Перерождение: Новое начало

Несмотря на строгий запрет, мы старались общаться друг с другом, поддерживая друг друга добрым словом или просто молчаливым взглядом, понимая, без слов, что твориться у каждого в душе. Мира и полуорки держались стойко, не подавая вида, что их что-то беспокоит. Но я видел, как им тяжело, как они страдают от голода и жажды, как их мучает неизвестность, ведь не кто из нас не знал, что с нами будет, казнь или же рабство.

Я пытался разговорить Элизу, когда она изредка появлялась в коридоре в сопровождении слуг, но она лишь бросала на меня холодные взгляды и проходила мимо, словно мы были ей совершенно не знакомы. В эти моменты я понимал, что моя сестра окончательно предала меня, что она больше не та милая и добрая девочка, которой я ее помнил, теперь между нами была пропасть. Она превратилась в жестокую и высокомерную женщину, которая поставила свое благополучие выше родственных чувств, решив, что так ей будет выгоднее всего поступить.

Часть 2: Смутные Сомнения

С каждым днем мое беспокойство росло, так как я понимал, что происходит неладное, что нас не просто так здесь держат. Если бы нас хотели убить, то убили бы сразу, не стали бы возиться с пленниками, от которых только лишние проблемы. Значит, у герцога были на нас какие-то планы, и эти планы не сулили нам ничего хорошего.

Я делился своими опасениями с Мирой, и она соглашалась, что ситуация выглядит очень подозрительно, она рассказала, что видела подобное в своем племени и что обычно это не заканчивается нечем хорошим, но предпочитала не развивать эту тему дальше, не желая пугать остальных раньше времени. Мы не знали, что задумал герцог, но чувствовали, что он готовит нам какую-то ужасную участь, гораздо страшнее чем простое рабство или смерть.

Часть 3: Звуки Снизу

Однажды ночью, когда я не мог заснуть из-за голода и тревожных мыслей, я услышал странные звуки, доносящиеся откуда-то снизу, снизу находился подвал и темница, в которую обычно сажали провинившихся слуг или преступников, которых поймали на землях герцогства. Это было похоже на приглушенные стоны и звон цепей, словно кто-то пытался вырваться из заточения.

Я прислушался, стараясь разобрать звуки, но они были слишком тихими и неразборчивыми, словно носились из-под земли или толщи воды. Я понял, что внизу происходит что-то странное, что-то такое, о чем мы не должны знать, по крайней мере так кому-то хотелось, раз это скрывали. Это могло быть как-то связано с нашим заточением и с теми планами, которые строил герцог относительно нас.

Часть 4: Пытливый Ум

Любопытство и тревога взяли верх. Я решил выяснить, что происходит внизу, что за тайны скрывает этот замок и какая судьба нам уготована его хозяевами. Но как это сделать? Мы были заперты в комнате, как в клетке, без единого шанса выбраться наружу, так как окна были за решеткой, а в комнате не было нечего, что помогло бы нам открыть двери.

И тут я вспомнил про острый камень, который я припрятал еще во время побега из орочьего лагеря, который все это время хранил как последнюю надежду. Я доста его из тайника под подстилкой и с надеждой осмотрел его грубые очертания. Это был не просто камень, а кусок обсидиана, вулканического стекла, который был достаточно острым, чтобы резать дерево, менять его форму и служить в качестве примитивного, но все же оружия.

Часть 5: Лазейка

Я осмотрел комнату в поисках подходящего места, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить своих спутников, которые спали после тяжелого дня полного тревог и лишений. Пол был сделан из толстых деревянных досок, плотно прилегающих друг к другу, щелей почти не было видно, но все же они были и заметить их можно было, если долго всматриваться.

Я выбрал место в углу комнаты, подальше от двери, где пол был немного поврежден, так как там была большая щель и дерево слегка прогнило, и принялся за работу, стараясь действовать как можно тише. Острым краем камня я стал медленно, но упорно расширять щель между досками, превращая ее в небольшое отверстие, в которое я бы мог пролезть.

Это была долгая и кропотливая работа, требующая терпения и осторожности, нельзя было издавать громких звуков, чтобы не привлекать внимание, нужно было все делать скрытно. Я работал несколько часов подряд, не обращая внимания на усталость и боль в руках, не обращая внимание на время, которое будто застыло в этих стенах.

Часть 6: Щель в Неизвестность

Наконец, после нескольких часов упорного труда, отверстие было готово. Я с трудом протиснулся в него, чувствуя, как острые края досок царапают кожу, оставляя на ней болезненные следы. Но я не обращал на это внимания, ведомый любопытством и желанием узнать правду, желанием понять, что происходит в этом замке и что ждет нас впереди.

Я оказался в темном и сыром подвале, где пахло плесенью и гнилью, казалось, что это место было забыто и покинуто, так же в воздухе витал сладковатый запах, вызывающий тошноту, словно где-то не подалеку лежал разлагающийся труп. С трудом различая очертания предметов в кромешной тьме, я осторожно двинулся вперед, туда, откуда доносились звуки, которые и привели меня сюда, в это гиблое место, подальше от людей. Мне предстояло узнать, что же скрывается в этих темных подвалах, с чем нам придется столкнуться в ближайшем будущем. Я шел навстречу неизвестности, ведомый лишь своим любопытством и желанием выжить, желанием спасти тех, кто мне дорог и кто верит в меня.

