрался из гостиной в коридор, надел кроссовки и, боясь, что его застукают, не стал завязывать шнурки, а просто затолкал их внутрь. Потом осторожно три раза повернул ключ в двери и открыл ее. Оказавшись с другой стороны, он резко захлопнул дверь и вновь закрыл ее на три оборота. Благоразумно решив не тратить время на вызов лифта, он побежал вниз по лестнице. За пару минут он спустился с одиннадцатого этажа на третий и уже там услышал, как распахнулась дверь на лестницу и сверху послышался взволнованный голос мамы:

– Максим! Максим! Вернись!

Макс замер. Но тут же он услышал грохот ног по лестнице и голос отца:

– Я тебя сейчас догоню, подлец, и мало не покажется!

Мальчик снова полетел вниз, нажал на кнопку кодовой двери и выскочил на улицу. Его обдал холод ночного горда. Сейчас здесь было далеко не так тепло, как днем. Он побежал через дорогу на пешеходный красный, вызвав возмущенное гудение машин, и скрылся за тортовым центром. Пробежав еще немного, Макс замедлил шаг, но не очень – до полуночи оставалось всего полчаса, и нужно было торопиться. До сашкиного гаража отсюда было рукой подать. Мальчик хорошо знал этот район.

Дура на БМВ