Всем обществом отринутый, побитый и хромой,
Он тролля придушил в пропахшем летом сене,
На трупе разрыдавшись, твердил: «Я не изгой».
Обратно с дрожью плелся он с понурой головой
К обиженным когда-то – прощения просить,
Стрелка не сразу приняли в нарушенный им строй,
Пришлось на испытательном полгодика пожить,
Понять, что за мишенями есть чувства и страдания,
И Светлое, и Чистое, и Трепетно-Ранимое.
И что за все приходит однажды Наказание,
От выпущенных пуль никак не отделимое.
Клоун
Веселый клоун стирает грим,
Снимает нос накладной.
Улыбка отскочит вместе с ним
Пружиной незаводной.
Хлопали клоуну час тому как
И надрывали живот.
Клоун затмил слонов и макак,
Честной развлекая народ.
Теперь честно зеркало отразит
Гамму реальных чувств,
Покажет, как сильно душа болит
Слуги цирковых искусств.
Тьма прописалась под ямами глаз,
Влево скривила рот:
Клоуны часто радуют нас
Своему настроенью в обход.
Публика видит рот до ушей,
Брызги шуточных слез.
С каждой секундой все веселей,
Без черно-белых полос.
Когда же клоун грим сотрет,
То станет самим собой,
В ящик улыбку опять уберет,
А с нею нос накладной.
Адаптивный человек
Он выползает из росы
С пропахшим потом рюкзаком
За палкой псевдоколбасы
И переплавленным сырком.
Вставая в очередь за кашей,
Хранит он баночки с икрой
И, задирая юбки Глашам,
Пренебрегает год женой.
Он предает и снова дружит
Под Новый год, под коньячок,
Давно о совести не тужит
И не пускает на порог.
Молчит, не создавая мыслей,