Шапка Мономаха

Что я знаю о той войне? О войне самой страшной из всех, что переживала страна, паспорт гражданина которой я ношу в кармане. Только то, о чём мне говорили в школе, и то, что все видели в разных фильмах о ней. А ещё? Я вот знаю, что мой дед воевал на Ленинградском фронте, куда попал совсем ещё мальчишкой. В сорок третьем ему было только пятнадцать, моя прабабушка, его мама, к тому времени уже умерла. Его, тоже умирающего от голода на ленинградской улице, подобрал какой-то военный и привез в расположение своей части практически у самой линии фронта. Там, конечно, подкормили, и командир уступил просьбам парня – оставил… Дед мне сам про всё это рассказывал и показывал медали «За оборону Ленинграда» и даже «За отвагу»! Помню, я тогда удивился, что по-настоящему боевой медалью наградили практически пацана. Правда, этот пацан в сорок четвёртом во время снятия блокады получил ранение, а значит, реально пролил кровь за свою страну. Про военное прошлое своих других родственников я, к сожалению, не знаю.

И вот тут лежит какой-то парень, который защищал свою страну, свою семью. Он защищал свою семью… А если настанет час, когда всё это, не дай бог, повторится? Кого буду защищать я? То, что буду, – это без сомнения и не обсуждается. Свою страну, Родину – это понятно, но понятие Родины для каждого из нас складывается из многих понятий, в том числе из понятия семьи. А у меня есть семья? С женой развёлся, дочка сейчас меня скорее всего и не признает, с родителями поскандалил, да так, что месяцами не то что не встречаемся, даже по телефону не разговариваем…

Вообще, что такое семья? Где-то я слышал: говорят, что наша страна – семья народов. Это значит, что мы живём вместе, как бы в одном большом общем доме. Тогда получается, что те люди, с которыми мы живём, и являются нашей семьёй. Если бы я, даже не расписавшись, жил с Никой, то она всё равно была бы моей семьёй. Это ведь так просто! М-да… К интересным выводам приходишь порой…

А нужна ли такому мужику, как я, семья? Например, мне сейчас. Я молод, как говорят, смазлив, опять-таки девки любят. Свистни только… Правда, вот Ольга предпочла мне Костика. Это своеобразный звоночек! Забавно… Вот я и начал отдавать себе отчёт в том, что не всё достигается в койке. Семья – это что-то постоянное, а меня постоянство всегда напрягало. Ну не люблю я есть одно и то же блюдо каждый день! Моя душа требует разнообразного меню. Конечно, не душа требует – тело… Когда-то это должно кончиться. С возрастом, наверно… Вот, кажется, у Ники это уже кончилось, и она в меня влюбилась. Нашла в кого влюбляться – в пацана!

Так всё-таки, если придётся, за кого же я пойду сражаться? Кто нуждается в моей мужской защите? Оказывается – только Ника?.. Беззащитная при всей своей крутости женщина, которая только на пороге своего сорокалетия пришла к своим неутешительным выводам. Она очень хочет мне верить, пытается мне верить! Кстати, её сын тоже мне верит. Уф… Доверие, однако, обязывает… Что ж, защищать так защищать! Значит, и этого ботаника Костика я тоже буду защищать. Ну, блин, и семейство!.. А может быть, это теперь уже моё семейство? И всё-таки нужна ли такому мужику, как я, семья?

Уже просто брожу по Александровскому садику. В своих мыслях даже не заметил, как отошёл от мемориала. Надо где-то цветы купить, вернуться и положить. Я должен это сделать, если уж оказался тут.

* * *

– Макс, ты что-то всё время откалываешься от коллектива, – заявляет как-то вечером Влад. – А между тем тобой многие интересуются!..

– Кто это мной интересуется? – недовольно бурчу я, не отрываясь от экрана ноутбука.

– Ой, не строй из себя ничего не понимающего мальчика! – смеётся он. – Женщины тобой интересуются! Особенно Ксюша. Как соберёмся, так все разговоры про тебя. Мол, сосед у меня – молодой красавчик, и такой нелюдимый, всё один в номере сидит. Всё требуют, чтобы я тебя привёл.

