Шапка Мономаха

– О! Макс пришёл! – встречает меня возглас Влада.

Ох… В нашем номере сегодня гости! Пир с выпивкой в полном разгаре. На моей кровати и кровати Влада сидят наши соученики и соученицы. Все уже весёлые.

– Мальчики и девочки, ну-ка подвиньтесь, дайте место хозяину! – командует сосед. – Налейте ему чего-нибудь. Макс, тебе покрепче?

Настроение у меня по понятным причинам поганое, значит, можно и выпить.

– Давай покрепче… – соглашаюсь я и сажусь на освобождённый краешек своего же лежбища.

– Ксюша, налей ему водочки! – продолжает распоряжаться Влад, ухмыляясь. – Да и вообще поухаживай за мальчиком. Он ведь у нас стеснительный!

Беру в руку разовую рюмку с водкой и такую же разовую тарелку…

Хорошо подействовала на меня водка. После первой же рюмки пошла расслабуха, все тревожные мысли улетучились, стало весело. Сидящая рядом и примерно выполняющая наказ ухаживать Ксения приехала из Кемерова. Тоже бухгалтер, но в строительной фирме. Этакая разбитная бабёнка, которой где-то хорошо за тридцать.

– Ну теперь – за нас, за сибиряков! – провозглашает она и наливает мне снова. – Макс, правда, мы весёлые люди?

– Да и мы, питерцы, тоже не грустим! – поддерживаю я её, уже поглядывая на сверкающее рядом из-под коротенькой юбки колено, на котором лежит рука с обручальным кольцом. Жизнь, кажется, не так уж и плоха!

Полупьяные разговоры в нашей компании в основном крутятся вокруг деликатных тем с рассказыванием соответствующих анекдотов, а порой даже и личных впечатлений. Как человеку, выпившему меньше остальных и совсем не стремящемуся догонять собутыльников, мне видно, что публика явно пошла в отрыв. А действительно, чего уж тут! Случайно тут встретились и спокойно потом разъедемся по своим домам, оставив за спиной все происшедшие с нами события.

– Коллега, – подчёркнуто высокопарно обращается ко мне Ксения, вставая, – не поможете ли вы мне принести кое-что из моего номера…

Всё понятно… Настал мой час! Объяснять мне ничего не надо. Это будет компенсацией моего сегодняшнего провала с Альбиной.

Притворив за собой дверь своего номера, хозяйка поворачивается ко мне.

– Я не хочу сейчас туда возвращаться, – прижимаясь, дышит она мне в лицо. – А ты?

– Я тоже…

– Тогда закроем дверь на ключ. Люськи сегодня не будет…

В свой номер я попадаю только под утро.

* * *

Во время занятий ловлю Ксюхин взгляд. Ещё до первой нашей совместной ночёвки это бывало каждый день, а теперь вообще постоянно. Даже порой неудобно становится от её взглядов: как на собственность поглядывает. Понятно! Дело сделано. Красивенький мальчик упал в руки. А поглядывает, наверно, потому, что опасается, что кто-то ещё из наших дамочек покусится на этого красивенького мальчика. Темпераментная женщина!.. Чего смотреть, когда ещё вчера решено, что после занятий будет пылкое свидание? Вообще-то я доволен. Всегда отдавал себе отчёт в том, что секс мне нужен постоянно, и теперь здесь, в Москве, эта слегка пухленькая женщина просто способствует удовлетворению моих мужских потребностей. Что я к ней испытываю? Да, собственно, ничего!.. Так… Просто, как говорится, приятно поваляться. Уверен, что и у неё, как у замужней женщины, наши утехи останутся просто приятным воспоминанием.

Спокойно иду по улице от метро к гостинице и мурлыкаю с Никой по телефону. Не хватало ещё, чтобы она позвонила во время нашей встречи с Ксюхой, которая уже помчалась вперед, чтобы подготовить нам гнёздышко. Надо ловить миг удачи, пока её соседка отсутствует.

Шторы задёрнуты. В номере полумрак…

– Ох, Макс… И как я теперь дома буду без всего этого жить?

Ксюха путешествует губами по моей груди… плечам…

– У тебя муж есть, – усмехаюсь я, при этом откровенно блаженствуя от её прикосновений.

– Всё равно любовников никто не отменял, – тихонько смеётся она и вдруг заявляет: – А насчёт мужа… Толку с него, если он теперь даже ребёнка мне сделать не может.

– Чего это так? – непроизвольно вырывается у меня. – Больной он, что ли?

– Угу… Инвалид. На машине разбился. Теперь вместо машины в инвалидной коляске ездит.

– Давно?

– Год с лишним уже… Так что ты у меня пока единственный мужчина…

– Почему пока?

