Старшая сестра его величества. Власть. Шаг 3

И даже Третий советник сжал губы, сдерживая ярость, но промолчал. Уличив сына в хамстве прилюдно, он распишется в собственной беспомощности, как глава рода. И Адрей не мог этого не понимать. Я знала, мой муж – пьяница, хам и, вообще, довольно мерзкий человек, но давно перестала считать его идиотом. Он прекрасно понимал, что его выпад не пройдет бесследно. Отец никогда не простит ему подобного унижения. А значит, у него была своя цель… и это мне не нравилось. Вряд ли это что-то хорошее для меня…

Но была у этого оскорбительного выпада и положительная сторона. Все так старательно изображали невозмутимость, что вопрос о моем присутствии на секретном собрании как будто бы решился сам собой. Если герцог Вийрон и был недоволен новым членом тайного заговора, то предпочел промолчать, чтобы не спровоцировать скандал. Пока все еще можно было замять, списать на усталость от дальней дороги. Но если Адрей продолжит провокации, то есть риск, что кто-то из нас не выдержит.

Кабинет, в который нас привел герцог Вийрон, был самым обычным. Ничего похожего на королевский замок. Видимо, это была фишка Третьего советника, который бесцеремонно, с молчаливого согласия хозяина кабинета, занял кресло во главе стола. Мы расселись вокруг.

Мой свекор обвел нас хмурым взглядом, на мгновение задержавшись на каждом, а потом заговорил:

– Вы все в курсе случившегося инцидента. Но каждый из вас знает чуточку больше, чем все остальные. Поэтому каждый должен поделиться теми сведениями, которые ему известны. Витор, – обратился он к герцогу Вийрону, – расскажите еще раз, как вы обнаружили кубок…

Герцог кивнул и, прикрыв глаза, начал свой рассказ:

– Несколько дней назад, после визита в королевский замок, из спальни моей жены пропало фамильное кольцо. К счастью, она заметила это в тот же вечер, и мы быстро выяснили, что, кроме личной горничной, в покои моей супруги никто не заходил. Я был уверен, горничная не успела вынести драгоценность из замка и приказал обыскать ее комнату. Стража обнаружила там не только кольцо герцогского рода, но и множество других вещей, принадлежавших нашему дому. Я был так зол, что велел прибить воровку и проверить всех остальных. Если моя стража пропустила одну крысу, значит, могли завестись и другие. Во время обыска у одной из служанок и был найден кубок. Девка сразу пошла в отказ и заявила, что эта вещь ей не принадлежит, и она видит ее в первый раз… Однако, я уже видел этот кубок… в личной половине королевского замка, – герцог открыл глаза и взглянул прямо на меня.

Вероятно, это вышло случайно, или он имел в виду что-то совсем другое, но мне на мгновение показалось, что он узнал меня. Я невольно задержала дыхание, кровь отлила от лица, оставляя звенящую пустоту в голове. Мне даже показалось, что герцог сейчас ткнет в меня пальцем и скажет, что я принцесса Елина. Но он просто отвел взгляд в сторону.

Но страх не прошел, так и остался сидеть на плечах и давить своей тяжестью, заставляя прикладывать гораздо больше усилий, чтобы держать спину прямо.

– Я приказал запереть девку в подвале и сообщил о случившемся вам, – закончил рассказ герцог Вийрон.

– Адрей? – Третий советник перевел взгляд на сына…

Адрей хмуро взглянул на меня и заговорил:

– Я лично допрашивал эту девку. Она призналась, что служит ургородским матерям и именно по их приказу должна была подложить этот кубок в кабинет герцога Вийрона. Зачем это было нужно и откуда у Великой матери эта драгоценность, она не знает.

– Ты уверен? – Третий советник нахмурился. – Может, следовало допросить ее более тщательно.

– Отец, – в голосе Адрея зазвенела непонятная злость, – ты сомневаешься в моей способности вести допросы? Поверь, если бы она знала что-то еще, то не стала бы скрывать это от меня.

– Но она не сказала, откуда у нее этот кубок? – усмехнулся Третий советник.

– Нет, – отрезал Адрей и отвернулся.

– Она еще жива?