– Куда?

– В нашу компанию! Это же так здорово! Сначала посидели, выпили и поболтали, ну а потом… В этой богадельне свободный номер всегда находится! Ты думаешь, все сюда учиться приехали? Ага! Знаешь, когда дома уже всё обрыдло, как хочется встряхнуться? Вот и оттягиваемся! А тётки наши действительно по тебе сохнут. Да и не только наши. Вон, Альбина, которая нам лекции читает, так просто глаз с тебя не сводит! Замечал небось?

– Трудно не заметить…

– Так – вперёд! Никогда не поверю, что такие мужики, как ты, сторонятся женской ласки. Может, у тебя в твоём Питере есть зазноба, которой ты не хочешь изменять?

Отрываюсь от экрана ноутбука и смотрю на него. Ответить, что есть, и он отвяжется? Не похоже. И всё-таки…

– А если есть?

– Ну и что, что есть? Это же в Питере! У нас у всех дома кто-то остался и ждёт. Жёны, местные любовницы… Но это – там! Это как раз и есть то, от чего многие хотели бы отдохнуть. Сменить, так сказать, обстановку и обновить впечатления. И это вовсе не измена, если ты, конечно, боишься изменить своей зазнобе. Измена всегда – в башке! Измена – это когда ты ради каких-то своих интересов жертвуешь интересами близких тебе людей. А то, что у нас здесь, – всего лишь некая развлекуха на дистанции от пьянки до койки. А когда домой вернёмся, будем, как всегда, примерными людьми. Вот так!

Интересная философия… Вроде ни к чему не придерёшься.

– Мне таких развлекух и в Питере хватает. Отдыхаю я тут от них! – это я пытаюсь отшутиться.

– Ладно, как знаешь… – и он выходит из номера.

Пытаюсь читать, но мысли уже совсем другие. А ведь, чёрт возьми, реально сижу в этой Москве уже вторую неделю и вяну за науками, а весёлая жизнь проходит мимо. Что я, не смогу прочесть все те материалы, которые нам тут дают, дома? Ведь главное их получить, а учиться можно и потом.

Ох… Ладно… Нет, Влад просто как змей-искуситель какой-то. Но ведь действительно – вся моя жизнь протекает в Питере, а тут – гастроли, а значит, всё шито-крыто! Вернусь и буду примерным мальчиком. Так, может быть, всё-таки гульнуть?

А вообще, чего это я размечтался? Всё! Ложусь спать и выкидываю глупости из головы.

Просыпаюсь ночью от шорохов. Это Влад пришёл.

– Извини, я тебя разбудил… – бормочет он, увидев, что я открыл глаза, и вдруг ухмыляется. – А я так славненько оттянулся! Ну спи, спи… Так всё и проспишь!

Вот чёртов искуситель!

Утром, бреясь над раковиной в санузле номера, рассматриваю себя в зеркале. Что ж… Действительно, смазливая, масляная рожа. От её вида тащатся девки. Своеобразный мой отличительный признак. А если сделать лицо серьёзным? Гм… Всё почти то же самое. В общем – красавчик!

Но если природа дала мне такую внешность, то её надо использовать. Иначе для чего же она, милая, старалась? Вон, некоторые даже пластику на лице делают, чтобы быть посимпатичнее! А если уж сама природа… Против неё не попрёшь! Кстати, моё стремление к женской ласке – это ведь тоже природа! Тогда чего же я воюю с природой? Выходит, прав Влад! Ведь всё время пребывания в Москве я старательно игнорирую бросаемые на меня заинтересованные взгляды. А одна из наших преподавательниц, читая нам лекции, действительно будто всё время обращается только ко мне. Просто глаз не сводит! Сама-то личиком – не бог весть кто, да и по возрасту, наверно, ненамного моложе Ники. Правда, фигурка у неё, а если ещё и очочки снять…

Сижу на занятиях. Всё как обычно, у моих соучеников после вчерашнего вечера лица слегка помятые. Опять переглядываются… Ну, значит, славно провели время. Лекторша Альбина Сергеевна снова читает лекцию будто только мне. Старательно делаю пометки в блокноте. В принципе мне всё пока понятно, да и что может быть непонятного в изложении своеобразных правил игры. Но всё-таки этот постоянный взгляд на меня! Даже любопытно! Задам-ка я ей после лекции вопрос и посмотрю на реакцию.

