Старшая сестра его величества. Власть. Шаг 3

– Я же говорил! – резко выдохнул герцог Вийрон и с размаху хлопнул ладонью по столу. – Эта мерзкая стерва что-то задумала!

От удара я невольно вздрогнула. В голове звенело от перенапряжения, спина был мокрой. Я чувствовала себя так, будто бы меня заставили пробежать марафон, а когда я была уже на пределе возможностей, позволили остановиться.

– Ты уверена, что у Великой матери был еще один такой кубок? – Третий советник смотрел мне прямо в глаза.

– Да, – солгала я, не сомневаясь ни единой секунды. До меня стало доходить о чем, вообще, шла речь. Кажется, эти двое решили, что кубок служанке передала Великая мать, чтобы та подбросила его герцогу Вийрону. – Но зачем она это сделала? – вырвалось у меня.

– Мы думали ты нам это скажешь, – усмехнулся Третий советник. – Я же не зря взял тебя с собой, Абрита. Ты должна что-то знать об этом. Судя по всему, его, – он коснулся рукой стоявшего на столе кубка, – сделали тогда же, когда и тот, что был подарен его королевскому величеству. Ты должна была хотя бы что-то слышать об этом.

– Я слышала, – кивнула я осторожно, – но Великая мать никогда не посвящала меня в свои замыслы. Ни тогда, ни, тем более, сейчас…

– И что же ты слышала? – нетерпеливо произнес герцог Вийрон.

И что я должна была ответить? В голове было пусто, как в старой бочке. И так же гулко. Каждое слово звучало и звучало, отражаясь от пустоты и повторяясь тысячи раз. И от этого шума я не могла сосредоточиться и придумать правдоподобный ответ.

Вместо этого попыталась увести разговор в сторону:

– Почему вы обращаетесь ко мне на ты?! – возмутилась я, – я не позволяла вам подобную фамильярность!

– Абрита, не дури, – нахмурился Третий советник, мгновенно разгадав мои намерения. – Не надо притворяться, что ты до сих пор не поняла, что мы приняли тебя в наш узкий круг. И что сейчас, когда весь наш план под угрозой, тебя заботит именно соблюдение формального этикета? Не стоит меня разочаровывать, девочка, – с угрозой произнес он, – поверь, как бы сильно ты не была нужна мне, я без малейшего колебания сверну тебе шею, если узнаю, что ты работаешь на Великую мать. Тебе ясно?

– Ясно, – снова кивнула я. У меня появилось ощущение, что я участвую в каком-то дурацком спектакле, в котором все знают свои роли, кроме меня. Зрители ждут развития сюжета, а суфлер куда-то вышел…

– Вот и славно, – зловеще улыбнулся герцог Вийрон. – И теперь, Абрита, мы хотим знать, что задумала Великая мать? Какую игру она ведет?!

– Я не знаю…

– Говори все, что знаешь, – усмехнулся Третий советник.

Чтобы потянуть время и дать себе несколько секунд на раздумья, я поправила прическу и облизнула пересохшие губы. Как придумать ответ, когда тебе известно слишком мало, чтобы правдоподобно соврать, а любая ложь может быть легко раскрыта… Нет, сейчас я должна была сказать правду. И я решилась…

– Она хочет, чтобы я стала регентом при ребенке и изменила законы в Грилории в пользу женщин, создав государство по образу и подобию Ургорода, – заявила я. И, на мгновение задумавшись, указала на кубок, – а эту копию, возможно, служанка должна была положить на ваш стол для того, чтобы ускорить события, и заставить вас действовать решительнее.

Я почти не обманула своих врагов. Почти все в моих словах было правдой. И это должно было сработать.

– Но зачем ей ускорять события? – герцог Вийрон, что называется, зрил в корень, мгновенно нащупав слабое место в моей полуправдивой конструкции…

– Потому что, – я запнулась, прокручивая сотни вариантов ответов и отметая их за непригодностью, – потому что, – наконец, меня озарило и я твердо закончила, – потому что она думает, что я беременна.

Третий советник вскинулся. Взглянул пристально мне в глаза и спросил:

– Это правда?

– Нет, – качнула я головой. И добавила, изобразив легкую усмешку на губах, – Но она гораздо настойчивее вас. И я так устала от ее бесконечных вопросов, что соврала.

– Устали от бесконечных вопросов? – еще сильнее нахмурился мой свекор. – Вы поддерживаете с ней постоянную связь?

– Не то, чтобы я, – выделила интонацией, – ее поддерживаю. Скорее, моя мать не оставляет меня в покое, забрасывая письмами и требуя следовать ее указаниям.

– А вы? – с показным спокойствием спросил он.

– А я сбежала от ее планов уже очень давно, господин Первый советник. Я хочу пользоваться привилегиями матери короля, а не править. Великая мать слишком далека от реального положения вещей в мире. Она привыкла к порядкам и нормам своего маленького города. Она не понимает, что как только я стану менять привычный уклад в Грилории, так в моем кубке, – кивнула я на кубок, стоявший на столе, – тут же появится смертельный яд. А в мои планы не входит смерть в столь молодом возрасте.

