Сибирские байки. Сборник рассказов

Она все поняла моментально, и расхохоталась. Но испанцам ничего не сказала. Они купили мед, а девушка, уже уходя, заявила:

– Ну вам, конечно, в театр дорога, а испанцы вообще-то христиане.

– Православные? – с интересом уточнил Григорий.

Девушка снова рассмеялась:

– Есть и православные, но в основном католики.

Григорий, как и общая масса, слабо разбирался в тонкостях религиозного отличия и все, кто не являлся православным, для него автоматически превращался в нехристя.

По окончанию каждого сезона, такого рода бизнесмены собирали достаточную сумму, чтобы безбедно прожить год. К тому же, практически в каждом дворе имелось хозяйство.

Летом двухтысячного года сезон начался как обычно. Долгая, дождливая весна даже слегка оттянула его наступление, но к десятому июня все начало обретать привычный образ. Понемногу потянулись первые отдыхающие, забегали маршрутные такси, а лоточники стали задерживаться допоздна. В один вечер Григорий собрал свой товар и уже задумал идти домой, как у прилавка резко остановился черный внедорожник, с маленькими, белыми флажками на капоте. Из автомобиля вышел крепкий мужик, лет сорока и подойдя спросил:

– Здравствуйте, подскажите пожалуйста, где здесь гостиница или отель?

– Да вон, вдоль речки езжай, мимо не проедешь?

– Спасибо, брат, все спасемся. – Невпопад сказал мужик.

– А че, нападает кто? – уточнил Григорий. Но мужик как-то странно улыбнулся и рванул вперед, подняв клубы пыли, – ну вот они родимые, «первые ласточки»! – буркнул Григорий, уже себе под нос.

Действительно, всякого рода фанатиков и сектантов тоже периодически заносило в эти края, нет-нет, да и предложат раз, два в сезон, уверовать в Иегову и буклетик дадут, и беседу навяжут.

А вообще говоря, гора Белуха для алтайцев священна. Алтайцы – это общность тюрко-язычных народов, с исповеданием как православия, так и шаманизма и бурханизма (самобытной ветви буддизма). Они верят в одухотворенность и божественное происхождение этой горы, устраивают в ее честь праздники и всячески почитают. Григорий, будучи русским по национальности, не разделял этих верований, но относился к ним с пониманием, к тому же вокруг именно этой горы строился его заработок, а вот разного рода балбесов с проспектами «Сторожевая башня» не переносил на дух.

День за днем торговля Григория набирала обороты, Аркадий привычно встречал и провожал группу за группой. Народ прибывал самый разнообразный: и из Новосибирска и Томска, и из Красноярска и Кемерово, и с самого юга и Поволжья.

Одним вечером во второй половине июля Аркадий зашел в гости к Григорию, поздоровался и спросил:

– Ну че, Гриня, в гору идем?

– Сколько?

– Че сколько? Народу или денег?

– Скажешь одно, будет ясно и другое. – Ехидно заметил Григорий.

– Не, не будет.

За вечерним чаем Аркадий рассказал, что сегодня у него остановилась группа из пятнадцати человек. И как узнали, что Аркадий, в том числе, еще и проводник, насели на него с просьбой отвести их к Белухе. Аркадий отказывался, но те предложили сумму втрое превышающую обычный тариф. К тому же, они утвердительно сказали, что обратно их вести не нужно.

– Как так, не нужно? Они что же, жить там останутся? – возмущенно поинтересовался Григорий

– А тебе не все равно? Не надо вести обратно – нашим легче.

– Тогда к спасателям зайти надо, а то эти твои пропадут, а потом нас спросят.

На том и порешали. Собрались, передали текущие дела в руки жен и рано утром тронулись, предварительно передав список группы в местный пункт МЧС.