– Да, – ответил он, не поворачивая головы, – я оставил ее в живых, на случай, если ты сам захочешь поговорить с ней. Но, думаю, у тебя не так много времени. Вряд ли она протянет больше двух-трех дней.

Меня затошнило. До меня только сейчас дошло, что Адрей сделал с несчастной. Отвращение к супругу наложилось на страх за собственную жизнь. И меня качнуло. Я схватилась за стол, чтобы не упасть. И сжала зубы до боли в челюсти.

Адрей выругался:

– Я же говорил, ей здесь не место! – вспылил он. И, подскочив, схватил меня за руку и вздернул вверх, ставя на ноги, – идем!

– Нет, – непроизвольно отшатнулась от него я, выдернув руку и отпрыгнув на пару шагов. Мне показалось, что я ощутила на коже теплую и липкую кровь женщины, которую лично я отправила на самые ужасные пытки, которые можно себе представить. Я не обольщалась. Мой муж – садист, и он был максимально жесток с несчастной.

Адрей снова выругался, с ненавистью взглянул на отца и выскочил из кабинета, громко хлопнув дверью. Резкий звук заставил меня вздрогнуть. Я медленно обвела взглядом двух герцогов…

В глазах герцога Вийрона я увидела сочувствие. А вот Третий советник смотрел на меня с холодной усмешкой. И она помогла мне прийти в себя. Я проглотила ком, вставший в горле, вскинула подбородок вверх и, вернувшись к столу, медленно опустилась на свое место.

– Простите, – с легкой запинкой произнесла я, – я немного растерялась. Мне еще никогда не доводилось сталкиваться с… допросами, – в последний момент заменила «пытки» нейтральным словом. Невольно вздрогнула, вдруг осознав, что именно это ждет меня, если моя настоящая личность будет раскрыта. И твердо закончила, – но больше этого не повторится.

Герцог Вийрон кивнул и неловко улыбнулся. А Третий советник внезапно громко захохотал:

– Я же говорил, – хлопнул он ладонью по столу, – кремень! Повезло Адрею, и только этот дурачок не понимает насколько.

– Ну, почему же не понимает, – герцог Вийрон кивнул на дверь, в которую сбежал Адрей, – мне кажется, очень даже понимает. Вот только, мой друг, не каждому нужна жена, способная встать рядом и подставить плечо в трудную минуту. – Он усмехнулся, – по правде сказать, такая никому не нужна, кроме тебя. Жена должна сидеть тихо, помалкивать и рожать детей. Я согласен с Адреем, именно в этом ее женская доля и предназначение.

– Глупо считать себя львом, женившись на курице, – парировал Третий советник. – Жена льва и сама должна быть львицей. А если твоя жена клуша, то, мой друг, ты не лев, а петух.

И они оба захохотали, абсолютно довольные разговором. Вероятно, это была старая тема для спора. И каждая сторона знала наперечет аргументы друг друга…

– Но сейчас у нас есть более важные темы, – отсмеявшись, вернул разговор в нужное русло Третий советник. – Кубок у тебя с собой?

– Ага, – кивнул герцог Вийрон и кивнул на ящик, – там, посмотри.

Я не могла не заметить, что с того момента, как ушел Адрей, тон разговора изменился. Стал более открытым, приятельским. Эти двое, несомненно, дружили очень давно и давно перестали считаться титулами в присутствии друг друга. Вот только сейчас с ними была я. И я не совсем понимала, почему вдруг они стали чувствовать себя так раскованно. Поэтому предпочла молча следить за разговором. Возможно, они сами скоро объяснят в чем дело…

Тем временем Третий советник достал из ящика стола кубок и выставил его на середину стола так, чтобы все могли хорошо рассмотреть его в скудном свете зимнего дня.

– Что скажешь, Абрита? – вскинул он брови. Фамильярное обращение резануло ухо, но я сделала вид, что ничего не заметила. Тем более, мне опять показалось, что всем известно, кто я такая. И прямо сейчас Третий советник добавит, что я лучше всех знаю, откуда этот предмет взялся у служанки, ведь я сама отдала ей кубок…

– Красивый, – ответила я осторожно.

