Семейные обязательства

– Говорят, – поделился Ульрих семейной легендой, – когда Основателю рассказали о том, что игла в яйце, яйцо в утке, а утка в зайце, он смеялся – зайцу, мол, пришлось хуже всех. А после разрубил мечом древнего колдуна, не вдаваясь в сложности. Без магии Кощей был, как говорили свидетели поединка, «чахлой скелетиной».

Мстислав женился на спасенной девице и стал царем ее народа. Их называли Гетами, и Мстислав не стал ничего менять. Бывший замок чудовища он сделал своей резиденцией, а город при замке без затей получил имя «Гетская гора» – Гетенберг на местном наречии. Очень удобное место – слияние двух рек, перекресток торговых путей. Раньше купцы платили золотом и товарами за право пройти мимо замка, а окрестные племена отдавали дань людьми за право жить на этих землях. Для купцов ничего не изменилось, а те, кто встал под руку Мстислава, платили ему преданностью.

«И по кунице с дыма», – вспомнил про себя отец Георгий.

Принц Ульрих говорил не только о Мстиславе – Основателе, но и о следующих владельцах крепости. О перестройке твердыни, легендарных подземных ходах и уникальной системе канализации, построенной в прошлом веке.

Старичок Грюнфельд зачем-то поднял лампу повыше и шагнул к решетке, за которой булькал насос. Обернулся к спутнице что-то сказать, оступился и опрокинул на себя и Елизавету Лунину горящее масло.

Он взвыл раненым вепрем, фрейлина ахнула, а отец Георгий, не думая, сорвал с себя плотную куртку и кинулся к ним, невежливо отшвырнув принца с дороги. Фрейлина была цела, только подпалила краешек платья. Старичку повезло меньше, по его щегольскому дублету плясали язычки пламени. Охранитель повалил его на пол и прижал огонь курткой.

Воняло гарью, рядом кто-то кричал, старичок дергался и пытался вырваться… и вдруг все закончилось. Огонь погас, даже не тлело больше ничего. Навалилась темнота – разом потухли все лампы в зале, только вдали мерцал одинокий факел.

Отец Георгий, охранитель, кожей почувствовал холодный, пронизывающий ветерок. Он не мог определить колдовство со всей точностью, озноб вызвала скорее догадка, чем чутье – но как еще огонь мог просто пропасть?

Только волшебством.

– Спасибо, святой отец, – сердечно поблагодарил охранителя наследник, снова зажигая свою лампу.

– Спасибо, – эхом повторила за ним Елизавета Лунина.

Сейчас, спустя больше двух десятков лет, те события казались подернутыми дымкой. Было? Не было?

«Было», – мрачно молчал Архиепископ. Вслух он сказал другое:

– Помнишь, как ты кинулся к начальнику с прошением об открытии дела? Как заподозрил фрейлину императрицы в колдовстве?

– Расследованию не дали хода. А мне объяснили, что пока нет железных улик и доказанного вреда, фрейлина может творить что угодно на благо короны.

– Конечно, не дали хода. Такой скандал… Но Лунину проверили. И генерала Грюнфельда тоже, на всякий случай. Просто тебе, молодому да раннему, ничего не рассказали. Вся эта история хранилась в строжайшем секрете, было даже предложение аккуратно тебя убрать. Откусил бы тебе голову очередной оборотень, и дело с концом… Изольда запретила. Сказала, что тогда придется убивать всех, кто хоть что-то заметил, и будет еще хуже. Но за тобой приглядывали и при первой же оплошности отправили подальше от столицы. А Ульрих почти сразу отрекся.

Охранитель потер лоб. Почему-то вспомнились неотложные дела: недописанный бюджет, представление о наградах, план пресечения контрабанды магических артефактов из Заозерья…

– Сбежать хочешь? – участливо спросил архиепископ. – Я тоже хочу. Но некуда.

Отец Георгий надолго замер, держа на весу чашечку с чаем. Известие его парализовало. Ни шевельнуться, ни вздохнуть он не мог.

Магом был Ульрих. Наследник императорской короны.

Наследник. Короны. Колдун.

Династия гётских императоров закончилась на Изольде. Дети колдуна не имеют Благословения, а значит, и прав на престол! Александр не может быть главой церкви, не может…

Господи, на все воля Твоя. За что Ты бросил нас? Императоры, живые святые, со времен Мстислава были сердцем государства. А что сейчас осталось? Бездушный, мертвый механизм вместо живой страны?

– Почему вы молчали, Владыка? Почему молчали двадцать лет?! – охранитель говорил негромко, без эмоций, но ему самому вопрос показался отчаянным криком.

– Мой грех… – выдохнул архиепископ. – Mea maxima culpa. Сначала я боялся. Потом утешал себя – Изольда благословлена, она придумает что-нибудь… любая власть от Бога, если Он позволил – значит, так надо. Церковь будет спасать души, императоры править, все как заведено, но сейчас Александр покусился на власть Церкви. Расследование наших финансовых дел – первый шаг к полному контролю. Он хочет сделать духовных пастырей орудием в руках светской власти. Этого нельзя допустить, – Владыка закашлялся, снова отпил микстуры, посмотрел в глаза охранителю и неожиданно горячо продолжил: – А разрешение магии?! Это же подрывает саму суть Империи! Кем мы станем с колдунами, ведьмами, оборотнями? Отвернемся от Господа и вернем века Тридевятого царства? Снова начнем друг друга в жертву приносить?

