Сибирские байки. Сборник рассказов

Сибирские байки. Сборник рассказов
Алексей Владимирович Павлюшин

"Сибирские байки" – это первый сборник цикла рассказов о деревне (по большей части, юмористических), при всей фарсовой неправдоподобности имеющих под собой действительную основу. Хотя порой и несопрягаемую с физическими возможностями человека (по крайней мере, с точки зрения официальной науки). Но справедливости ради нужно сказать, что наряду с выдуманными (сообразно характерам обстоятельств) именами и фамилиями персонажей, здесь нашлось место преувеличению и малой доле вымысла, но только ради усиления юмористического эффекта и придания красочности изложению. В качестве обложки использован фрагмент произведения Ивана Ивановича Шишкина.

«Свадебный генерал»

Деревенский житель – это скромный богобоязненный человек, трепетно берегущий собственную репутацию. Аккуратно относящийся к трате денег, зная каким трудом они достаются. Отзывчивый и дорожащий отношениями с соседями и родней. И все было бы именно так, если бы не праздники, а более всего, свадьба.

Семейство Морозовых, с недавних пор поселилось в райцентре. Построили, на пару с соседями, большой монолитный дом, здесь, в то время, вообще в чести дома на два хозяина были. Большой двор, хозяйственные постройки, сад, огород и, ясное дело, баня. Семья насчитывала пять человек, Глава – Константин, его супруга Лидия, дочь Юля, сын Миша и самый младший Колька, названный в честь деда. Константин, в основном, имел доход с разведения и продажи скота и вел дела с размахом. В его распоряжении имелось две отары овец и около тридцати коров, и телят. Все они основную часть года паслись на белках (это местное название высокогорных альпийских лугов, и никакого отношения к куриным яйцам не имеют), а холодное время вся эта живность пережидала на небольшой ферме у подножья горы. Перегон скота осуществлялся наемными пастухами. Таким образом, Константин приезжал сюда дважды в год, или привозил сено на ферму, или забирал уже подросший скот для продажи. Лидия меж тем вела домашнее хозяйство и занималась воспитанием детей. Миша и Колька еще учились в школе. Юля же окончив к тому времени, техникум изъявила желание идти замуж. А в качестве основной аргументации, подкрепила желание заявлением:

– Мама, я беременна!

Мама первым делом взялась нести околесицу о безответственности сегодняшней молодежи и падении нравов. Но больше это походило на оправдания перед самой собой и нежелание мириться с участью плохого воспитателя, хотя итог воспитания был на лицо, точнее «на живот». Сквозь беспрерывный и даже ритмичный поток слов Лидии, послышался бас Константина, он всегда говорил мало, но смотрел, что называется, в корень:

– А жених-то есть?

В качестве жениха обнаружился Александр – носитель удивительного толка судьбы, конечно, если верить ему самому. На смотринах, после короткого знакомства, Александр сразу принялся посвящать семейство в некоторые ее подробности. Стало ясно, что самостоятельно он стал жить очень рано. Уже в шестнадцать лет заколачивал костыли на железной дороге где-то под Иркутском, потом служил в армии, где получил травму, слабо совместимую с жизнью, но, назло судьбе и вопреки здравому смыслу, выжил. Также рассказывал и о том, как работал где-то на севере в составе геологической экспедиции, разведал не одно золотоносное месторождение, за что и был отмечен грамотами и наградами. Константин же, имея солидный опыт общения с разного рода болтунами, точно знал, что делать. Он убрал выставленный на стол коньяк, способствующий лишь легкому разговору в виду его малого количества, и достал литровую бутылку, подкрашенного смородиной, самогона, потом выгнал из кухни женщин и детей, и стал вести Александра к откровению, попутно наливая рюмку за рюмкой. После получаса распития разговор пошел.

– Значит, дочку мою в жены хочешь взять? – говорил Константин. На это Александр машинально кивал и кривил лицо. Он не то что бы хотел, скорее, был не против. Но отвечал твердо:

– Да!