– Красивый? – хмыкнул Третий советник. – И это все? Мне кажется, ты знаешь гораздо больше, чем говоришь…

Глава 12

– Все, – вскинула я голову, задирая подбородок вверх. То, что мой враг раскрыл меня, не значит, что я буду ползать на коленях и умолять его о помиловании. Напротив, отчаяние и страх, дойдя до крайней точки, испарились, выкипели, оставив вместо себя ту храбрость, которая ведет людей в последний бой, на смерть. Сейчас меня можно было пытать самыми страшными пытками, я выдержала бы все, что угодно. С улыбкой. – А вы хотели услышать от меня еще что-то? – усмехнулась…

– Именно, – фыркнул Третий советник, словно не заметив перемены в моем настроении. – Не разочаровывай меня, Абрита. Вот, – ткнул он в крошечные лазурные сапфиры, украшающие внешний край кубка, – месторождение лазурных сапфиров принадлежит королевской семье, и все добытые камни используются исключительно для собственных нужд монарха. И даже получив камни в подарок за особые заслуги, мало кто может позволить себе носить их на публике. Даже мне такое количество лазурных сапфиров не по статусу. Но разве ты никогда раньше не видела этот кубок?

– Видела, – кивнула. Я уже не боялась. Я уже ждала, когда Третий советник назовет мое настоящее имя. Я жаждала этого. Тогда я непременно выскажу этой твари все, что думаю. Я с улыбкой нащупала на ободке кольца, которое Жерен сделал специально для меня и которое я носила не снимая уже три года, небольшую выпуклость… Если мне повезет, то прежде чем умру сама, я успею убить человека, из-за которого моя семья потеряла все.

– А разве ты не видишь, – вкрадчиво произнес он, – что это тот самый кубок, который преподнесла в подарок королю Великая Мать? Она получила лазурные сапфиры от Эдоарда, когда твоя сестра, ставшая королевой, родила сына. И через год, когда принцу Фиодору исполнился год, Великая Мать вернула камни, украсив ими памятный кубок. Ты должна была видеть его в Ургороде.

– Видела, – ровно произнесла я, примериваясь, как лучше ударить. Мне не совсем было понятно, почему разговор внезапно свернул в другую сторону. При чем тут Великая Мать? И Ургород?

– Или такой же, – добавил так же тихо герцог Вийрон, перебив не только мои слова, но и мысли. – Но зачем Великая мать подбросила этот кубок мне? Ты должна знать. Или хотя бы догадываться…

Я была уверена, что Третий советник раскрыл мою тайну и все эти разговоры ведутся, чтобы заставить меня самой признаться в том, кто я такая на самом деле. Поэтому прозвучавший вопрос поставил меня в тупик. Кажется, они говорят о чем-то другом. А я слишком поторопилась с выводами. У меня появилась крошечная надежда, что это еще не конец…

Оба герцога смотрели на меня вопросительно. И чего-то ждали. И судя по выражениям их лиц, это явно не было мое признание о том, что я принцесса Елина… Для этого они выглядели слишком добродушными. Но что? Что им было нужно от меня? Я попробовала заново воспроизвести разговор, чтобы разобраться, но не смогла. Слова, которые были произнесены, испарились из моей памяти. Остался только смысл, который я вложила в них сама, когда была уверена, что меня раскрыли. Я слишком сильно была напряжена и ничего не запомнила, кроме своей решимости уничтожить Третьего советника, который смотрел на меня с требовательным ожиданием, но без малейшей враждебности…

– Или такой же, – многозначительно повторил он, интонацией и движением глаз давая понять, что я должна продолжить его мысль. Но я все еще не знала на что мне намекают.

– Или такой же, – осторожно кивнула я, соглашаясь с… С чем-то. Я не знала, к чему это приведет. Но у меня просто не было выбора. Отказ надо было чем-то обосновать.

Третий советник расслабленно прикрыл глаза… мне удалось удовлетворить его. Я медленно разжала ладонь, убирая палец от ободка кольца. Я ошиблась. Третий советник и герцог Вийрон не знали, кто я такая. А значит, я все еще могла идти вперед. Медленно и осторожно.