Мои собеседники переглянулись. И герцог Вийрон, фыркнув от смеха, заявил:

– А твоя невестка, и правда, не дура, Питро. Тебе повезло. Возможно, в твоей теории по поводу жены-львицы есть крупица истины.

Третий советник кивнул. В отличие от герцога Вийрона, он не улыбался, а смотрел все так же хмуро.

– Каким образом вы получали письма от Великой матери? – задал он вопрос, который бил не в бровь, а в глаз. – Вся ваша почта проходит через мои руки.

Только в этот раз я была готова. И нисколько не сомневаясь, заявила:

– Люна… Горничная, которую вы приставили ко мне и которая спит с Адреем. – Я улыбнулась совершенно искренне. Наконец-то, у меня появилась возможность избавиться от этой мерзавки. Да, ей достанется за то, что она не совершала, но каждый сам выбирает сторону, которой служить. – Вы же не думали, что эта девка стучит только вам? – я картинно приподняла брови и ахнула, – не может быть! Вы на самом деле так думали?! Ах, господин Первый советник, – покачала я головой, – вы ошиблись. Эта девица давно и верно служит Великой матери…

Глава 13

Третий советник выпроводил меня из кабинета почти сразу после завершения нашего разговора. Уходить я не хотела. После того, как поняла, что меня не опознали, лучше было бы остаться подольше, услышать о планах и намерениях заговорщиков. Но ослушаться прямого приказа я не посмела, сейчас не время для прямой конфронтации, и, поклонившись, вышла в коридор.

В гостиной, на диване, сидел хмурый Адрей. Я поспешила пройти мимо него, чтобы он меня не заметил. Не желала получить еще одну порцию оскорблений и ненависти. Но мне не удалось. Мой муж заметил меня.

– Абрита! – окрикнул он. И было в его голосе что-то такое, что заставило меня остановиться. Наверное, впервые за всю нашу семейную жизнь он назвал меня по имени, и я не услышала в его голоcе привычного презрения. – Подожди! Нам надо поговорить.

Я медленно повернулась. Адрей стоял там же, у диванов, и смотрел на меня… умоляюще?! Это было что-то новенькое. Я даже немного растерялась, думая, что мне показалось. Закрыла глаза, открыла… нет, ничего не изменилось. Во взгляде мужа, устремленном на меня, я по-прежнему видела мольбу.

– О чем? – спросила я хрипло. Прокашлялась. Потому что тело за мгновение до того, как я произнесла эти слова, жарко полыхнуло. Мое подсознание прекрасно помнило, когда я впервые увидела точно такой же взгляд… Пусть тогда Адрей думал, что я несчастная Исса, но сейчас он назвал мое имя… А не ее.

И он что-то почувствовал. Мгновенно оказался рядом, взял меня за руку и произнес совсем тихо:

– Абрита, я, – он запнулся. Моргнул. На мгновение в его глазах появилось сомнение и тотчас же пропало. – Я не хочу, чтобы ты думала, что я чудовище.

Это было так смешно, что я прыснула и захохотала.

– Я не чудовище, – упрямо повторил Адрей, сжав губы. А потом резко притянул меня к себе и крепко обнял, прижимая твердо, но совсем не так, как всегда. В его объятиях не было жестокости и желания причинить мне боль. Нет, он был очень нежным и осторожным… Как тогда.

И смех застрял у меня в горле комом. Я поперхнулась и закашлялась, невольно уткнувшись в грудь Адрея.

– Я все помню, – выдохнул он, когда я успокоилась, – не могу забыть. Это была ты… Ты… А не она.

И я поняла, что я дура. Я самая настоящая дура. Вместо того, чтобы оттолкнуть человека, по вине которого погиб мой отец, а я сама оказалась нищенкой в подворотнях Нижнего города, я ничего не сделала. Просто стояла, уткнувшись лбом в его грудь и слушала, как мерно бьется сердце. Мне было хорошо… Как тогда… Только в этот раз это не было украденное у судьбы чужое счастье. Оно было мое. Мое собственное…

И Адрей это почувствовал.

– Абрита, – позвал он меня. И я откликнулась. Подняла лицо и взглянула в его глаза. Я знала, чем это закончится. Знала. И за мгновение до того, как муж стал наклоняться к моим губам, я ощутила, как сильно они зудят в ожидании поцелуя. Кажется, я даже облизнула их… Адрей коснулся меня. И я пропала. Весь мир закружился в безумном вихре, исчезая и оставляя нас только вдвоем.

Мы стояли у лестницы и целовались, не в силах остановиться. И все было забыто: нормы приличия, этикет, наша обоюдная ненависть… Даже страх, что меня раскроют, который я пережила недавно, исчез без следа. Ничего не имело значения, потому что там, где наши губы соприкасались, зарождалось жгучее пламя, сжигающее нас обоих.

Когда он подхватил меня на руки, я не заметила. Казалось мы только что были в гостиной, а в следующее мгновение я уже лежала в постели и ласкала ладонями обнаженную грудь Адрея. А он шептал мое имя. Ну, почти мое…