Жизнь после смерти, или Восстав из пепла. Апокалипсис

– Я на это искренне надеюсь.

– Какие-то проблемы? – спросил Губернатор, увидев наши «дискуссии».

– Никаких, – ответила я, потирая шею.

– Предупредите ваших солдат, что Аликис имеет полную свободу в перемещении, – сказал Генерал, обращаясь к Губернатору, – Чтобы не было инцидентов.

– Я уж думала, что вы мне шагу сделать без контроля не дадите, – усмехнулась я.

– Мы знаем, что пытаться тебя контролировать бесполезно. Кстати говоря о контроле, – Генерал повернул голову в сторону комнат, – Вика.

– Да? – Вика выглянула в коридор, снимая шлем и поправляя волосы.

– Подойди сюда, – он махнул рукой в нашу сторону и, когда она подошла, похлопал её по плечу, – Это Виктория. Она страхует Аликис на случай, если Аликис на кого-то набросится.

– Я сама могу себя контролировать, – твёрдо ответила я, сдерживая оскал.

– Лучше перестраховаться.

Я заметила, что Губернатор начал смотреть на меня с большей опаской, чем до этого.

– Если меня не злить, то я ни на кого не наброшусь, – я поспешила его успокоить. И потом сказала: – Ладно, я пойду прогуляюсь.

– Можешь немного подождать? – спросил Док, – Просто я хотел с тобой сходить к моему старому коллеге и твои наблюдения очень понадобятся. Ты ведь взяла свои книги?

– Они всегда со мной, – я поправила лямку своего рюкзака.

– Вот и отлично. Тогда я сейчас переоденусь, и мы пойдём.

– Хорошо. Вик, ты с нами? – я обратилась к подруге.

– Да. Может я мало что пойму, но всё равно, – улыбнулась Вика.

– Так, с вами разобрались, – сказал Генерал и потом обратился к Губернатору: – Я готов дать отчёт.

Генерал с Губернатором ушли, Док пошёл переодеваться, Вика тоже решила снять часть экипировки, а я продолжила стоять в коридоре. Тут мой взгляд пал на доску объявлений, и я от скуки подошла к ней. На старой доске не было ничего толкового, поскольку большинство объявлений было содрано или опалено. Так же было повешено несколько объявлений для солдат, но это меня не интересовало.

Вдруг я заметила чьё-то лицо, закрытое другими бумагами. Я убрала лишнее и увидела фото молодой девушки с надписью: «Помогите найти человека!». Характеристика была размыта, но некоторые слова читались: татуировка волка на запястье, пропала 30 июля, год выжжен чьей-то сигаретой, на улице Мимина, Курск, короткие светлые волосы с фиолетовыми прядями, худощавого телосложения. Это всё, что я могла разобрать.

– Что смотришь? – спросила Вика.

– Она кажется мне знакомой, – промямлила я.

– Кто? – спросил Док, застёгивая пуговицы своего халата.

– Эта девушка… я её где-то видела…

– А, ещё одна пропавшая, – сказал Док, рассматривая объявление.

– Где ты её видела? – неловко спросила Вика.

– Не знаю… – я облокотилась на стену, придерживая голову одной рукой, остальные насторожились… – почему-то я вижу, как её несут на носилках… её тело закрыто тканью, которой обычно трупов оборачивают, но голова и правая рука выглядывают наружу… её лицо изодрано и глаза не живые… я тогда сразу поняла, что она мертва… её рука какая-то разросшаяся, не человеческая… и на запястье татуировка, искажённая из-за такой накачки руки… Эту девушку несли какие-то люди в спецодежде с закрытым лицом… А я смотрела на это через толстое защитное стекло…

Я встрепенулась, пытаясь прогнать это воспоминание, и встала ровно.

– Похоже не все эксперименты были удачными… – вслух подумал Док.