К горе вело две дороги. Одна через перевал Кузуяк относительно несложная для пешего туриста, вторая через перевал Каратюрек, гораздо более тяжелая, но в смысле впечатлений от великолепия высокогорных видов, емкая гораздо существенней. Аркадий, прежде чем принять решение какой дорогой следовать, поинтересовался у присутствующих, был ли кто-нибудь из них здесь раньше, и, получив отрицательный ответ, выбор, очевидно, пал на более легкий маршрут.

Тронулись в дорогу, пересекли поле, минули деревеньку, перешли мост и через, примерно, четыре километра остановились передохнуть. Аркадий объявил:

– Дальше будет подъем пологий, но затяжной.

После привала неспешно побрели по смешанному лесу, кедры соседствовали с березами и лиственницами, ветерок причесывал траву вдоль тропы, погода была мягкой и умеренной. К вечеру добрались до стоянки, называемой «три березы». Это место служило, как правило, местом ночлега. Разбили палаточный лагерь, и заняли своим костерком организованное костровище. Григорий навесил на таганок котел и взялся готовить ужин. Запасенные дрова быстро кончились и Аркадий побрел в ближайший лесок, собрать сухих веток. Тем временем часть группы из пяти женщин, окончив устройство на ночлег, организованно и молча удалились в глубь леса. Григорий, заметив это, решил, что удалились они по вполне естественным причинам, и продолжил готовить ужин. Но уже через несколько минут увидел идущего быстрым шагом Аркадия. Он бросил охапку веток и, хлопнув Григория по плечу, кивком указал на необходимость отойти в сторону. И уже на приличном расстоянии от костра зашептал, выпучив глаза:

– Че-то, Гриня, дело не чистое.

Григорий напрягся и уточнил:

– Че случилось?

– Да, в общем, собираю я, значит, дрова и наткнулся на этих, наших, баб.

– А-а-а, подглядывал? – усмехнулся Григорий

– Хорош, Гриня, они похоже эти…

– Мужики ряженные? – издевательски предположил Григорий и расплылся в улыбке.

– Что ж такое, нет! Сектанты что ли, или вроде того.

Тут улыбка с лица Григория сползла, как не было. Он подумал и спросил:

– А с чего ты это взял?

– Они вон на полянке кругом на коленки встали, руки вытянули и давай кланяться, и затрещали чете вроде “мать природа, мать природа, помоги и спаси”. Ты же что-то рассказывал про сектантов, что подходили к тебе и все такое?

Григорий почувствовал себя экспертом по выявлению и разоблачению вредоносных верований или даже больше, этаким римским папой и Ватиканом в одном лице. Его физическое лицо, меж тем, вытянулось, и он заявил:

– Понятно, ну нужно выяснять, ты Аркаш не нервничай, я эту сволочь как облупленных. Веди себя как обычно, ща все узнаем.

Григорий вернулся к костру и взялся помешивать кашу, привязанной к палке ложкой. И только было собрался задать каверзный, наводящий вопрос, как его опередил седой мужичок, по всей видимости, старший группы. Он сказал четким голосом:

– Вы наверняка хотели бы узнать, кто мы такие и что из себя представляем? – Григорий слегка опешил и пожал плечами, конечно, больше машинально, ведь узнать очень хотелось. Меж тем, мужичок продолжил, – Вам, само собой, нет нужды объяснять, как и в кого мы верим. Вас скорее интересует, так сказать, более насущная, практическая сторона.

Реагируя на это, Григорий перестал помешивать кашу, а Аркадий бросил ломать ветки. Они сосредоточились и напряглись. Григорий слегка встряхнулся и протяжно уточнил:

– Вообще-то нам все равно, но раз уж начали, то теперь уже расскажите.

К этому времени у костра собралась вся группа. Мужичок оглядел всех и сказал:

– Так вот, рассказываю, что касается какого-либо насилия или прочего членовредительства, в этом смысле мы гуманисты, любим природу и чтим ее… Но по-своему.

А один из молодых представителей группы коряво пошутил: