Путешествие в глубину моей памяти через тернии сна

На звонок дверь открылась без традиционного «кто там?». На пороге стояла красивая девушка с до боли знакомыми чертами лица. Олега аж затошнило. Побледнев, как обезумевший, смотрел на неё, а когда овладел немного собой, до него дошло: перед ним стоит копия бабушки Жанны.

– Как вас зовут? – спросил он срывающимся от волнения голосом

– Жанна, – ответила девушка и улыбнулась. Он рухнул прямо к её ногам.

Через пару минут в комнате, где ему дали понюхать нашатырь, он увидел Таню. Она склонилась над ним и растирала ему водкой виски.

– Почему ты мне ничего не сказала? – надтреснутым голосом спросил он. – Ведь прошло уже столько лет.

– А зачем, Олег, ты был счастлив с ней, а я не из тех, кто способен разрушить чужое благополучие, даже если его бессовестно украли у меня.

– Счастлив, что ты знаешь о моём счастье, теперь ты хоть понимаешь, что я пришёл сюда, чтобы остаться!

– Мама, что тут происходит, я ничего не пойму, кто-нибудь в состоянии мне что-то объяснить?

– Доченька, это твой отец, биологический папа.

– Мой папа, – изумлённо проговорила Жанна. – А где он был до этого?

– Таня, я всё объясню ей.

– Не надо мне ничего объяснять, я и так всё вижу, – гневно сказала она. – Мама, можно я его чем-нибудь ударю по башке, сковородкой например, чтобы он не мучился?

– О боже мой, как она на неё похожа! – восторженно воскликнул Олег.

– Подтверждаю, характер скверный.

– Ни на кого я не похожа, и не смейте меня сравнивать с кем-то, да и вообще собирайте свои манатки и убирайтесь отсюда! – пальцем указывая на дверь, потребовала она.

– Жанна! – воскликнула Таня. – Перестань сейчас же здесь командовать, веди себя прилично!

– Ну ладно, тогда я уйду отсюда, – надевая в спешке пальто и хлопая дверью за собой, сказала она.

– Видишь, с какой мегерой ты меня оставил жить? – первый раз улыбаясь за всё это время, спросила Таня.

– Прости меня, Танечка, прости! Как она похожа на старую Жанну, просто невероятно – лицо, характер, даже фигура, у неё есть кто-то?

– Нет никого пока что, характер очень вспыльчивый, а так она добрая, работает стюардессой на авиалиниях, занимается в свободное время, хочет стать лётчиком-испытателем.

– Почему ты мне ничего не сообщила? – облизывая потрескавшихся губы, спросил он.

– Сначала было противно, когда узнала об измене, – с горечью ответила она, – потом решила тебя наказать, лишить счастья видеть своего ребёнка, потом вышла замуж, неудачно – разошлись.

– А я тебя часто вспоминал, спасибо тебе, что Жанной назвала, а почему не стал тебя искать, не знаю, как-то промчались эти года, даже не заметил, а ведь всё могло быть по-другому, – сумбурно говорил он. – Только я во всём виноват, только я.

– А как ты жил всё это время? Дети есть у тебя?

– Жил – не тужил, детей у нас с ней нет, да и любви никогда не было, страсть – да и только. Тебя часто вспоминал, но чувство вины перед тобой всякий раз останавливало идти дальше, чем воспоминания.

Два часа пролетели незаметно, многое было сказано, а ещё большее, конечно, недосказано, что было вполне нормально за такой короткий промежуток времени. Олег сидел и смотрел на неё, думая как она всё-таки изменилась: небольшие морщинки около глаз и рта, седые корни когда-то тяжёлых волос, вот только эти голубые глаза, что когда-то сводили его с ума, остались такими же, как и двадцать лет назад, теперь он уже точно знал срок разлуки, который их разделял, он так и не вспомнил, если бы Татьяна не напомнила ему с точностью до дня рождения дочки.

Скрипнула дверь, в комнату просто ввалилась Жанна, теперь она вся сияла, глаза блестели задором, в руке бутылка с шампанским, кулёк с конфетами – она так же бурно возвращалась в их жизнь, как и ушла пару часов назад.

– Жанна, что с тобой, детка? – испугалась Таня. – Рейс отменили из-за непогоды?

– Нет, мамочка, просто я экипажу рассказала о том, что случилось, и ребята кто вкуснятину достал, кто выпивку по знакомству в буфете, ведь, согласись, мама, не каждый же день пропащий отец объявляется, – с интересом рассматривая Олега, сказала Жанна. – Вот и отпустил меня Серёжа, это наш командир воздушного судна, – объяснила она, обращаясь к Олегу.