– Удачными были только три эксперимента… – я сказала это, не понимая откуда это взялось и почему я это сказала…

– Что ты сказала? – переспросила Вика.

– Я не знаю…

– Ты сказала, что удачными были только три эксперимента, – повторил учёный.

– Я понятия не имею откуда это взялось, – я шумно выдохнула, – ладно, пойдём…

– Аликис… – Вика взяла меня за плечо.

– Я в порядке, – я неловко улыбнулась, и Вика улыбнулась в ответ.

Мы пошли в лабораторию. Лабораторией стал Базовый Медицинский Колледж в пяти минутах ходьбы от Администрации. Док уверенно шёл туда, потому что когда-то работал там и после наступления войны там же исследовал воздействие того вещества.

Как же в Курске много старинных зданий. Было много… В Курске было много живописных домов, украшенных резными узорами, пока город не начали бомбить. Пускай эти дома и раньше были потрёпаны временем: некоторые пустовали с разбитыми и заколоченными окнами, кое-где рассыпался старый кирпич и обваливались стены, а дворы зарастали; домам, в которых жили люди, повезло больше – они стояли чистые и опрятные, дворы ухоженные, побелка чистая и не было ощущения, что дом может упасть в любой момент. Но сейчас все дома выглядели одинаково разбитыми и мёртвыми…

Я всегда восхищалась архитектурой Курска, потому что в нашем относительно молодом городе не было ничего подобного. Были дома, построенные, когда город только начинал свою жизнь. Наш город не видел Второй Мировой, но он видел распад Советского Союза и Войну, погубившую человечество. А Курск чего не видел за своё тысячелетие: и войны, и смутные времена, и свержения властей, и восстания, всего не перечислишь.

Мы вошли в укреплённое здание лаборатории. Здесь не было суеты, которую ожидаешь от научного центра, да и людей здесь было не много, только охранники и несколько учёных, носящих какие-то бумаги из кабинета в кабинет. Док невозмутимо вошёл в одну из лабораторий, и мы пошли за ним.

Лаборатория была относительно неплохо обустроена: микроскопы, электрические приборы и прочее оборудование за которым работали учёные. Вдруг из другой двери в помещение вошёл пухлощёкий учёный, возле которого крутились близнецы-лаборанты. Учёный читал какой-то доклад, выпивая кружку кофе, а близнецы объясняли непонятные детали.

– Доброе утро, Афанасий Петрович! – улыбнулся Док учёному.

Афанасий Петрович чуть не поперхнулся и, после того, как откашлялся, удивлённо поднял глаза, словно не надеялся вновь услышать голос Дока, поправляя свои круглые очки, которые делали его лицо ещё круглее, и не веря глазам.

– Док, не может быть! – пухлое лицо учёного расплылось в широкой улыбке, – Я-то думал, что с прорывом к Железногорску настал конец твоей экспедиции!

Для справки: Док изучал последствия влияния «радиации» на второй Курской Дуге и отправился экспедицией в Железногорск для изучения аномального скопления мутантов («Район Мутантов»), но тогда был совершён прорыв к городу и Док был вынужден остаться в бункере, а после у него не было возможности вернуться в Курск или как-либо связаться с коллегами.

– Но я-то здесь, – усмехнулся Док, и они обменялись рукопожатиями.

– И как я вижу ты здесь не один, – Афанасий Петрович похлопал Дока по спине, указывая на меня с Викой.

– Да. Это Аликис и её подруга Вика.

– Так ты и есть та самая Аликис? – один из близнецов подскочил ко мне, другой наоборот отступился.

Парень схватил меня за руку и скорей всего хотел увидеть мои когти, но я была в перчатках. Конечно я зарычала и оскалилась, отдёргивая руку, потому что я не люблю, когда меня трогают, и уж тем более незнакомые люди. Другие работники насторожились от одного упоминания моего имени, но этому лаборанту было абсолютно всё равно на то, что я стала рычать, и он намеренно продолжал приставать ко мне.