– На что думаешь свадьбу играть и жить потом?

– Так я с путины только что… – пояснял Александр. Он действительно, почти два года с перерывами, отработал на рыболовецком судне у камчатских берегов. Так что на ближайшую перспективу был обеспечен.

– А чего вернулся? Или там невест нет?

– Везде невест хватает! Только вот я сам отсюда, мать, отец, все здесь.

– Тогда, какой Иркутск, костыли и…? – с недоумением поинтересовался Константин

– Да ладно, это я так, приукрасил. Ездил как-то с батей в Иркутск к родне, да и вспомнил че-то.

Дальше разговор пошел правдивей. Выяснилось, что рос Саша как все, и в армию пошел как все, только распределение получил не как все, попал в моряки на Камчатку. А после службы остался там и устроился в рыболовецкую артель, где и проработал, два года.

Константину, как ни странно, Саша понравился. Хотя он не любил болтунов и лжецов, но не за то, что они болтают и лгут, а за то, что они не способны признать того, что их жизнь, не выделяется ничем особенным и, доказывая обратное, они вынуждены еще больше болтать и лгать.

Через два часа, двери на кухне распахнулись. Первым вышел Константин, и сразу сделал объявление о том, что свадьбе быть, и что он внесет в ее празднование посильный вклад. Юля обрадовалась и рванула обнимать Сашу. Но Саша, заливший голодный желудок непривычным количеством самогона, увернулся от объятий и побежал в уборную. Знакомство состоялось.

Подали заявление в ЗАГС, и пошла подготовка, сначала носящая скорее характер второстепенного толка. Но стоило приблизиться к свадебной дате, на расстояние недели, ситуация изменилась коренным образом. Рассылка приглашений, грохот посуды и поиск забытых мелочей по магазинам, ввергали участников в полу истерическое состояние, а звонки от дальних родственников, которые не имеют возможности приехать, но очень хотят, и просят что-нибудь с этим сделать, добивали окончательно. Пока слабонервные метались, не зная за что хвататься, Константин договорился на счет машины для молодых, а Лидия арендовала помещение центральной столовой, к тому же, по словам заведующей, штат местных поваров перевидал на своем веку не только множество свадеб, но и похорон, и проводов на пенсию в том числе. Так что они должны были не подвести и сделать все как следует.

Наконец был назначен тамада, костюмы и платья висели на вешалках, и все замерло в ожидании радостной даты, как думала Юля и некоторые ее малоопытные подружки, обсуждая все, что с этим связано, на девичнике. Саша же просто набрал пива и пошел с друзьями в баню, хотел взять чего покрепче, но прислушался к будущей теще, в чьем совете, непонятно чего было больше, доброжелательности или угрозы.

Наступил день свадьбы. Сашу хоть и снабдили сценарным текстом, и он честно его штудировал и изучал, но как только приехали выкупать невесту, забыл все без остатка, ему даже показалось, что вместе с текстом из головы вылетел кусок воспоминаний о юности. Его успокаивало только одно, свидетелем был выбран Витек – приличный пройдоха и опытный участник как свадеб, так и другого рода общественных мероприятий. Как только подошли к калитке зазнобы, Саша моментально обмяк, Витек же который держался свободно и, кажется, чувствовал себя как рыба в воде, заметив такую реакцию, сказал, наклонившись к уху:

– Саня, Саня, ты че поплыл? сейчас будет вопрос.

– А вот, кто хочет пройти через нашу калитку, – взвыла женщина со странной прической с мелкими кудряшками – тот должен отгадать загадку! – калитка была сплошь обмотана туалетной бумагой, – а ну ка, гости, проходите, но и не режьте и не рвите! –вопрос загнал Сашу в тупик, хотя ему казалось, что он из него и не выходил. Тут опытный Витек достал спички и поджег бумагу. Сразу послышались громогласные, но равнодушные похвалы, – Вот молодец жених, сразу сообразил!