Отец Георгий глубоко вздохнул, как перед прыжком в холодную воду.

– Так чего вы хотите от меня, Владыка?

Архиепископ грустно улыбнулся.

– Помощи. Нужно во что бы то ни стало найти Ульриха. Обязать Императора доказать свое Благословение мы не можем. Показать, что его нет – тоже. Он носит с собой мощную святыню, и магия рядом с ним и так не работает. Если Господь попустил ему стать Императором – пусть, не нам покушаться на Его волю. Но сын колдуна не может быть главой церкви.

Ульрих – единственный шанс заставить Александра отречься от церковной власти и спасти всех нас, детей и служителей Божьих. Он не может быть и светским властителем, и князем Церкви!

Мои люди ищут принца, но проклятый Корпус качественно замел следы. Все, что мне удалось выяснить – Ульриха нет ни в одном из монастырей Империи, его вывезли в Заозерье кавалергард фон Раух и фрейлина Изольды Лунина. Дальше следы теряются. Ты в контакте с кавалергардами, у тебя есть свои люди в Гарце, на границе с Гнездовском… как-то же ты ловил контрабандистов. У тебя есть шанс, пока все не пошло прахом.

– Раньше царевичей посылали за Жар-Птицами, теперь, выходит, наоборот, – невпопад пошутил охранитель.

«Понятно, почему Изольда так интересовалась судьбой ребенка своей фрейлины, – похвалил себя за догадливость отец Георгий. – Стоит только подсчитать сроки, и все становится ясно. Элиза Лунина – принцесса-бастард, еще один ребенок колдуна».

Вслух он об этом говорить не стал. Незачем.

Ближе к вечеру, закончив с разъездными делами (жуткие тайны династии сами по себе, рутина – сама по себе), отец Георгий возвращался в кабинет. В приемном зале ему навстречу гордо вышел кот Дымок. Зверь где-то бродил с утра, зато сейчас нес своему человеку подарок – задушенную крысу. И где нашел-то, на подворье крыс давным-давно не водится!

– Здравия желаю, ваш-благо… ох, простите, Ваше Преосвященство! – радостно улыбнулся брат Бертран, недавно принявший постриг бывший капрал-кавалерист. Он стоял у стола секретаря и до прихода начальства говорил с умудренным годами служителем. – Заботится о вас котище!

– Добрый вечер, – кивнул епископ обоим. – Да, заботится.

Он почесал Дымка за ухом и пошел дальше. Кот шагал следом.

Брат Бертран потянулся было погладить мохнатого красавца, но Дымок заподозрил покушение на добычу и опасно рыкнул – не трожь, это епископу крыса, а ты кто такой?

– Ладно – ладно! – отдернул руку служитель и вернулся к прерванному разговору.

– Вот, смотрите, – зажурчал  профессионально-терпеливый голос секретаря, – в эти строчки, столбиком, вносите, что из казенного имущества испортилось во время ареста подозреваемого. Понятно? А сюда – подлежит ли предмет восстановлению.

– Ну, я доспех латать не умею… – удивленно пробасил брат Бертран. – Там дырень в кулак… Его выкинуть надыть.

Отец Георгий грустно усмехнулся. Бертран был старым воякой. Ему непросто осознать, что финансирование охранителей – совсем не то, что в армии. «У Императора много» – это не про Официум.

В последнее время императорская канцелярия требовала от Священного Синода подробных отчетов о расходе казенных денег, а Официум Охранителей с момента создания получает финансирование лично от Императора, а не только из церковных средств, что создает дополнительные сложности. Провинциал – охранитель прекрасно понимал недоумение своего подчиненного. Но что поделать, такая служба.

Совсем недавно отец Георгий лично расследовал дела, искоренял колдунов и вступал в бой с нечистой силой. Божьим словом, пистолетом, егерским тесаком… Бывало – и доской от забора.

Те старые добрые времена, увы, прошли.

Задача Провинциал-охранителя – обеспечение работы отделения Официума. Руководство службами, разбор сложных случаев, взаимодействие с другими ведомствами и тысяча других, не менее важных дел, о которых он раньше даже не подозревал. И – годовой бюджет. Самая, пожалуй, противная обязанность.

Пока отец Георгий не сомневался в том, что Император – живой Святой, благословленный потомок Мстислава, он и не думал роптать даже на такую тяжелую ношу. Но сейчас…

«Кто платит, тот и заказывает музыку». Поговорка мирян не совсем уместна в данном случае, но другой отец Георгий не знал.

Александр хочет заменить право Благословленного приказывать Церкви на контроль за финансированием? Право Помазанника Божьей Волей на право помещика, владельца доходов с земли?