Глава 25: Шокирующее Открытие

Часть 1: Спуск в Преисподнюю

Протиснувшись в узкий лаз, я оказался в тёмном и сыром подвале. Здесь, под сводами замка, царила атмосфера запустения и мрака, совсем не похожая на ту, что была этажом выше. Воздух был спертым, с привкусом плесени и тлена, запах старости и смерти. Глаза не сразу привыкли к темноте, царившей здесь, потребовалось время, чтобы разглядеть хоть что-то.

Я осторожно двигался вперед, ориентируясь на звуки, которые и привели меня сюда. С каждым шагом сердце билось все чаще, а тревога нарастала, так как я не знал, что меня ждет и стоило ли вообще сюда спускаться. Я шел по узкому коридору, стены которого были сложены из грубого камня, покрытого влажным мхом и плесенью. Под ногами хлюпала вода, смешанная с грязью и чем-то еще, крайне не приятным.

Часть 2: Нечеловеческие Страдания

По мере моего продвижения вглубь подземелья, звуки становились все громче и отчетливее, превращаясь в раздельные голоса, которые было сложно разобрать. Теперь я мог различить в них отголоски боли, страха, отчаяния и страдания, человеческого страдания и не только, казалось, что существа, которых тут держали, уже не надеялись на спасение и просто ждали своего конца. Это были не просто стоны и всхлипы, а душераздирающие крики, полные безысходности. Я понял, что источник звуков совсем близко, и мне стало не по себе.

Внезапно коридор расширился, и я оказался в большом зале, слабо освещенном несколькими факелами, установленными на стенах, чадящих зловонным дымом. От увиденного у меня перехватило дыхание, а по спине пробежал холодок, стало понятно, откуда брался этот невыносимый запах, который преследовал меня все то время, что я спускался в подземелье.

Посреди зала стояли многочисленные клетки, в которых я увидел живых существ, но в этом месте было сложно назвать их людьми, несмотря на расовую принадлежность. Это были пленники, истощенные, измученные, почти потерявшие человеческий облик. Они сидели или лежали на полу, бессмысленно уставившись в одну точку, не обращая внимание на окружающий их мир.

Часть 3: Расовое Разнообразие

То, что меня поразило больше всего, – это разнообразие рас среди пленников. Здесь были не только люди, но и эльфы, гномы, кентавры, были и те, которых я не мог сразу идентифицировать из-за скудного освещения и состояния узников.

Эльфы, обычно гордые и прекрасные, сидели здесь с опущенными головами, их острые уши были обкусаны или вовсе отрезаны, одежды превратились в грязные лохмотья, а на коже виднелись следы от ожогов и побоев. Гномы, известные своей стойкостью и непреклонностью, выглядели сломленными и подавленными, их бороды были спутаны и испачканы грязью, многие лишились кистей рук, видимо чтобы не могли работать и причинить вред своим тюремщикам. Кентавры, некогда вольные дети степей, теперь томились в тесных клетках, не имея возможности даже встать в полный рост, их шерсть свалялась, гривы поседели, а сами они больше напоминали скелеты, чем могучих воинов, какими они не сомненно были когда-то.

Среди пленников я также заметил представителей более редких рас. Вот, например, человек-птица с перебитым крылом, обреченный теперь на вечные муки без возможности взмыть в небеса и обрести желанную свободу, так же как и все, был сломлен и истощен. А рядом с ним – змеелюд, чей хвост был изуродован, чешуя местами содрана, глаза потухли, видимо его долго пытали, прежде чем оставить гнить в этой клетке, наедине со своими страданиями.

Часть 4: Жемчужина Коллекции

Но среди всех этих несчастных одно существо привлекло мое особое внимание. В углу одной из клеток, съежившись в комочек, лежала девушка-драконоид, представитель той самой расы, которую я раньше видел лишь на картинках в книгах и описаниям в древних легендах. Даже в таком плачевном состоянии она была прекрасна и изящна, выделяясь среди всех.

Ее золотистая чешуя, некогда сверкающая и переливающаяся на солнце, потускнела и была местами содрана, оголяя нежную, беззащитную кожу. Изящные рожки, гордость каждого драконоида, были сломаны, один из них висел на коже, причиняя ей боль при каждом движении. Она была без сознания, вся в синяках и с признаками сильного истощения. Видимо она дольше всех сопротивлялась, прежде чем ее смогли сломить и заточить в клетку, с другими пленными, используя ее как наказание другим узникам.

Неизвестно почему, но именно эта девушка вызвала во мне особенно сильное чувство жалости и сострадания. Может быть, потому, что она была так непохожа на остальных, так беззащитна в своем горе, словно раненая птица, попавшая в клетку, или же дело было в чем-то другом, чего я пока не осознавал. Но я твердо решил, что сделаю все возможное, чтобы спасти ее, чего бы мне это не стоило. Она должна жить, должна выбраться отсюда и снова увидеть солнечный свет, а я помогу ей обрести свободу и дом.

