– Только попробуй! – пригрозил он. – И не думай, что тебе позволят лежать.
– Да разве ж я… – промямлила его жена. – Нет, господин Маклахен.
– То-то же, – кивнул он.
– Я пришла спросить: что готовить-то будем?
– Картошку вари, – велел Маклахен. – Хватит им жировать. Пусть отдохнут немного.
– К-кэ-э-ролика! – вступил Деллахи.
Меган взглянула на рыжего, перевела вопросительный взгляд на мужа. Тот, досадливо поморщившись, недовольно бросил:
– Делай, что тебе велено.
– А сколько картофелин? – уточнила Меган.
– Тебе сказали крола готовить! – взъярился Пирс Маклахен. – И лапши сделай.
– Простите, господин Маклахен, – поникла Меган. – Я не поняла, видать.
– А когда ты понимала-то, дура! Пшла вон.
Жена неуверенно поклонилась, засуетилась, торопясь скрыться за дверью.
– Она же т-твоя же-е-жена! – произнёс хромой с брезгливостью глядя на Маклахена.
– Спасибо тебе, что сказал, а то я и не знал бы сроду, – усмехнулся тот.
– Ну т-ты и тварь, – покачал головой Деллахи
Он тяжело поднялся и поковылял к двери на улицу. Остановился у двери, сказал, не оборачиваясь:
– Она б-будет жить в моей к-кэ-э-комнате. А мне дашь д-дэ-э-ругую. Я за-за-а-плачу.
И вышел.
– Тварь, – покачал Пирс Маклахен головой ему вслед. – Тварь, говоришь?.. А сам-то ты кто, душегуб?
А интересно, – подумал, – кто она ему? Чего он так за неё упирается? Бес в ребро? Или..? Денег-то у него несчитано, много денежек. Вот подрезать бы… Вот только кому они скоро будут нужны, бумажки эти. Все скоро сдохнем… Мясо, гляди-ка, ей… Не-ет, что-то здесь не то… Цыганка ещё эта… Тварь, говоришь?.. Подожди, я тебе дам "тварь"!
Бормоча, он подошёл к радио, щёлкнул переключателем. Ну, давай, Джонс, сбреши чего-нибудь. Идиот… Не в отца пошёл.
"А сейчас на волнах радио "Дредноут", – охотно затараторил Кевин Джонс, – интервью со звездой шоу "О том, о сём" Лайзой Борделли. Если вы помните, ребята, любому мылу Лайза предпочитает "Уайт гард". И это неслучайно, я думаю. Впрочем, обо всём по-порядку.
– Здравствуй, Лайза.
– Привет. Хи-хи.
– Вчера, в шоу "О том, о сём" ты сказала, что китайцы никогда не посмеют бомбить Рим, а сегодня…
– Ой, ребята, и вы туда же! Ну сколько уже можно о войне, а? Давайте о чём-нибудь повеселее.
– Можем, поговорить о грядущих выборах, хе-хе.
– Хи-хи.
– Кстати, о выборах. Как ты думаешь, какие шансы у Фила Подни? Согласно последним статистичес…
– А кто это?
– Э-э… Фил Подни?
– Ну да.
– А чёрт его знает, ха-ха.
– Ха-ха-ха! Балдёжно!"
Идиоты!
Плюнув, Маклахен выключил этот проклятый говорильник, в приступе ярости ударил по нему кулаком.
Идиоты! Идиоты! Животные… Жизнь просрали, проболтали, проиграли, про… И всё им ля-ля-тополя, засранцам!..
Сзади послышались осторожные негромкие шаги.
Пирс Маклахен обернулся.
– Чтоб тебя! – недовольно изрёк он. – Чего надо?
Джайя стояла в нескольких шагах от него, смотрела внимательно и жалостливо.
– Да ничего, мой хороший, – отозвалась она. – Думала, здесь есть кто.
– Никого, – бросил он. – Проваливай.
– Вижу, что никого.
– Проваливай, тебе сказано!
– Зачем боишься меня, скажи? – вдруг спросила она и даже, кажется, движение сделала – подойти ближе. Да не решилась.
– Чего-о? – протянул он.
– Вижу. Всё вижу, – забормотала чёртова баба. – Проклятье на тебе. Цыганка прокляла тебя. Хочешь, отведу? Цыганка прокляла, цыганка и отведёт проклятье.
– Иди к дьяволу! – рявкнул Маклахен.