– Ну не могу же я всю свою жизнь на инвалида положить! – и это звучит так убеждённо! – Пока разведусь, пока, может, опять замуж выйду… Я хочу нормальной жизни и ребёнка!

– А что такое для тебя нормальная жизнь? – спрашиваю я и понимаю, что о чём-то подобном говорили мы с Костиком.

– Повторяю, не хочу быть привязанной к той же инвалидной коляске, что и пока мой благоверный! Свободы хочу!

– Но ведь ребёнок – это тоже несвобода! – вырывается у меня.

– Ребёнок – это совсем другое. Это моя инвестиция в моё будущее. Ну чтобы кто-то мог в старости стакан воды поднести.

Даже не знаю, как реагировать на такую исповедь. Несчастный мужик её муж… А эта… Вот и верь им после такого! Только что-то у меня возникли некоторые подозрения. Мы же с Ксюхой не всегда предохранялись… Не слопушил ли я?

– Ой, ну ладно, хватит философии! – решает она. – Скоро Люська заявится. Давай вставать.

Не дают мне покоя Ксюхины откровения! Не знаю, сколько она прожила со своим мужем, но ведь, когда у них всё начиналось, наверняка, как всегда, были какие-то обещания, может, даже клятвы… Если ко всему этому пристегнуть философию Влада, то с её стороны это и есть подлинная измена, потому что в этой кукольной головке всё уже спланировано.

А чем же является, с точки зрения философии Влада, моя интрижка по отношению к Нике? Особенно после нашего с ней разговора перед моей поездкой в Москву, когда она фактически мне призналась, что любит. Правда, у меня всегда параллельно с ней были другие женщины, но тогда я думал, что с её стороны отношения такие же лёгкие. И вот это признание… В течение последних двух недель, с началом связи с Ксюхой, я стал меньше думать про Нику. Ещё бы! У меня сейчас тут есть слегка пухленькая любовница, с которой я удовлетворяю свои постоянные потребности. Пусть это и, судя по её откровениям, подленькая бабёнка, но для таких целей вполне…. С ней понятно: потрахались, разъехались и забыли. Если, конечно, она меня не использовала как бычка-производителя. Что-то тревожно…

Вообще какие-то непривычные и неудобные мысли в последнее время стали ворочаться в моей голове. М-да… Может, это во мне начинает просыпаться… совесть?

Вспоминаю, как Ника тогда назвала себя старой дурой и отвернулась… Жалею я её! Где-то слышал, что в старину, когда говорили «жалею», это означало «люблю»… Может, действительно люблю? Опять возвращаюсь к Костикову вопросу, знаю ли я, что такое любовь. А что это такое – любовь? Сам-то Костик это знает? Тот его неудачный опыт был ли любовью? Как он сказал про секс? Что-то вроде: койка должна быть продолжением большой любви… Кажется, так. Кто бы мне объяснил, как объединить то, что в голове, в сердце, ну и там… ниже. Люди, живущие вместе десятилетиями, уже далеки от жарких страстей, но по-прежнему не могут друг без друга. Это значит, что их связывает что-то другое. Привычка? Может, и привычка… А у моих родителей тоже привычка? Глядя, как они относятся друг к другу, я бы так не сказал… Живут вместе уже почти тридцать лет, а я иногда случайно обращал внимание, какие взгляды они дарят друг другу. Позавидовать можно! Хотел бы я когда-нибудь поймать такой взгляд в пятьдесят с лишним… Ну это уже в пятьдесят! А мне пока нет и тридцати, и я наслаждаюсь своей молодостью и всеми её преимуществами в виде силы, привлекательной внешности, весёлого нрава… Ведь, если разобраться, молодость даётся человеку для того, чтобы он вкусил всё. И победы, и разочарования, и любовь… Именно из этого складывается жизненный опыт! Хотя в основном жизненный опыт проистекает не из побед, а из разочарований. Именно они нас учат. Это я понял, когда Ольга сравнила меня с Костиком. Да и тот облом с Альбиной… А победы только баюкают.

Вот и меня, как видно, победы на любовном фронте убаюкали.

Как же всё-таки хорошо, что наши курсы послезавтра заканчиваются! Надо скорее домой – и к Нике!

* * *

«Сапсан» подплывает к платформе Московского вокзала. Выхожу из вагона и прямо с перрона звоню Нике. Пока ехал, о многом думал, и мне действительно… стало стыдно за свои московские похождения.

– Привет… Я приехал.

– Ох… Ну слава богу! Здравствуй, Макс! – облегчённо выдыхает она в трубку.

– Скажи, когда мы с тобой увидимся?

– Ты правда этого хочешь?