Сказано – сделано, а вернее, подумано – сделано. Альбина Сергеевна с явным удовольствием растолковывает мне то, что я якобы не понял. Мы сидим в преподавательской комнате, в которую я был приглашён после всех занятий.

– Вам понятно, Максим? – она смотрит мне в глаза.

– Сейчас понятно. Спасибо вам! – с энтузиазмом соглашаюсь я, уже думая о продолжении и одаривая её улыбкой.

– Я рада. Если у вас будут ещё вопросы, с удовольствием на них отвечу.

Подаю ей на плащ и получаю слегка удивлённый, но благодарный взгляд.

– Приятно, когда за тобой ухаживает молодой петербургский джентльмен… – тихо произносит Альбина Сергеевна. Звучит обнадёживающе, а поэтому взбадривает!

– Вы позволите в качестве благодарности за консультацию пригласить вас где-нибудь немного посидеть?

– Ой… – она явно опешила от моего предложения и поэтому немного краснеет. Не спеша выходим на улицу.

Кажется, я нарвался на экземпляр, который в народе называют «синим чулком». Однако если учесть, что она кандидат экономических наук, то можно предположить, что личной жизни у неё было не так уж и много. Наука, как и искусство, требует жертв.

– Давайте зайдём в какое-нибудь кафе, кофе выпьем… – повторяю я предложение.

Наблюдая за её лицом, с удивлением вижу, как меняется его выражение.

– Спасибо за приглашение, Максим… Но, наверное, не стоит.

Это говорится спокойно, с тёплой улыбкой. Напряжённо пытаюсь понять, что в этой улыбке. Точно! Сожаление… Это как же?

– Видите ли, Максим… – Альбина Сергеевна явно подбирает слова, – думаю, вы неправильно истолковали мой взгляд на лекциях. Понимаете, лектору всегда проще рассказывать кому-то, и, как правило, он выбирает в аудитории себе такую персону в качестве слушателя. У вас весьма привлекательная внешность, вы сами это, конечно, знаете, и мой взгляд всё время просто цепляется за вас. Это правда. Вот и всё! Не обижайтесь!

Ну и отповедь! Стою истуканом. Ай да «синий чулок»! Круто…

– Простите… – мямлю в смущении. – Я думал… просто…

– Ничего, – прерывает она меня. – До свидания! До завтра.

Смотрю ей в спину. Не было у меня ещё таких обломов. Кажется, жизнь начинает воспитывать…

Озадаченно бреду по улице. Почему-то вспоминается Ольга. Та ведь тоже меня отодвинула… при всех моих плюсах.

А какие у меня плюсы? Смазливая масляная рожа? Я всегда считал это плюсом. Ещё утром, когда рассматривал себя в зеркале, даже целую теорию выстроил. Где-то я слышал, что всё должно быть в равновесии… Однако если это так, то глубоко уважаемая природа, потрудившись над моими физическими кондициями, похоже, отдохнула на всём остальном. В таком случае я – смазливый недоумок. Ведь даже Ольга, сопливая, восемнадцатилетняя девчонка, предпочла мне ничем внешне не выдающегося Костика за его… Гм… А что есть у Костика такого привлекательного? Музыка, книги… Мысли всякие… Вообще интересные у него мысли! Короче, у него есть то, что называют содержанием. А у меня? А я скорее всего, как это называют, – «ни с чем пирожок»! Но, правда, красивый…

После своеобразного фиаско, наболтавшись по Москве и устав от невесёлых мыслей, вваливаюсь в свой гостиничный номер.