– Знаешь, Жанна, ты очень похожа на твою бабушку, она была лётчиком-испытателем.

Этот вечер пройдёт у них очень странно: будет весело и грустно, Олег Красильников будет счастлив в том семейном уюте, которого он очень ждал, может даже всю жизнь. Порой ему будет казаться, что он никогда никуда не уезжал и жил здесь всегда и это их обычный день, которых будет ещё немало. Иногда он вспоминал Валентину, ему становилось грустно, а её жалко, ведь столько лет ушло впустую, без любви, а всё могло бы быть иначе, если бы не та злополучная дрель в тот проклятый день.

Татьяна постелила ему в гостиной на диване, успев прошептать вполголоса, когда дочь, косясь на них, выносила грязную посуду на кухню.

– Ты не обижайся, придёт время – и всё станет на свои места.

– Прости меня, Танечка, – шептал Красильников, держа её за руку. – Ты только прости.

– Когда человек уходит из твоей жизни, это не проходит бесследно, он уносит с собой часть твоей души, воспоминаний, любви, и тогда ты остаёшься один на один с самим собой, но не целым, а наполовину, ты понимаешь это? Вот так я и жила одна, наполовину.

– Есть люди, которые не только принадлежат один другому, но они даже рождены для того чтобы быть вместе, их связывают между собой невидимые нити любви из космоса, они приходят на этот свет ради друг друга. Бывает, их пути пересекаются в этой жизни, даря им счастье, иногда нет, превращая их в жёлчных обывателей, но они обязательно встречаются, если не в этой жизни, то в другой, и так это продолжается тысячелетиями, и никто не поймёт, как это происходит, есть тут какая-то загадка, фактически даже всемогущая смерть не в силах их разлучить. Бывает, волею судьбы или по вине ошибки они расстаются, но всё равно остаются вместе, потому что невидимые нити неземного притяжения не дают им разлучиться навсегда, и чем быстрее они соединятся, тем лучше для них. Я это понял после неизвестной болезни, которая поразила меня, приковав меня к постели на неопределённый срок. Слава Богу, всё позади. Сейчас, когда я здесь, рядом с тобой, слышу твой голос, вижу твои глаза, меня всё время не покидает чувство, что я не расставался с тобой ни на минуту.

Хоть диван и был без лишних удобств, но в тот вечер он впервые заснул, не видя никаких снов.

Место крушения самолёта представляло собой жуткую картину апокалипсиса, повсюду валялись куски искорёженного метала, обрывки одежды, вырванные кресла, окутанные дымом от недогоревших островков разлитого авиабензина. Пожарные, потрясённые увиденным, угрюмо сворачивали брандспойт, выла где-то вдалеке сирена удаляющейся скорой помощи. Место авиакатастрофы было оцеплено нарядом милиции, время от времени подъезжали машины со спецномерами, из них выходили свежевыбритые серьёзные люди в чёрных плащах, молча фотографировали, потом, перебросившись парой слов с майором милиции, ответственным за порядок, так же молча уезжали.

Хмурое утро по-прежнему мрачно светило серым днём, за окном дул сильный ветер, он шевелил макушки деревьев, раскачивал антенны на крышах домов, бросался на стёкла мелким дождём, двигая по небу обрывки редких туч с молочными просветами.

За стеной кто-то приглушённо рыдал, Олегу слышались обрывки слов:

– Как он появился, несчастье обрушилось на мою голову, я потеряла моих лучших друзей, ты хоть понимаешь это? – звучал голос сквозь рыдания

– Перестань говорить глупости, он твой ангел-хранитель, если бы не он, я даже представить себе боюсь, что было бы с тобой сейчас.

– Серёжа, он такой добрый был, внимательный всегда.

– Я понимаю тебя, девочка моя, только не бери дурного в голову, он твой отец всё– таки.

Красильников привстал, тревожно прислушиваясь, ничего не понимая, босиком пошёл на кухню, навстречу ему вышла Таня.

– Не ходи туда, Олег, ей сейчас очень тяжело.

– Что-то случилось? – с ужасом в глазах спросил он.

– Вчерашний рейс, который она пропустила из-за тебя, разбился при посадке, погибли все – и экипаж, и пассажиры.

– Не может быть! Какое горе, бедные люди! А как вы узнали, в газетах уже написали про это?

– Какие газеты, Олег, ты что, с луны свалился? Разве у нас бывают авиакатастрофы, ты в своём уме, у нас даже землетрясения запрещены.