Осколки будущего

– И что ваша Карасёва натворит, если не умрёт в положенное время, тоже неясно, – добавила Жаклин. – Её жизнь должна оборваться этой ночью. Нам осталось только сыграть свою роль в том, чтобы сформировать надлежащее будущее.

– Верно, – кивнула страж Времени. – Я могу прямо сейчас открыть Ворота, ведущие в полночь в больницу. Но я не верну после никого в прошлое. Вы будто бы пропадёте на это время.

– Мне нельзя, – испугалась Аня. – Мама с ума сойдёт.

– Тогда я выпущу вас обратно в парк, – кивнула Тутэлла.

– И меня! – подключилась Маргарет. – Я и так невесть сколько тут проторчала. У меня встреча со стилистом в шесть, новогодний приём и Мириам меня точно прикончит.

– Я тоже с вашего позволения выйду, – сказал Ника и бросил на Аню растерянный взгляд.

Тутэлла сотворила золотую дымку. Аня, Ника, Салли и Маргарет покинули остальных и вскоре оказались на заснеженной полянке. Было действительно вовсе не так поздно, как должно бы.

Француженка почти сразу исчезла. Принцесса Авелилона посмотрела на Нику.

– Прости, – опуская глаза, выдавил он. – Мне нужно побыть одному. Хотя бы немного, Аня. Ты обидишься?

– Нет, – промямлила она растерянно.

– Я… я позвоню тебе. Завтра утром. Прости.

И Ника, торопливо выбравшись на аллею через глубокий сугроб, зашагал прочь, ссутулив плечи и высоко подняв воротник дублёнки.

– Что это с ним? – выдохнула принцесса Авелилона. Она была уверена, что Ника покинул Лунных воинов исключительно ради разговора с ней.

– Может, – осторожно сказала Салли, зябко перебирая лапками, – появление этой Алевтины… То есть, прости, появление вашей с ним будущей дочери несколько ущемило его мужское достоинство, потому что он вроде как лишился возможности выбирать?

– Он и так меня выбрал! – вознегодовала Аня.

– Я не думаю, что случившееся его расстроило, – вздохнула кошка. – Он настроен серьёзно, это видно невооружённым глазом. Но произошедшее обескураживает всех, и особенно его. Ему нужно всё обмозговать. Да и нам с тобой тоже. Это глобальные перемены.

– Погоди ещё, может, ничего не выйдет, – пробормотала Аня. – Мне не верится ни в то, что все примут эту девочку за Тину, ни в то, что мама и папа решат поселить её у нас.

Однако они решили именно так. В начале первого Анжеле Сухановой позвонили с сообщением, что племянница пришла в себя, и все прямо от семейного мрачного застолья поехали в клинику, даже Соню взяли с собой.

По пути Аня страшно волновалась, глядя в окно на пустой, как будто вымерший город. Казалось, началась война: то и дело небо освещали зарницы салютов, а окру?га вздрагивала от взрывов петард; при этом машин почти не было видно, только одинокие такси с оранжевыми шашечками курсировали по обледенелым дорогам. Прохожие бродили группами, распевая песни и посасывая шампанское из горлышек пузатых бутылок.

Аня ехала на переднем сиденье, рядом с папой. Сзади у мамы на руках Соня расспрашивала о том, как людей лечат в больницах и пересказывала сведения старой безбровой кукле Тате. Аня молчала. Она понимала, что сейчас решается очень важная вещь в её собственной жизни, но при этом ярко представляла, как они входят в отделение и видят там девочку из будущего, как мама и папа поднимают скандал с полупьяным персоналом…

Интересно, тело Тины уже подложили в гроб к тёте Жанне? Та ведь одиннадцать дней как скончалась. Аня поёжилась.

В просторном холле было пустынно, а от веселой медсестры разило вином. Пока они все гуськом семенили по запутанным переходам, эта дамочка взволнованно щебетала о том, что пациентка из реанимации неожиданно очнулась.

С бешено бьющимся сердцем Аня заглянула в палату, уже готовая узреть настоящую Тину, действительно поправившуюся. Но на кровати, с трубочками в носу и одетая в белую больничную пижаму, лежала та самая иммигрантка из будущего, которую они оставили в загадочном коридоре Времени днём.

– Тина, милая! – бросилась к ней мама. – Как ты?