– Саня, тебя сообразительным обозвали, давай заводись. – В полголоса сказал Витек

Прошли по тротуару и уперлись в крыльцо. На нем лежал ряд бумажных сердечек, уходящий в коридор. Снова взвыла тамада:

– Чтобы невесту любить свою снова и снова, на каждое сердце назови ласковое слово! Жених говорит ласковое слово и собирает сердечки!

– Красивая. – Тихо сказал Саша и медленно поднял первое сердечко.

– О-о-о, Саня, давай ка ускоримся, а то с нами уже как со слабоумными говорят. – Сказал Витек и начал подряд произносить слово за словом, а Саша тут же их громко дублировал.

– Милая, любимая, веселая, добрая, щедрая, ласковая, цветущая… – тут процессия замерла, запас знаний даже у опытного Витька исчерпался, старательные женщины насыпали в коридор слишком много сердечек.

– Да, изголодались по комплиментам, – заявил Витек

Тогда из толпы, стоящей сзади, поступило несколько предложений: «рыбка», «птичка». Уменьшительно-ласкательные выражения из области фауны закончились «зайкой», и дверь открылась. Теперь предложили отвечать на вопросы или платить. Жених раздавал деньги налево и направо, но и с той и с другой стороны их собирала Лидия, успевая ловко скакать вокруг будущего зятя. Наконец Саша вызволил невесту и, подняв ее на руки, попер к машине. Все двинули в ЗАГС.

Перед серым фасадом дворца бракосочетаний уже толпилась часть самых быстрых гостей. Молодых встречал привычно-заезженный марш Мендельсона. Ненамеренно шагая в ритм музыке, подошли к низкой трибуне с приставленным к ней столом. После паузы женщина в синем костюме с плечами фонарем и большим бантом вместо галстука, зарядила свою вымуштровано-восторженную речь, про корабль по имени – семья. Через десять минут, ответив на все заданные вопросы положительно, Саша с Юлей стали мужем и женой. И так сказать, расписавшись в получении брака, начали принимать поздравления. Каждый старался вручить цветы Юле, и пожать руку Саше, и только многоопытный Витек вручил по букету матерям молодоженов. Поздравив с приобретением новых статусов, тещи и свекрови. Кругом слышались хлопки шампанского, с веселым галдежом наперебой. Чуть выпив, все желающие погрузились в машины и отправились кататься по обязательно-свадебным местам. Первым местом был вечный огонь, здесь выпили и сфотографировались. Вторым была стрелка, слияние двух рек, одна с водой бирюзовой, другая – с синевато-молочной. Третье место, в смысле символизма, было попроще, но именно здесь, перед перевалом, у грохочущего горного ручья, стояло дерево желаний, которое не могла пропустить ни одна невеста. Это была невысокая лиственница, нижние ветки которой были сплошь увешаны лентами, тесемками попадались даже шнурки и просто куски материи. Изначально такое дерево, продукт культа местных шаманов, они покланялись духам воды и гор, а в качестве, так сказать, более материальной жертвы, чем камлание, привязывали тряпочки к растениям. Таким образом, это скорее было дерево духов, чем желаний, но невест было не остановить, хотя кто бы на такое решился. В конце концов, где-то пристегивают замки на ограждения мостов и выбрасывают ключи в воду, а здесь вот, к деревьям ленточки привязывают. Саша помог Юле найти свободное место для своей ленточки и, выполнив ритуал, поехали отмечать.

У дверей столовой молодоженов встречали мамы с обеих сторон, наперевес с караваем. Поступило предложение от тамады, откусить от хлеба по куску без использования рук, и чей будет больше, тот и станет хозяином в доме. Саше достался довольно приличный клок, Юля же, по всей видимости, была против его хозяйствования в доме, и с силой рванув, отхватила чуть меньше четверти каравая.

