Дорога тянется по кругу. О взрослых и не очень

– Она, – закончил Тэм, – чем-то на Асю была похожа.

– На Асю?!

– На Асю. Энергетика та же.

Марина, к своему стыду, испытала такое чувство, будто на неё написали обидную эпиграмму в «Друганах».

– Так вот поэтому и не представляю, – уточнил Тэм.

– А что представляешь? – спросила Марина. Спросила прямо и даже нагло, сама от себя не ожидая.

Тэм не успел ответить.

– Стой! – Он поднял указательный палец и прислушался.

Откуда-то сверху доносились звуки. Молодые люди не сразу разобрали, что? это, но отчётливо слышали: звуки жалобные.

– Вон там, – сказал Тэм и направился к дереву за фигурной оградкой у набережной.

На улице было уже совсем темно, а кроны деревьев оставались по-летнему густыми, поэтому Марина не смогла ничего разглядеть. Зато она увидела са?мого голосистого субъекта: тот сидел у подножья дерева, уставившись на неё совсем не как рыцарь без страха и упрёка, а совсем даже наоборот – со страхом и упрёком. Марина нагнулась и подняла котёнка с земли: он оказался серым и с полосатой спинкой. Полоски были почему-то продольные.

– Самый умный, – заметил Тэм. – Внизу остался, спас стаю. Погоди…

Он скинул рюкзак, ухватился за ветку дерева и подтянулся, упёршись ступнёй в ствол. Свободной рукой по очереди снял с дерева двух котят – ещё одного серого и белого – и передал Марине. Марина прижала всех троих к груди и внезапно засмотрелась на руку Тэма – ту, которой он держался за ветку. На руке виднелись вены.

– Вроде всё, – сказал он, в последний раз внимательно оглядел дерево и спрыгнул на бордюр.

Котята верещали ещё жалобнее, тёрлись друг о друга и заодно о Марину. Тэм быстро достал из рюкзака серый свитер.

– Так, сюда их. – Он позволил котятам переползти с Марининого декольте в тёплый акрил. – Чёрт, сразу надо было сообразить. Уже тебя поцарапали… – Он не удержался от улыбки.

– Ничего страшного. – Марина тоже улыбнулась: слишком уж явно он старался не смотреть туда, где были царапины.

Свитер был весь в листьях и щепках: Тэм сидушек не признавал.

– Явно домашние, – убедился он. – Кто-то дождался, когда им исполнится месяц, и…

– Очень гуманно, – саркастически заметила Марина.

– По крайней мере, блох у них нет. Обработать-то надо, но видимых тварей нет. Уже минус проблема.

– Я всё равно не знаю, что делать, – расстроилась Марина. – У меня хозяева вредные…

– А у меня аллергия, – горько усмехнулся Тэм.

– И как же быть? Нельзя их тут оставлять.

– Можно ребятам позвонить, обрадовать. Наверняка ведь не спят ещё.

Ребята примчались ровно через двенадцать минут.

– У нас уже есть Алтай, – сказала Ася. По пути она ухитрилась найти открытый магазин и купить консервы. Теперь она кормила найдёнышей прямо с ладони, пачкая и себя, и Марину, и свитер коричневой жижей.

– Алтай – это кто?

– Псина, сейчас с моими родителями тусит. Он, конечно, адекватный, но рисковать всё ж не хочется. У них, у пушистых балбесов, инстинкты. Юль?..

Но Юля не решалась брать котят, не спросив родителей.

– Что ж, остаюсь я, – весело сказала Вика. – Бабушка с дедушкой точно против не будут.

Ася дождалась, когда котята вылижут ей пальцы дочиста, и относительно чистыми руками погладила всех троих одновременно.

– А сейчас мы что сделаем? Тэм, ты сможешь их на вписку притащить? На одну ночь? У нас-то хостел.

– Да не вопрос. – Тэм улыбнулся во весь рот, отчего лицо его почему-то не расширилось, а вытянулось ещё больше. – Мои друзья даже не удивятся.

На том и порешили. Ребята разбрелись кто куда: четверо – в хостел, Марина с приятной улыбкой – через дорогу, домой, а Тэм с котятами, проводив её, – к своим товарищам.

– А почему, кстати, «Алтай»? – по дороге спросила Вика у Аси. – Тебя там так впечатлило?

– Да я там и не была ни разу. Это его в приюте так обозвали, а мы не стали переименовывать.

Глава 6

В соседнем отсеке только что закончили исполнять в три голоса «Марусю» и начали натренькивать губами известнейший марш мирового кинематографа.

– Народ! – крикнула Ася. – Давайте там с Марусей и Дартом Вейдером чуть потише, а?

Музыкально одарённые попутчики разразились таким хохотом, будто Ася сказала какую-то ерунду.

– Маленькие, не бойтесь, дядьки просто дураки. – Ася запустила руку в переноску с котятами, и те дружно вцепились зубами ей в пальцы. Она сидела вместе с Федей в его вагоне: он брал билет отдельно, и по удачному совпадению вагон у него был с перевозкой животных.

С утра ребята сделали марш-бросок: купили котоноску и нашли ветклинику, где котятам что-то втёрли в загривки, поставили прививки и оформили на них паспорта. В деле участвовали и Марина, и кроссовочный Игорёк, они и провожали уезжающих. Марина ещё была здесь на станции, а Игорёк уже отчалил в свой техникум учиться.

– Смотри, – умилился Федя. – Девчонка самая борзая. Раздала всем люлей, поела и спать завалилась.

– Наш человек, – отозвалась Ася.

Она развлекала котят, давая им пальцы на растерзание, и сквозь заляпанное окно наблюдала за парочкой на платформе. С одной стороны – цветастое платье и чёрные волосы. С другой – дорожный рюкзак и лицо, обычно вытянутое, а сейчас в кои-то веки чуть округлившееся: ночь с котятами не прошла для аллергичного Тэма бесследно.

– Глянь, – Ася кивнула в их сторону, – порода такая есть, собаки-улыбаки. Вот вылитые они на выгуле.

– Хаски, что ли? – Федя покачал головой. – Неточное сравнение. Хаски язык высовывают.

– Ну тебя. Они и так скоро грустненькие будут. Когда эйфория пройдёт.

– Ты лучше скажи, ставки сделаны?