Часть 5: Шокирующая Правда

Это зрелище повергло меня в шок, вызвав приступ неконтролируемого гнева и ярости, ярости к тем, кто сотворил все это. Я не мог поверить, что кто-то способен на такую жестокость, что кто-то может испытывать удовольствие, причиняя боль другим живым существам, кто-то считал себя выше других, кто-то решил, что вправе вершить судьбы других. Мой мир перевернулся. Я осознал, что герцог, которому я верил, которому служил, оказался не тем, за кого себя выдавал, что все это время, за маской благородства и справедливости скрывался монстр, не лучше тех же орков.

В этот момент я понял, что не могу больше оставаться в стороне, что должен действовать, используя все свои силы, знания и умения, чтобы положить этому конец. Я должен освободить этих несчастных, чего бы мне это ни стоило, отомстить за смерть своих близких и друзей, положив конец тирании и лжи герцога. Путь мести и справедливости ждал меня, и я был готов встать на него, не боясь последствий, ведомый гневом и отчаяньем, но не растеряв остатки благоразумия. Так начался мой путь, мой личный путь мести, с которого я не сверну не перед чем.

Глава 26: Коллекционер

Постепенно первоначальный шок от увиденного в темнице сменился глубоким пониманием происходящего и всепоглощающей яростью. Это было не просто жестокое обращение с пленниками, не просто проявление садистских наклонностей тюремщиков – нет, это было нечто гораздо более извращенное и отвратительное.

Герцог, муж моей сестры, оказался не просто тираном, он был коллекционером, хладнокровным и беспринципным собирателем редких существ, возомнившим себя вправе вершить их судьбы, играть с ними, словно с живыми игрушками. Он лишал их свободы, держал в клетках, словно диковинных зверей, наслаждаясь своей безграничной властью над ними и их страданиями.

В темнице были представители самых разных рас, причем не только тех, что обитали в наших землях, но и тех, которых я раньше видел только на картинках в старинных книгах. Это говорило о том, что герцог вел свою "охоту" целенаправленно, по всей стране и даже за ее пределами, возможно, используя свои связи с торговцами и наемниками, не брезгуя не чем.

Он не просто хватал всех подряд – он выбирал, искал определенные экземпляры для своей коллекции, словно опытный натуралист, собирающий гербарий из редких растений или охотник за экзотическими бабочками. И эта холодная расчетливость в его жестокости пугала больше всего. Можно было заметить, что темницу строили специально под эти нужды, а не просто приспособили старый подвал.

Драконоид в углу клетки привлекла мое внимание не случайно. Она была не просто пленницей, она была трофеем, особо ценным экспонатом в коллекции герцога, которая могла вызвать зависть у других тиранов, которая тешила его самолюбие и больное воображение. Именно поэтому ее держали отдельно, подчеркивая ее особый статус, ее ценность в глазах обезумевшего мужа Элизы.

Я понял, что герцог не просто садист, он – игрок, который наслаждается страхом и отчаянием своих жертв. Он играл на их слабостях, на их желании выжить, на их надежде на спасение, которой не суждено сбыться. Он упивался своей властью, своей безнаказанностью, своей возможностью вершить судьбы других существ, ломать их жизни, убивать в них все человеческое и не только человеческое, по сути, это была власть ради власти.

Меня охватило чувство глубокого отвращения к этому человеку, к мужу моей сестры, которая стала соучастницей его преступлений поневоле. Как он мог опуститься до такой низости, до такой жестокости, что заставило его стать таким? Как Элиза могла жить с ним под одной крышей, зная, что он творит в подземельях своего замка?

Гнев кипел в моей груди, требуя выхода. Я был готов разорвать герцога на части голыми руками, раздавить, уничтожить, стереть в порошок, искупать его вину за все, что он сделал. Но я понимал, что сейчас должен действовать хладнокровно, иначе погибну и я, и те, кто на меня надеялся, те, кто доверил мне свою судьбу, кто пошел за мной. Мне нужно было разработать план, продумать каждый шаг, чтобы не допустить ошибки.

И тут меня осенила мысль, которая посеяла зерно сомнения в моей душе. А что, если Элиза не просто жертва обстоятельств, а сообщница своего мужа, такая же обезумевшая от власти и крови? Что, если она знала о коллекции герцога и одобряла его действия? Что тогда, как мне быть тогда, ведь она моя родная кровь, часть моей семьи?

Эти мысли были мучительны, но я не мог их игнорировать. Мне нужно было понять, на чьей стороне Элиза, знать точно, враг она мне или же просто жертва, которую можно спасти, вырвать из лап обезумевшего мужа. Только узнав правду, я смогу действовать дальше, смогу разработать план спасения пленников и осуществления мести за все содеянное зло, которое причинил герцог не только моей семье но и множеству не винных. И только тогда я смогу решить, что делать с Элизой, если она окажется не той, за кого себя выдает.

Глава 27: Подозрения

Часть 1: Неестественное Поведение