В столовой, а ныне банкетном зале все было готово для встречи гостей. Столы стояли вдоль стен, сливаясь в единое п-образное пространство, имелись только небольшие разрывы на углах, для прохода. Над центральным столом висел плакат, выполненный из ватмана, надпись гласила: ”совет да любовь”. Часам к четырем вечера, вошли гости и начали резво занимать места, а после того как все или почти все были в сборе, тамада Зинаида объявила:

– Наливаем по одной за брак новый, молодой!

Загремела посуда, параллельно с процессом вошло несколько опоздавших, и если эти несколько прошли и заняли мест, почти незаметно, то последний отличился. Это был Модест, его знали практически все, и даже приехавшие из отдаленных деревень, а если и не были знакомы лично, то что-то о нем слышали. А вообще он приходился каким-то родственником чете Морозовых. Модест прошел в центр зала, как будто не замечая окружающих, обнял за талию тамаду и максимально возможно томным голосом, сказал, сразу же икнув:

– Привет, Зин.

Зина отвергла его объятья и с отвращением рявкнула:

– Тьфу ты черт, уже сразу пьяный пришел!

Народ расхохотался, и, усадив Модеста за стол, перешли к поздравлениям. Первой взяла слово Лидия. Говорила стандартно, толкуя о любви, благоденствии и понимании, имея в виду достаток. Следующей пожелания высказала Мария – мать Саши. Она рассуждала о всех прочих благах более отвлеченно и пространно, а конкретно говорила только о детях, и о том, что их рождение, единственно приличная цель любого бракосочетания. Отцы с обеих сторон, и Константин, и Геннадий, в своих речах так же ничего нового не открыли. Предлагалось развивать в себе такие особенности как твердость духа, смелость в принятии решений и готовность к трудностям. Родительские пожелания и наставления, закрепили вновь выпитой рюмкой и поеданием салатов, и холодца.

После поздравлений гостей, с разных сторон и десятка тостов, началась конкурсная программа. Первым стартовал конкурс под названием “Близнецы”. В центр зала вынесли стол, по двум его сторонам расставили по десятку стаканов и две бутылки с водой. Выбрали две пары, каждый тандем участников, обняв друг друга одной рукой, должны были действовать как одно целое. Задача состояла в том, чтобы наполнить стаканы быстрей соперников. Валентина, двоюродная сестра невесты, подняла бутылку, а Михаил, ее муж, должен был открутить пробку. Теперь наливая стакан за стаканом, нужно было передавать бутылку друг другу. Все окончилось падением бутылки на пол, нервным воплем Валентины и матерщиной Михаила, облившего штаны. С другой стороны, тоже веселья не наблюдалось, хотя все прочие, кроме участников, смеялись до упаду. По окончанию конкурса тамада объявил:

– Никто не выполнил условий! А значит, победила дружба!

– Не значит. – Буркнул, обиженно Михаил, поглядывая на мокрые штаны.

Ведущая, не обращая внимания на этот протест, продолжила. Через несколько простецких состязаний, из серии ”Яблочко на нитке” и ”Угадай где невеста”, пришла пора “Найди конфету”.

Предлагалось поучаствовать не женатым парням, нашлось трое желающих. Теперь эти трое выбрали одну девушку из зала, также не связанную брачными узами. Дальше ей завязали глаза и предложили, при помощи детской считалочки, выбрать одного. Дело было в том, что основная масса присутствующих не понимала сути конкурса, а вот дед Герман, которому Саша приходился внучатым племянником, кажется, догадывался, он твердо заявил:

– Это самое, ребятки, я участвую!

– Дед, это ж для не женатых конкурс. – Пыталась вразумить его Зинаида.

– Так, а я какой? – требованию отсутствия супруги дед Герман действительно соответствовал, ведь лет пять назад, он схоронил свою жену. – Сказали вроде, женатым нельзя, про вдовых-то молчали.