Девочка подняла растерянные глаза и спросила, как и было условлено:

– Вы… кто такая?

Ретроградная амнезия – это возможно после травм головного мозга. Позже память должна восстановиться. В некотором роде для пациентки даже лучше, что сейчас потеря матери для неё – не более чем слова.

Всё это недовольный строгий доктор в засаленном халате рассказывал Анжеле минут через сорок.

– А где теперь будет жить Тина? – прогундосил полушёпотом Стас.

– Может быть, даже с нами, – вздохнул папа без энтузиазма.

Пиликнул передатчик. Аня украдкой отвернулась, ожидая увидеть сообщение от Ники. Но текст пришёл от Жаклин. «НЕМЕДЛЕННО ЗАЙДИТЕ КУДА-ТО, ГДЕ НЕТ ЛЮДЕЙ!» – значилось там. Принцесса Авелилона поспешила к туалету, с каждым шагом начиная нервничать всё больше. Если бы не капслок и слово «немедленно», она бы подумала, что друзья просто хотят отчитаться. Но кажется, что-то было не так.

Едва Аня совладала со ржавой щеколдой, плохо входившей в замазанную краской петлю, как на месте унитаза пространство разомкнулось светящимся прямоугольником. Спокойная и флегматичная днём Тутэлла, встретившая её в Воротах, выглядела взъерошенной. Она смотрела на раскрытый передатчик у себя на правой руке (наверное, вручила Ханна – неужто работает даже тут?), а левой уже кидала стружку, образовывающую золотое марево.

– Что случилось? – выпалила Аня.

– Ступайте живей, Ваше Величество, мне нужно ещё троих забрать, – отмахнулась страж. И скрылась в другой дымке.

Аню пробрала дрожь. Пустой бесконечный коридор уходил в две стороны от мерцающей завесы. Туман клубился под ногами, как в фильмах ужасов. Она поспешно шагнула в телепортационное облако. И обмерла.

– …какую чертову игру вы ведёте! – кричала на кошку Селену Жаклин в открывшемся отрезке Ворот.

У её ног сидела в тумане со своим зеркалом Натали. Поодаль, сложив руки на груди, стояла Евгения Витальевна, плохо скрывая удовлетворение. А между ними…

Тина Карасёва, живая, но насмерть перепуганная, была связана пульсирующей магической бечевой, в которой конвульсивно дёргалась. Она сдавленно звала на помощь помертвевшими губами и содрогалась в припадке. Рядом вились бледная Кристина, пытающаяся её успокоить, и Ханна – явный автор пульсирующих пут. Тут же из нового золотистого облака выпрыгнула Салли, а спустя несколько минут из другого вышел оторопелый Ника.

– Она должна, должна была умереть! – оправдывалась лысая кошка. – Нужно дождаться трех часов восемнадцати минут. Может, она пришла в себя – а потом оторвётся тромб. Я же не знаю деталей!

– Мы продержали связь вневременного коридора с реальностью уже даже дольше, чем три часа восемнадцать минут, – отозвалась Натали. – Зеркало говорит, что девочка абсолютно здорова физически.

– Что происходит?! – ахнул Ника.

– Её нужно вернуть в палату, – сбивчиво зачастила Кристина. – Она сама потом подумает, что это – видение из комы. Мы теряем время, нельзя её тут держать. Нужно поменять их обратно.

Из набухшего портала вышли Тутэлла и одетая в потрясающее вечернее платье дико злая и не особо трезвая Маргарет.

– Карасёва пришла в себя, – разъяснила вновь прибывшим Евгения Витальевна. – Пока мы следили за тем, как зовёт врачей наша гостья из будущего, тут в Воротах вместо агонии девчонка очнулась.

– Нужно скорее вернуть её в палату! – повторила Кристина.

Вдруг связанная Анина кузина разразилась громким смехом – оглушительным и неуместным. Все замолчали. Она и сама замолчала – резко и страшно. И принялась подвывать, уже не выговаривая слова.

– Рехнулась, – резюмировала Маргарет, допивая бокал мартини, с которым пришла. – Можно понять.

– Её надо вернуть в палату! Она войдёт в норму.

– А как же Их Высочество?! – взъерепенилась Селена.

– Это нынче не самое спешное, – испуганно промямлила Ханна. – Совсем ведь помешается, болезная.